позаботиться о нем сам.
«Око за око» — грубая концепция, но такая эффективная в моей работе.
28
СЛОАН
Я ставлю посуду в посудомоечную машину, когда он низким голосом позади меня произносит:
— Вижу, ты освоилась здесь.
Поворачиваюсь и вижу Деклана, стоящего в углу кухни. Его не было весь день, он не оставил записки и не написал мне, куда собирается или когда вернется, и я злюсь на себя за то, что хотела, чтобы он это сделал.
Или это нормально? Без понятия. Я никогда раньше не бывала в Эмоционвилле. Пока что все довольно запутанно. Жаль, что у меня нет карты.
— Ты оставил дверь спальни незапертой, так что я решила, что мне можно выйти. Или была неправа?
Возясь с узлом галстука, Деклан раздевает меня взглядом. На мне штаны для йоги и эластичный укороченный топ без рукавов, а ноги босые. Судя по голодному выражению его глаз, можно было подумать, что я — совершенно голая.
— Это не было ошибкой, — говорит Деклан хриплым голосом. — Но не наводи здесь уют. Мы переезжаем.
Это меня удивляет.
— Переезжаем? Почему? Куда?
Деклан подходит ближе, избавляясь от галстука. Когда он бросает его на стойку и расстегивает две верхние пуговицы на воротнике белой рубашки, я отвлекаюсь от надвигающейся бомбы, которую он только что сбросил.
Встревоженная, я спрашиваю:
— Это кровь у тебя на воротничке?
— Ага.
— Твоя?
— Нет.
У него отстраненное выражение лица. Или это же просто спокойствие, я не могу сказать точно.
— Ты в порядке?
— Теперь лучше. Иди сюда.
Протягивая руку, Деклан ждет, когда подойду к нему. Я так и делаю, гадая, чья кровь у него на рубашке, и радуясь, что она не его.
Когда подхожу достаточно близко, Деклан протягивает руку и хватает меня, заключая в крепкие объятия. Утыкается лицом мне в шею и делает глубокий вдох.
Встав на цыпочки и обхватив его руками за плечи, я шепчу:
— Спасибо за розы.
— Не стоит благодарности.
— И бриллиантовый браслет. Он безумно красивый.
— Не такой «безумно красивый», как ты. Почему ты его не надела?
— Подумала, что ты, возможно, захочешь быть тем, кто наденет его мне на руку.
Ему нравится мой ответ. Деклан бормочет:
— Хорошая девочка. Может быть, в следующий раз я куплю тебе бриллиантовый ошейник.
Деклан наклоняется и сжимает мою задницу. Затем целует в шею, посасывая и покусывая кожу. Когда я вздрагиваю, он прижимает меня спиной к стойке и завладевает моими губами, целуя так неистово, что у меня перехватывает дыхание.
Эрекция не оставляет сомнений в том, к чему это приведет.
Когда Деклан задирает мою футболку и наклоняется, чтобы пососать сосок, я говорю:
— У меня начались месячные.
— Как мило с твоей стороны упомянуть об этом.
Деклан стягивает мою футболку через голову, отбрасывает в сторону, берет грудь в большие грубые ладони и возвращается к посасыванию соска.
Я стону от удовольствия, выгибаясь навстречу его жадному рту.
— Я имею в виду, у меня внутри тампон.
— Принято к сведению. А теперь помолчи.
Очевидно, ему наплевать на тампон, но секс во время месячных — это просто не мое. Те несколько раз, когда пробовала заниматься им в эти дни, получалось так грязно, что я не могла сосредоточиться ни на чем, кроме того, как смыть всю кровь с простыней.
— Я замолчу после того, как скажу одну вещь. Секс во время месячных не заставляет меня чувствовать себя сексуальной. — Деклан останавливается и смотрит на меня. — Прости. Просто хочу быть честной.
— Не извиняйся. Спасибо, что рассказала мне. Протяни руки. — Деклан отступает назад, ожидая.
Пульс начинает учащаться. Не знаю, что он планирует, но могу сказать, что он не в настроении для какой-либо дерзости.
Я вытягиваю руки перед собой, не удивляясь, что они дрожат. Количество адреналина, циркулирующего сейчас по венам, могло бы убить меня разрядом электрического тока.
Деклан берет галстук и обматывает его вокруг моих запястий, завязывая концы узлом. Затем толкает меня вниз, пока не оказываюсь на коленях на полу перед ним.
Деклан расстегивает молнию на брюках, берет твердый член в руку, а другой запускает кулак мне в волосы.
Глядя на меня сверху вниз горящими глазами, он рычит:
— Я весь день был одержим твоим ртом, детка. Отсоси у меня. Если ты будешь вести себя хорошо и не прольешь ни капли, я заставлю тебя кончить. Если нет, будешь наказана.
Дрожь пробегает по телу от властных, грязных слов.
Это рай. Я умерла и попала на небеса.
Обхватив член связанными руками, я провожу языком по набухшей головке, наслаждаясь слегка солоноватым вкусом кожи. Я закрываю глаза и беру в рот, дрожа от удовольствия, когда слышу низкий стон.
Деклан обхватывает мою голову обеими руками и выгибается мне навстречу, медленно скользя твердым членом по моему горлу. Я беру и беру, пока рот не оказывается настолько хорошо открыт, что Деклан входит в меня на всю длину.
— Черт возьми, — хрипло шепчет он. — Моя милая девочка. Ты великолепна.
Я принимаю всю длину, а Деклан снова издает стон.
Установив медленный, устойчивый темп, я беру его в рот и вынимаю, посасывая, облизывая головку и поглаживая твердый ствол, скользя языком по пульсирующей вене, которая проходит под ним по всей длине. Я сосу, кружу языком и поглаживаю. Голова покачивается, а соски саднят, я так возбуждена, что, думаю, смогла бы кончить только от трения трусиков о клитор.
Деклан хрипит:
— Перестань тереться бедрами друг о друга. Ты кончишь, когда я тебе позволю.
Я хнычу, изнывая от потребности. От этого звука Деклан лишь крепче перехватывает мою голову руками.
Деклан трахает рот до тех пор, пока не начинает задыхаться. Низкие, беспомощные стоны вырываются из глубины его груди. Он обхватывает дрожащей рукой мое горло.
— Ах, черт. Я близко, детка. Ты готова?
Когда издаю тихий звук согласия, Деклан начинает толкаться сильнее и быстрее, пока не начинает громко стонать, запрокинув голову и закрыв глаза. Он кончает с криком, изливаясь на мой язык короткими толчками, каждый из которых проглатываю, глядя на него снизу вверх в тумане вожделения.
Знаю, что это я стою на коленях, но, черт возьми, прямо сейчас чувствую себя могущественной. Он так в этом нуждался, что даже не потрудился снять пиджак или расстегнуть ремень.
Деклан замирает на несколько мгновений, тяжело дыша, пока не открывает глаза и не смотрит на меня сверху вниз, вылизывающую его дочиста.
— Я была хороша… сэр?
Деклан лишь улыбается. Затем поднимает меня за подмышки, разворачивает к большому мраморному островку,
