воды, меняя позу на сиденье, переводя взгляд с Вито на меня, и мы качаем головами.
Доставая из кармана сотовый телефон, я надеюсь увидеть одно из их имен, но, к моему удивлению, это личный номер, и я сразу понимаю, кому он принадлежит. Он звонил не переставая, и я никогда не думал отвечать до сих пор, до сегодняшнего дня.
Нажав зеленую кнопку, я включаю громкую связь, чтобы мои братья могли слушать. — Ты довольно настойчива, миссис Стил.
Глаза Энцо расширяются, когда Вито откидывается на спинку стула, ослабляет галстук и смотрит на телефон.
— И ты избегал меня. — Ее голос звучит удивленно от того, что я ответил на этот раз, но я не могу отрицать, что я тоже застигнут врасплох этим движением.
— Я не отчитываюсь ни перед тобой, ни перед Физерстоуном. Если я не хочу отвечать на твой звонок, то я на него не отвечу.
На мгновение воцаряется тишина, прежде чем Луна вздыхает на другом конце провода. — Это совершенно верно, Маттео, но прямо сейчас мы оба имеем дело с одним и тем же врагом, и разговор мог бы быть полезен нам обоим.
Мой взгляд на мгновение переключается на Вито и Энцо, прежде чем я отвечаю: — Что заставляет тебя так говорить?
— Я слышала о том, что произошло в вашем ночном клубе. Классический прием Дмитрия, если хочешь знать мое мнение.
Мое сердцебиение учащается, колотясь в груди, когда я на дюйм приближаюсь к телефону. — От кого ты это услышала? — спрашиваю я.
Блядь. Блядь. Блядь. Блядь. Блядь.
Если она прямо сейчас произнесет имя Рен, я взорвусь от ярости.
— Маттео, давай будем честными. Дмитрий более чем счастлив распространить эту информацию по всему Нью-Йорку. Я не уверена, думает ли он, что это тактика, которая может напугать меня, но у меня такое чувство, что он не совсем понимает, как Физерстоун действует здесь, в Штатах. Как я действую. — Облегчение разливается по моим венам.
На секунду я наклоняю голову вперед, пытаясь успокоить дыхание. Я был уверен, что это будет Рен. В конце концов, я оставил ей телефон.
— В чем причина твоего звонка, Луна? — Спрашивает Вито, к счастью, беря управление на себя, пока я пользуюсь моментом.
— Я хочу снова пригласить вас за стол переговоров. Чтобы мы работали вместе. Прямо сейчас у нас один и тот же враг, и я устала от того, что это продолжается дольше, чем нужно. Я хочу уничтожить их, и я хочу сделать это сейчас. — Решимость в ее голосе слышна по телефону, и я почти впечатлен.
— Тебе-то что с этого? — Спрашиваю я, сплетая пальцы вместе и кладя руки на стол.
— Безопасность Рен. Ее свобода. — Она не сбивается с ритма, пытаясь придумать какую-нибудь ерунду. Но из всего, что я ожидал от нее услышать, это было не одно из этого.
— И…
— И ничего. Я не знаю, что происходит между вами четырьмя, но она продемонстрировала свою преданность мне, Физерстоуну, еще до того, как вы уехали из Нью-Йорка. Она может тысячу раз сказать мне, что ей не нужна моя помощь и что она счастлива там, где она есть, но я хочу доказать ей, что она достойна искупления, которого она добивалась. Она такая же выжившая, как и я, и я не позволю вам причинить ей боль.
Я перевариваю каждое сказанное ею слово, откладывая их все на потом, и напеваю в ответ. — Хм, и чего же ты от нас хочешь?
— Ваших людей, вашу разведку, ваши стратегии. Потом, когда русские уберутся с дороги, мы сможем обсудить все, что у вас было с Тотемом.
Энцо барабанит пальцами по столу, его глаза расширяются, когда он кивает в ответ на ее слова.
— Я подумаю над твоим предложением, — бормочу я, прежде чем протянуть руку и закончить разговор. Тишина окутывает нас, пока мы перевариваем все, что только что услышали.
Причинить ей боль? Причинить боль Рен? Черт, даже если я еще не готов это признать, у нее гораздо больше власти надо мной, чем у меня над ней, и я уверен, что то же самое касается моих братьев.
Мы не должны быть в таком положении. Она должна быть мертва, а я должен сосредоточиться на пролитии русской крови, но вот мы здесь.
— Она дома.
Мое сердце сжимается от слов Вито, и я вскакиваю со своего места, даже не осознавая этого. Мои братья следуют за мной по пятам, но когда я выхожу на подъездную дорожку, внедорожник уже снова отъезжает.
Она внутри.
Я подхожу к входной двери, но поворачиваюсь лицом к своим братьям, прежде чем переступить порог. Я не успеваю открыть рот и изложить свою позицию, когда Вито кивает мне. — Иди.
Энцо тут же надувает губы, явно желая еще раз ощутить вкус женщины, в которой он был потерян прошлой ночью, но я не теряю времени даром. Одно это слово от Вито — все, что мне нужно.
Как только я переступаю порог, я направляюсь прямиком к двери Рен. Когда я останавливаюсь, дверь слегка приоткрыта, я слышу, как мои братья разговаривают с Нонной на кухне, и я знаю, что она в моем распоряжении.
Кончиком пальца я приоткрываю ее дверь еще немного, чтобы заглянуть внутрь. Она сидит на краю кровати, упершись ладонями в колени и запрокинув голову. Она медленно вдыхает, задерживая дыхание, прежде чем выдохнуть.
Она повторяет движение несколько раз, затем открывает глаза. Должно быть, она замечает мою тень краем глаза, потому что поворачивается, чтобы посмотреть на меня. В ее движениях нет резкости, нет удивления моему присутствию, просто мягкая улыбка трогает уголки ее губ.
— Как поживаешь, Stellina? — Прозвище, которое я дал ей в Нью-Йорке, снова звучит естественно на моем языке. В ту секунду, когда она представилась как Рен, а не Ава, я избегал этого любой ценой, но сейчас это невозможно. Сегодняшние события изменили все, даже если я не могу объяснить почему.
Мне нравится, как ее глаза оглядывают меня с головы до ног, прежде чем остановиться на моих. — Вообще-то, я в порядке. — Мои брови приподнимаются, когда я делаю шаг в комнату. Она не подает никаких признаков желания, чтобы я ушел, поэтому я не останавливаюсь, пока не оказываюсь прямо перед ней.
— Некоторым людям приходится нелегко после того, как они кого-то убивают.
Она поджимает губы и слегка кивает мне. — К счастью для меня, я не новичок в убийстве. Особенно, когда они так же достойны смерти, как он. На этот раз моя очередь кивать. Мы
