я была безмерно рада за него, планировщик Бри тут же подключилась к действию.
– Боже мой, Изон, а что ты наденешь? Пойдем. Тебе надо собирать вещи. Я помогу.
Он отпустил детей и подошел ко мне.
– Что значит мне? Нам нужно собирать вещи.
Я выпрямилась, а он заключил меня в объятия, посмотрев сверху вниз со своей сексуальной улыбкой.
– Ты сошла с ума, если предполагала, что я поеду в Лос-Анджелес ради самого важного дня в моей карьере без тебя.
Я в ужасе уставилась на него.
Этот мужчина. Такой замечательный, красивый, талантливый – он явно плохо меня знал.
Я не могла подготовиться к поездке на гребаную «Грэмми» за вечер.
У нас не было няни для детей. У меня не было платья. Не было обуви. Мои ногти были в ужасном состоянии, а волосы отчаянно нуждались в свежей стрижке. Мне нужно было на работу в понедельник. В моем календаре было назначено несколько встреч. У Ашера была школа. И стоит еще раз упомянуть: у меня не было платья.
С другой стороны, этому замечательному, красивому, талантливому мужчине, которого я любила всем сердцем и существом, только что представилась самая большая возможность в жизни.
И он хотел, чтобы я была рядом с ним.
Так что даже если мне придется ехать в джинсах и с волосами, собранными в хвост, неся троих детей на спине, как ломовая лошадь, я первая запрыгну в этот самолет. Потому что, если Изон хочет, чтобы я была там, я в лепешку разобьюсь, но сделаю это.
– Хорошо, – выдохнула я. – В таком случае возьми чемодан с чердака, а я позвоню Эвелин узнать, сможет ли она присмотреть за детьми.
Его улыбка была такой широкой, что, клянусь, мне казалось: она поглотит все его лицо.
– И это все? Никаких криков о том, что все это так спонтанно?
– О, прямо сейчас они все в моей голове. Но я люблю тебя и так чертовски горжусь тобой, что для меня будет честью поехать туда. – Я мечтательно вздохнула. – И давай начистоту: сексуальная рок-звезда просит меня сопроводить его на «Грэмми» – не слишком-то тяжелое решение. – Дети издавали звуки рвоты, пока мы целовались, но, соединяя наши губы, мы не давали улыбкам сойти с лица.
Да… старая поговорка определенно была верной. Когда долго нет дождя, потом льет как из ведра, и я была счастлива утонуть в Изоне Максвелле.
Глава 22
Изон
Мне казалось, что два дня – не такой уж большой срок, чтобы подготовиться к выступлению на самой большой музыкальной сцене.
На самом деле времени было намного меньше, чем мне казалось.
Как и всегда, Эвелин повела себя великолепно. Как только Бри рассказала ей о том, какая мне выпала возможность, она тут же бросила все, чтобы быть рядом с нашими детьми, пока мы будем в отъезде.
Следующим же утром с такими переполненными чемоданами, что нам пришлось заплатить авиакомпании за перевес сумму в размере небольшого взноса за ипотеку, мы с Бри отправились в Калифорнию. Как только мы вышли из самолета, нас тут же захлестнул самый настоящий вихрь.
По приезде нас ждали машины – целых две. Бри увезли в отель, и боже храни Леви Уильямс, которая позвонила своему стилисту, чтобы тот помог Бри сделать прическу, маникюр и пройтись по магазинам. Мне было жаль ее отпускать. Я даже готов был провести целый день, держа ее сумочку, пока она примеряла бы все платья в Лос-Анджелесе. Я должен был быть там с ней. Но поскольку до начала шоу оставалось тридцать шесть часов, у меня не было особого выбора.
Когда она села на заднее сиденье черного «Эскалейда», я наклонился для поцелуя.
– Увидимся вечером?
– Я буду той самой женщиной в твоем номере отеля. Ты меня даже не узнаешь, как ни пытайся.
Я усмехнулся и снова поцеловал ее.
– Тогда лучше сразу разденься. Я уже выучил каждый изгиб этого тела, сладенькая.
Она обхватила меня рукой за шею, словно собиралась задушить за то, что я использовал ласкательное прозвище, которое она ненавидела. Но она ни словом об этом не обмолвилась.
– Ты сделаешь все великолепно. Только не переусердствуй, иначе Леви на твоем фоне будет выглядеть убого, хорошо?
Я засмеялся, но в моей груди разлилось столько любви, что я был удивлен, что все еще мог дышать.
– Попробую.
Она потерлась своим носом о мой.
– Я люблю тебя, Изон.
Не было таких слов, чтобы описать, что я чувствую к Бри, поэтому я довольствовался теми, которые имелись.
– Я тоже тебя люблю.
Остаток дня был сумасшедшим. Я провел четыре часа за репетицией с женщиной по имени Джо, в то время как по меньшей мере восемь скептически настроенных мужчин и женщин толпились в углу. Леви владела лейблом «Даунсайд Ап Рекордс», поэтому я предполагал, что последнее слово всегда было за ней, но подозревал, что предложение Леви заменить суперзвезду Генри Александера мной – Безымянным Изоном – не встретило одобрения среди ее команды. Однако если они хотели по-настоящему исполнить «Переворачивая страницы», песню о любви, потере и продолжении жизни – песню, которую я написал задолго до того, как познал настоящую глубину всех этих эмоций, – не было другого человека на Земле, который мог бы исполнить ее искреннее, чем я.
Я играл в комнате, полной приглушенных разговоров. И мне было совершенно наплевать, о чем они говорили. Я следовал зову своего сердца и позволил музыке говорить самой за себя. Когда я наконец закончил, все согласились поменять аранжировку, чтобы я мог играть на пианино, вместо того чтобы заменять Генри на гитаре. Я умел играть на обоих инструментах, но, если я хотел, чтобы мир запомнил мое имя, лучше всего было сыграть на клавишах из слоновой кости.
После того как все, как мне показалось, убедились, что я не был полным неудачником, меня отвезли в «Стейплс Центр», где провели примерку, сделали прическу и слегка подкрасили, а после отправили по коридору с прессой. Они понятия не имели, кто я такой, и большинство из них даже не пытались притворяться, что знают. Почти каждый вопрос вращался вокруг того, откуда я знаю Леви. Но правда была в том, что я ее не знал.
Она была вне зоны действия доступа весь день, но, когда в тот вечер меня высадили у отеля, я получил дюжину сообщений от разных людей с моим плотным распорядком следующего дня, который начинался задолго до восхода солнца.
Все это казалось каким-то нереальным.
Напряженным.
Чертовски пугающим.
Но
