лицо и повернул к себе.
– Эбби, мне очень жаль, что с тобой так обошлись. Извини, что не сразу побежал за тобой, а стал ругаться с матерью. Надо было быть смелее. Надо было перед всеми сказать, что я к тебе чувствую.
– Это уже в прошлом, – сухо улыбнулась я. – И как знать, что случилось бы, если бы я не убежала, выслушала бы тебя или получила бы твое письмо. Не будем об этом больше думать, – я прижалась к Озу.
Он погладил меня по щеке и снова потянулся за поцелуем. Наши языки встретились, во мне снова забурлила страсть. Губы Оза проложили дорожку из поцелуев от моих губ до груди и живота.
– Помнишь ту ночь в Лондоне? – спросил он. Его щетина покалывала мою кожу.
– Да, – прерывисто сказала я.
– Когда ты побежала за мной и позвала к себе, я не мог поверить в свою удачу. А теперь… – его поцелуи опускались все ниже и ниже. – Удача снова ко мне повернулась.
Я растаяла и потеряла в нем себя.
Глава двадцать вторая
Раньше я думала, что самое прекрасное время дня – это закат, но потом мы с Озом пошли встречать рассвет. В пять утра он вытащил меня из номера и повел на набережную Корниш, где мы сидели на камнях и смотрели, как поднимается солнце. Мне хотелось, чтобы это длилось вечно, чтобы я могла остаться в объятиях Оза, который закрывал меня от прохладного утреннего ветра. Я боялась, что если мы шевельнемся, то чары рассеются.
Мы пошли обратно к отелю, держась за руки, но тут же их разжали, стоило нам увидеть Наду и Юсефа у стойки регистрации. Я повязала футболку, что мне дал Оз, вокруг своей талии и пальцами расчесала спутанные волосы, надеясь, что ребята не догадаются, чем мы занимались прошлой ночью.
– Вот вы где, – Нада вскинула руки. – Мы заходили в ваши номера, а вас там не оказалось. Yalla, Оз. Если не поторопимся, угодим в пробки.
– Мы, эм-м, – я опустила взгляд и поняла, что на мне по-прежнему сандалии на высоком каблуке, что я носила вчера.
– Я встретил Эбби за завтраком и убедил ее поехать с нами в Дамаск.
– Серьезно? – Нада захлопала в ладоши и заверещала: – Отлично! Тогда бегите собираться, у вас десять минут!
Мы улыбнулись и поспешили к лифту. Я оглянулась через плечо:
– Двадцать. Мне нужно в душ. – Я посмотрела на Оза, закусив нижнюю губу. Он подмигнул мне в ответ, и мое сердце сделало тройное сальто.
Позже, когда мы уже выехали на дорогу, я подперла голову рукой и стала наблюдать за пейзажами за окном. Одни горы, осыпающиеся камни да рекламные щиты с фильмами, политиками или пивом. Тут и там расположились деревеньки, состоявшие из пары улиц и домов, заправки и вездесущие магазины. Юсеф был за рулем, а ехали мы в джипе Нады. Кондиционер не работал, поэтому мы открыли окна, и мои волосы пустились во все тяжкие.
Мы пересекли границу Сирии, и нас встретил паспортный контроль. Пейзаж не изменился, только земля стала суше. В городах мелькали одинаковые жилые дома, и только кое-что одно привлекло мое внимание: повсюду пестрели плакаты с президентом – на стенах, витринах магазинов и автобусных остановках. Он будто следовал за нами. За женщинами в черных хиджабах волочились дети, мужчины в основном ходили в белых одеждах и головных уборах.
Оз сжал мою руку, которую я положила на сиденье между нами. Я повернулась к нему и улыбнулась, но убрала руку, стоило Наде бросить на меня оценивающий взгляд. Мы решили, что пока оставим наши отношения в секрете, потому что все это казалось в новинку.
Мы весь день ходили по достопримечательностям Дамаска, среди которых была и мечеть Теккие на берегу Барады, и мечеть Омейядов, что больше и грандиознее. Нада посоветовала мне надеть длинную юбку и хлопковую рубашку, поэтому я могла зайти внутрь, не переживая о внешнем виде.
Сначала Юсеф сводил нас в свое любимое кафе, а днем мы пошли пить чай в другое место, куда он приглашал Наду, когда они начали встречаться и она приезжала к нему.
Когда пришло время прощаться, я крепко обняла Наду и Юсефа.
– Пожалуйста-пожалуйста, приезжайте в Лондон! Оставайтесь у меня, я предоставлю вам матрас.
– Inshallah, – сказала Нада.
– Частенько я это слышу. Звучит не очень убедительно.
Нада покачала головой.
– Если Бог того желает, значит, свидимся.
Они уехали, оставив после себя лишь дым из выхлопной трубы, рассеявшийся в пыльном воздухе.
– Что теперь? – спросила я Оза.
– Это.
Он потянул меня в сторону от главной дороги и поцеловал, глубоко и страстно, напоминая о вчерашней ночи и об утре в душе, когда мы должны были собираться. Я изнывала от острого желания быть с ним, нужды его во мне. Его пальцы нащупали мою талию под хлопковой тканью, сжали бедра… Сердце колотилось все сильнее, и контролировать я его не могла. На меня никто никогда так не действовал.
Рядом послышались женские голоса, и нам пришлось оторваться друг от друга. Мимо прошла группа девушек; Оз с невинным видом встал рядом со мной, засунув руки в карманы, словно ребенок, которого поймали за кражей конфет.
Мы гуляли по улицам, держась за руки, запрыгивали в такси и останавливались у разных зданий, восхищаясь изумительной архитектурой. Мы прятались в тени свода дворца Азем, обширной достопримечательности в османском стиле, поскольку жара была невыносимая, и даже тень от нее не спасала. Мы сели и прислонились спинами к мраморной колонне. Я обмахивалась брошюрой для туристов.
– Пить хочешь? – шепнул Оз, слегка касаясь губами моего уха. Внутри все сжалось.
Я кивнула.
Он поднялся и прошел к киоску во внутреннем дворике, протянул продавцу деньги. Вернувшись, он приложил ледяную бутылку к моей щеке, и я захихикала. Содержимое мы разделили вместе, и между глотками Оз касался холодными губами моей кожи, шеи и даже плеча, оттянув рубашку.
– Чем хочешь заняться? – спросил он.
На меня нахлынула усталость, я зевнула.
– Спать хочу.
Оз поцеловал меня в кончик носа.
– Hadi. Давай поужинаем и поедем в отель. Завтра еще город посмотрим.
В ресторанчике неподалеку мы развалились на диване и угостились хумусом с теплой питой. Закуска из нута была нежной и кремовой, а из питы, когда мы отламывали кусок, валил пар. Еда напомнила мне вкусные угощения в том ливанском ресторане в Лондоне. Я окунула краешек хлеба в хумус, чуточку сбрызнула оливковым маслом, что было в блюдце, и отправила его в рот.
