по плечу дочери, останавливая ее порыв, и продолжила свои сервировочные хлопоты.
– Ей что, и чай с нами пить нельзя? – не смогла сдержать эмоций Юлия, горячо зашептав мне на ухо.
– Можно, как вы пожелать, – расслышав, произнесла Барбара и, нежно дотронувшись до плеча младшей дочери, поставила перед ней тарелку с центральным куском от торта, имеющим большее количество кремовых финтифлюшек.
– «Барбара» – красивое имя, как «Барби» почти, – слизывая кремовую верхушку, вещала Юля.
– Это как наше имя «Варвара», такое носила двоюродная прабабушка, да, мам? Ну, которая в Москве жила, – включилась в разговор Карина.
«Ну да, только цветка не хватает…» – подумала я, старательно укутываясь в плед.
Несмотря на теплый зимний вечер, меня все больше и больше знобило. Сказывалась усилившаяся к вечеру слабость, сопровождающая меня с момента моего падения в обморок.
– Barbarazweige64, – заметив, как я, наклонив одну из распустившихся веток, вдыхаю аромат цветка, произнесла Барбара и попыталась объяснить на ломаном русском какую-то рождественскую традицию, связанную именно с этим названием.
Карина с нескрываемым удовольствием завела с ней беседу, сопровождая ее недавно выученными немецкими фразами, получая в ответ запомненные Барбарой русские слова. Но, как говорил Валерий, подбадривая нас в нашем незнании немецкого: «Кто захочет вас понять, он поймет и приложит максимум усилий, чтобы коммуницировать с вами. У тех же, кто не хочет, даже при условии знания родного языка ничего не получится».
Из беседы Барбары и Карины нам удалось узнать, что она и ее муж Адольф уже много лет живут и работают в замке, и все перипетии в жизни хозяина воспринимают как свои собственные. К сожалению, их единственная и уже взрослая дочь практически с момента своего рождения находится в клинике для душевнобольных в Нюрнберге, без шансов когда-либо осознать, кто навещает ее каждые выходные. Свои поездки к дочери Барбара и Адольф сопровождают походом на городской Markt65, покупая там сладости к чайным посиделкам. Барбара пообещала в следующий раз купить для нас побольше местных пончиков, пекущихся по-особенному именно там.
Неожиданно пошел дождь с редкими вкраплениями в виде снежинок.
– Идти Kaminzimmer66, – предложила Барбара, показывая в сторону замка.
Мы направились ко входу, не забыв предварительно помочь собрать посуду под непонятные нам возмущения Барбары насчет нашей помощи.
Спускаясь днем для прогулки с детьми, я не смогла полностью оценить масштаб строения. На площади 2 500 квадратных метров расположились тридцать семь комнат и придомовая капелла. Сейчас же, ступая за Барбарой и слушая ее вдохновенную экскурсию, мы с удовольствием заглядывали в комнаты на пути нашего следования в каминный зал. Внутреннее убранство замка, его интерьеры впечатляли не столько архитектурными изысками, сколько лаконичными и ненавязчивыми акцентами. Казалось, хозяин собрал в своих владениях самые дорогие и приятные ему вещи. В каждой из комнат можно было увидеть сочетание нескольких стилей.
Встречающая гостей парадная лестница не являла собой «красную ковровую дорожку». Аккуратно прячась справа от входа, она открывала входящему в замок огромное зеркало в резной раме. Рядом стояли стулья из оленьих рогов.
Проходя мимо капеллы с висевшей в ней старинной иконой и огромной навесной лампадой, я заметила в стоящей на полу каменной вазе точно такие же веточки с распустившимися цветами. Барбара, увидев в лампадке потухшую свечу, суетливо стала зажигать новую, что-то приговаривая на немецком, словно читая молитву. Было видно, что она расстроена тем, что свеча погасла, считая это дурным знаком.
– Вот это да! – Юлия не смогла скрыть восхищения, войдя в каминный зал. – Словно из мультика о рыцарях.
– Круглый стол короля Артура, – произнесла Крина, отодвигая один из громоздких стульев в форме трона, расставленных вокруг стола.
«Наверное, так и заседали в думах о маршрутах поиска Святого Грааля», – подумала я, присаживаясь на маленькое кресло без спинки, с ножками в виде сабель у заботливо растопленного Адольфом камина.
В огромной комнате с высокими балочными потолками камин выглядел масштабной конструкцией, возвышаясь до самого потолка. В верхней части над топкой располагалась полка, заставленная канделябрами и подсвечниками. Над самим камином висела большая картина в золотистой раме с изображением герба.
Комната наполнилась теплом и запахом поленьев. Выскакивающие из очага искры ударялись о защищающий приставной экран.
«Как же тепло и уютно в этом большом доме, жаль, скоро уезжать», – подумала я.
***
Замок, январь, 2008 год
– Барбара очень набожна, это ты уже поняла из ее семейной истории. Там есть еще какая-то тайна их фамилии, связанная с ее старшей сестрой в послевоенные годы… Семья их бежала в ФРГ, до стены успели… Сколько я ее знаю, она всегда ставит эти веточки. Согласно обычаю, их срезают в ночь, и, если я не ошибаюсь, день этот – Барбары – в декабре, – рассказывал мне поздно вечером Валерий. – В незапамятные времена загадывали девицы желание, срезали в ночь веточки и смотрели: если зацветут барбары (варвары) к Рождеству, значит, желание исполнится. Это растение вообще считается прародительницей новогодней ели, неким прототипом… Такова традиция, чтобы поставленные веточки обязательно зазеленели на Рождество. В XVIII веке у южных немцев даже запрет вышел на вырубку фруктовых деревьев, – продолжал просвещать меня Лера.
– Они что, перестали довольствоваться ветками и стали рубить деревья? – удивилась я.
– Ну, если учесть, что отдельная веточка с повязанной на ней ленточкой соответствовала одному желанию, – засмеялся Лера, – то немудрено дров наломать прилично, пока все перечислишь, вопрошая и мечтая… А ты засыпай, у нашей Барбары все ее расставленные по замку веточки расцвели, значит, и все желания исполнились. Я еще поработаю над документами, Барон просил быстрее закончить, – сказал он, прежде чем выйти из спальни.
***
Я знала, что Валерий имеет свою фирму и занимается финансовыми услугами. Доход наш не превышал «одного слоя икры на бутерброде» в выходные дни, обеспечивая нам стабильную финансовую жизнь в амплитуде прямой четкой полосы, без плавных покачиваний в одну или другую сторону. Это давало мне возможность не особенно заботиться о хлебе насущном. Я не проявляла особого энтузиазма и не лезла в его бизнес, оставляя за ним право распоряжаться своими доходами по своему усмотрению.
Неделя в замке пролетела незаметно. К Барону и Валерию часто приезжали компаньоны, и мы все вместе гуляли по окрестностям, изучая провинциальный уклад жителей немецкой деревни. Утром мы завтракали в компании Барона, под неизменные его расспросы о жизни в России. Валере при этом сложно было спокойно поесть: он вынужден был участвовать в переводе наших бесед.
Несмотря на сложную для нашего восприятия сервировку стола для завтрака, со строгим правилом теплой тарелки к каждому блюду для Хайне, сама
