обе наши пустые тарелки, отнес их в раковину.
Несколько минут спустя я все еще стоял у раковины и мыл посуду, когда она подошла ко мне сзади и обняла за плечи. ― Прости, Остин, ― сказала она, прижавшись щекой к моей спине.
Напряжение в моей спине спало. ― Мне тоже жаль. Это щекотливая тема для меня, моих братьев и сестер, но я не хотел быть с тобой резким.
― Я перегнула палку, давя на тебя. Мне просто хотелось, чтобы у тебя была возможность заниматься тем, что ты действительно любишь.
Я покачал головой. ― Я тоже, но ее нет. Все сводится к выбору между тем, что лучше для моей семьи, и тем, чего я хочу для себя. И я не из тех, кто выбирает сам.
― Я понимаю, ― она поцеловала меня в спину. ― И я восхищаюсь этим. Твоей семье повезло, что у нее есть ты.
Закрыв кран, я повернулся к ней лицом. Прижался губами к ее губам, и тепло разлилось по моему телу. ― Спасибо. Хочешь подняться наверх и позволить мне развязать твой топ зубами?
Она рассмеялась. ― Вот почему я его надела.
На следующее утро я проснулся от множества сообщений от Ксандера.
Чувак. Лесопильный склад. Сегодня.
Я буду у тебя дома в четыре. Мы можем поехать вместе.
Никаких отговорок. ТЫ ПРОИГРАЛ.
Должно быть, мой стон разбудил Веронику, потому что она повернулась на бок и посмотрела на меня. ― В чем дело?
― Мой брат просит меня пораньше закончить работу и отвезти его на склад лесоматериалов за дровами для бара.
― А ты не можешь?
Я выдохнул и почесал живот. ― Мне не нравится оставлять отца одного на работе.
― Хм, ― она прижалась ближе. ― Что, если я приглашу твоего отца пойти со мной на фермерский рынок сегодня днем?
― А ты бы пошла?
― Конечно! Я была бы рада его компании. Но согласится ли он?
― Думаю, он согласится, ― я на секунду задумался. ― Может ты подойдешь и спросишь его лично? Не думаю, что он смог бы тебе отказать.
― Каков отец, таков и сын, ― она хихикнула, быстро поцеловала меня в грудь и спрыгнула с кровати. ― Я собираюсь позаниматься, а потом приведу себя в порядок и заскочу на место работы. Можешь прислать мне адрес?
― Да, ― я смотрел, как она одевается, и мне хотелось затащить ее обратно в постель.
Я практически слышал, как тикают часы, отсчитывая время, проведенное вместе.
Она появилась во время обеда, когда мы с папой ели сэндвичи в тени на крыльце дома нашего клиента.
― Привет, ― крикнула она, прогуливаясь по подъездной дорожке. ― Как дела?
― Вероника! ― папа, как и ожидалось, был рад ее видеть. Он поднялся на ноги и разгладил рабочую рубашку Two Buckleys на своем внушительном животе. ― Что ты здесь делаешь? Ты пришла повидаться со мной?
― Вообще-то, да! ― она улыбнулась ему во всей красе своих вишневых губ, а затем одарила меня легкой, загадочной улыбкой. ―Привет, Остин.
― Привет, ― я откусил еще кусочек от своего сэндвича, жалея, что не могу съесть ее на обед. Сколько еще осталось до отхода ко сну?
― Джордж, Норин из библиотекеи рассказала мне о фермерском рынке, и я планирую отправиться туда сегодня днем. Я подумала, может, вам с Ксандером понравятся какие-нибудь свежие продукты?
― Ну, конечно! Разве это не мило с твоей стороны? ― отец засунул большие пальцы под подтяжки. ― Я уже много лет не был на рынке.
― Почему бы тебе не пойти со мной? ― предложила она. ― Я совсем одна, так как дети уехали, и я бы была бы рада компании.
― Я бы с радостью, дорогая, но у меня много работы.
― Давай, пап, — сказал я. ― Мы уже почти закончили. Я закончу.
― Ты уверен?
― Да. И раз уж я заехал за тобой утром, почему бы тебе не поехать с Вероникой сейчас?
― Думаю, я смог бы, ― сказал он. ― Если ты справишься без меня.
― Я в порядке, ― за его спиной я показал Веронике большой палец вверх.
― Ты готов? ― спросила она его.
― Думаю, да, — ответил он, запихивая остатки ланча обратно в свой многоразовый пакет. ― Может быть, если у нас будет время, мы заглянем в парикмахерскую. Во вторник после обеда Гас всегда как следует бреется, и мы посмотрим, нужно ли ему или Ларри что-нибудь на рынке.
Я был на сто процентов уверен, что его мотив зайти в парикмахерскую был скорее в том, что Гас и Ларри увидят его с Вероникой, чем в том, что он предложит купить для них фасоль и кабачки. Пряча улыбку, я помахал им на прощание, когда они направились обратно по подъездной дорожке, а Вероника подняла солнцезащитные очки и подмигнула мне через плечо.
Мое сердце замерло на следующих нескольких ударах.
― И что? ― спросил Ксандер, как только мы выехали на дорогу. Он оставил свой внедорожник у моего дома, чтобы мы могли проделать тридцати мильную поездку на моем грузовике, что означало, что я застряну с ним на следующие полчаса.
― И что?
― Так как у тебя дела с Вероникой?
― Хорошо.
― И это все? Хорошо?
― Да.
― Значит ли это, что все еще в силе?
― Это значит то, что значит.
Он хлопнул меня по плечу. ― Не будь придурком. Как все прошло в Чикаго? Она забрала свои вещи?
― Нет. Но я все-таки дал по морде ее бывшему.
― Мило, ― Ксандер выглядел впечатленным. ― И что теперь?
― Теперь ей нужно купить новую одежду.
― Я имею в виду, что теперь будет с ней? Она останется в Гавани вишневого дерева?
― Только на лето, ― сказал я ему. ― Осенью она вернется в Нью-Йорк, ― сказав это, я понял, как мне ненавистна сама мысль об этом.
― Почему?
― Она скучает по своей жизни там.
― Ты не можешь убедить ее остаться?
Я нахмурился. ― Зачем мне это делать?
― Не знаю. Потому что она тебе нравится?
― Я знаю ее меньше месяца, Ксандер. Мне не следовало
