Он может обманывать меня снова. Я слишком измотана, чтобы обсуждать сейчас детали, ставить условия. Но я сижу в его рубашке, вспоминаю, как Сейдер лез мне под юбку. Как меня забирали из дома в ящике! И думаю: такие возможности несоизмеримо лучше бессилия.
— Я посвятил тебя во всё, потому что хочу договориться с тобой заново, — продолжает Тейнан. — Ты помогаешь мне, мы показываем тебя во всей красе, как бы сложно это ни было. Сотрудничаем… по-настоящему. Я выигрываю бой с Сейдером. К тому же, у тебя всё равно мало выбора.
Это неправда. Выбора у меня больше, чем когда-либо — и он понимает это наверняка. Если Сейдер потеряет ко мне интерес, я же теперь точно стану женой Тейнана! И ему придётся меня отпустить, чтобы вернуть тягу к другим женщинам. Правда, он может так разозлиться, что и эта деталь его не убедит…
— Тогда что я должна сделать? — вздыхаю, пока прогоняя сложные мысли.
— Блеснуть на оставшихся испытаниях. С моей помощью.
— Сейдер может меня убить?
Лицо Тейнана меняется — так, будто я ему шип в ладонь воткнула.
— Нет. Ты под моей защитой, ты моя женщина — и если с тобой случится непоправимое на его отборе, я тоже могу вызвать его на поединок. Это прописано в законах.
— Я хочу книгу с вашими законами. Где вот это конкретно и всё остальное сказано.
Взгляды, которые черноволосый принц бросает на меня по ходу этого разговора, становятся всё жарче и удивлённее.
— Будет плохо, если её найдут. Но хорошо. Я принесу.
Я почти поражена, что он не спорит.
— Но помешать тебе мой кузен может, — продолжает Тейнан мрачно. — Натравить на тебя соперниц. Служанок. Хоть весь двор. Ты говорила о Каре, сломавшей ногу… нет смысла подпиливать каблук, его можно легко отломить магией. Со спины. Тем более, если она перестала видеть силу. Я не удивлюсь, если Сейдер пошёл на это, не удовлетворившись её результатом и решив проведать тебя.
Я моргаю. При мысли о Каре становится зябко — несмотря на близость камина.
Может, он слишком винит во всём кузена? Но его слова всё равно падают на сердце камнем.
— Как ты собираешься победить? — задаю я следующий животрепещущий вопрос. — Если в первый раз силы были равны, а во второй Сейдер не оставил тебе шансов, пусть и нечестно?
— Ты видела кольцо. Я потратил год, чтобы его добыть — и это одна из очень немногих вещей, которая чувствует людскую магию, предупреждает о ней. Если Сейдер вновь захочет её использовать, я пойму — и расскажу об этом всем. Другие предосторожности тоже предприму. Если же он решит драться честно, я просто буду готов.
Одна из очень немногих вещей?!
Я едва ловлю дыхание. Думая… как же невероятно мне “повезло”.
Хотя, может, и повезло на самом деле…
— Чем он ударил тебя в прошлый раз?
— Парализующее заклинание. Одно из не самых сложных ваших, если я прав. Оно действовало меньше минуты, но этого, как понимаешь, хватило с лихвой.
Я киваю. Тут утешения нет. То есть, он просто надеется победить! Хотя до этого дрался на равных с кузеном. И ему плевать, если в случае проигрыша он погибнет? Пропасть, да он сумасшедший?
Я вспоминаю, как он звал сумасшедшей меня. И думаю, что мог быть прав. Потому что эта опасность не останавливает, не кажется худшей из преград!
Кажется чем-то, что можно ещё обдумать.
Мне нужно прокрутить в голове тысячу вещей — но я внезапно нервно усмехаюсь:
— Значит, мы будем готовиться к следующему испытанию? Планы почти не поменялись?
Тейнан, внимательно меня разглядывая, кивает.
— Оно не самое опасное. Но дай мне подумать об остальном до утра.
Я молчу некоторое время, и он внезапно встаёт. Небыстро, размеренно, но делает шаг, протягивает мне руку. Я смотрю на его ладонь несколько секунд, удивлённо.
— Думаешь, мне пора уйти?
— Я не сильно разбираюсь в людях, заклинательница. Может, даже хуже, чем думал. Но, по-моему, на сегодня с тебя хватит потрясений. Как насчёт того, что я провожу тебя до комнат и ты ляжешь спать? Хотя… можешь остаться здесь.
Я задерживаю дыхание.
— Предпочту свою спальню, спасибо.
— Тогда встретимся завтра.
— Как обычно? — я так и не принимаю его руку, смотрю на него снизу-вверх. — Не опасно тебе теперь гулять по тайным ходам, сидеть у меня в комнате, мять мою кровать?
— Я и не буду, — дракон неожиданно закатывает глаза. — У меня есть права, раз я поставил тебе метку. Я могу забирать тебя на свидания. Могу проявлять к тебе самый горячий интерес.
Ещё один острый взгляд — и меня вдруг царапает.
— О, снова фальшивый интерес напоказ? Как прекрасно. А то мне так не хватало его в последний час!
Глаза Тейнана темнеют, он двигает губами, словно хочет что-то возразить.
А потом вдруг садится на корточки. Его руки хватают меня под мышки и поднимают.
— Да, фальшивый. Придётся подарить тебе пару поцелуев у всех на глазах. Вытерпишь их как-нибудь?
Раздражение в его голосе — такое явное, что я вдруг начинаю сомневаться.
Не в том, что там вытерплю. В том, о чём он думает. Меня обдаёт его терпким запахом — или я внезапно отчётливее замечаю, как пахнет его рубашка.
Это должно пугать. Учитывая, что о мужской близости сейчас не то чтобы приятно думать. Учитывая, что я почти прижата к его голой груди!
Но дыхание учащается. Мысли буксуют, когда я пытаюсь не смотреть в лицо дракона и вместо этого разглядываю его руки, плечи. Свободные штаны сидят низко, и даже мышцы живота, уходящие под полосу ткани, видны во всей порочной красоте.
— А без них нельзя обойтись?! — спрашиваю слишком резко. — Зачем они?
— Затем что Сейдер, каким бы проницательным гадом он ни был, вряд ли решит, что я сговорился с невестой из людей, — голос Тейнана над моей макушкой тоже звенит. — Я выбрал тебя за магию, скорее всего, помог тебе призвать кальма, но почему я прилетел за тобой сегодня? На что он рассчитывал, угрожая тебя испортить? На то, что я… сентиментальнее, чем стараюсь выглядеть. Чувствую ответственность за тебя. И на то, что ты по-настоящему меня зацепила.
Пламя, всё сильнее пробирающееся в его интонации, кажется безумно странным — как и жар, вдруг охватывающий мои плечи.
Как и то, что его руки на моих рёбрах сжимаются, будто борясь с чем-то.
Сейдер не знает, как он относится к человечкам, или я не понимаю чего-то?
— Хорошо, что у тебя столько планов, — не выдерживаю. — А то в какой-то момент я уж испугалась, что ты будешь сидеть здесь, притащишь своё любимое вино и станешь обвинять меня и кузена во всём.
