Я порылась в ящике комода.
– Я уже говорила… Не хочу омрачать его радость от получения стипендии.
Достала пару носков мятного цвета, и Фиона покачала головой, глядя на них.
– Я против. И против того, чтобы не омрачать триумфа твоего мужчины. Люка – хороший парень, он бы это не одобрил. Просто скажи ему. Странно это скрывать.
– Я не скрываю! Просто очень нервничаю. Сначала разделаюсь с этим собеседованием, а потом скажу ему, когда все будет позади и я успокоюсь.
Собеседование должно было проходить в пять часов рядом, в Доме выпускников. Предполагалось, что я познакомлюсь с семьей женщины, которая его проводит, и мы поужинаем. Когда она это предложила, я поздравила себя с удачей, зная, что на ужинах мне нет равных.
Уэс и Фиона со мной не согласились, поэтому я сменила тему разговора.
– Фи, а ты переживаешь по поводу ответа из Беркли? – спросила я, решив все-таки надеть черный свитер с клетчатыми брюками. Я велела Уэсу отвернуться и стала переодеваться. Сообщения о принятых в Университет Калифорнии будут рассылать в начале марта, а первым выбранным учебным заведением Фионы был Беркли, конечно, без определенной специализации. Я не сомневалась, что ее примут.
Фиона пожала плечами.
– Не то чтобы нервничаю. Я рассчитываю на стипендию. Надеюсь, мое сочинение ее обеспечит.
Я подмигнула.
– Использовала в своих целях признание в нетрадиционной сексуальной ориентации?
В основу этого сочинения было положено признание подруги перед членами ее семьи. Узнав о секрете Фионы, бабушка упала в обморок, отец бросился к ней, хотел подхватить, но споткнулся о стул, упал и сломал ногу. Я при этом присутствовала, оказывала моральную поддержку подруге, но дело кончилось тем, что пришлось ухаживать за пострадавшими, пока мы ждали приезда скорой помощи. К счастью, все обошлось более-менее благополучно. Домашние Фионы поправились, хотя от ее личной жизни были далеко не в восторге. Я почти уверена, что и к парням они относились бы так же.
– Что вы, девчонки, собираетесь со мной делать? – спросил Уэс, обращаясь к стене.
Так он стоял с тех пор, как я его развернула. Его выбор пал на Принстон, он подал заявление «без определенной специальности», поскольку так и не решил, хочет ли стать следующим Марком Цукербергом или же Стивеном Хокингом. Для Уэса это очень характерно. Фиона попробовала обнять его и, несмотря на все протесты, толкнула на кровать и взъерошила ему волосы.
– Ты будешь часто посещать северную часть Калифорнии. – Я улыбнулась, уже начиная немного грустить о том, что мы разбредаемся кто куда. – Не могу поверить, что мы станем ее жителями.
– Только не начинайте говорить hella, а не то получите от меня чертову дюжину пинков[54], – усмехнулся Уэс, все еще лежа на кровати так, что его голова свешивалась рядом с тумбочкой. Приподнявшись, он принялся рассматривать что-то, лежавшее под книгами.
– Дорогая, это не та ли тетрадка с планом? – он перекатился и вытащил тетрадь.
Я посмотрела на нее.
– А, да. Собиралась ее выкинуть, но вроде как… прикипела к ней. Забавно перечитывать, напоминает антропологическую статью. Уэс полистал находку.
– Углубляешься в детали, – он продолжил листать. – Я бы ее сжег, – подытожил он и поднял глаза. В эту секунду завибрировал его телефон.
– Черт, это Вайолет. Фиона, мы опаздываем.
– Куда это вы собрались? – насторожилась я, убирая в шкаф отвергнутые наряды.
– На новый фильм «Человек-паук», – ответила Фиона. – Я иду в качестве сопровождающей, – она подвигала бровями.
Начинается. После костра Вайолет и Уэс стали проводить много времени вместе, их любовь расцветала прямо у нас на глазах. По крайней мере, они часто обнимались. Уэс заключил меня в такие крепкие объятия, что едва не удушил.
– Счастливо, Дези. Порази их всех.
Фиона тоже подошла, чтобы обнять. Затем, высвободившись, она ущипнула меня за щеки.
– Ты справишься, Дези!
Я посмотрела, как они отъезжали на «пенни», дважды посигналив на прощание. До собеседования оставалось еще несколько часов, поэтому я открыла ноутбук, а в нем – текстовый документ с типовыми вопросами.
Завибрировал лежавший на кровати телефон. Я схватила его. Пришла СМС от Люки:
Ты где?.
Дома,
Он сразу же позвонил.
– Дез, я схожу с ума. Мама в больнице в Лос-Анджелесе. Можешь съездить туда со мной?
Я нахмурилась.
– В каком она состоянии? Что случилось?
– Точно не знаю, знаю только, что перед этим она была в Лос-Анджелесе с друзьями. Человек, звонивший мне из больницы, сказал, что она просила его срочно мне набрать. Придется поехать узнать, что случилось. Ты со мной?
О господи! Это собеседование никак нельзя было отложить.
– А твой отец?
– Они с Лиллиан куда-то уехали. Кроме того, мама не хочет его видеть. Пожалуйста, Дез. Мне страшно. Ты нужна мне, – произнес он почти шепотом.
Почти не думая, я ответила:
– Конечно, я готова.
Он сказал, что сейчас же за мной заедет.
Я взглянула на часы в телефоне. Так, до собеседования еще два с половиной часа. До Лос-Анджелеса, если ехать быстро, сорок пять минут езды. Я заеду к его матери, удостоверюсь, что все нормально, и сразу возьму такси обратно. Это несложно. Когда я закрывала ноутбук, руки дрожали. Я посмотрела на вещи, приготовленные для собеседования. К счастью, они были не слишком нарядные, и Люка бы не удивился, что я так оделась.
Подъехал Люка. Я села в машину, и он сразу меня обнял. Я погладила его по спине.
– Ты в порядке?
– Нет… не в порядке. Хочу знать, что происходит! – Голос у него был хриплый, глаза – красные, беспокойные.
– Не сомневаюсь, что с ней все нормально. – Я попыталась его успокоить, понятия не имея, что на самом деле случилось. – Хочешь, я поведу? – Руки у него тряслись еще сильнее, чем у меня. Темные глаза казались почти черными и нервно бегали по машине: он не мог сосредоточиться на чем-то одном.
После недолгого колебания Люка едва заметно кивнул. Мы поменялись местами, он включил в телефоне навигатор, и мы направились к автостраде. Он потянулся и убрал выбившийся локон мне за ухо.
– Спасибо, что согласилась поехать со мной, Дез. Сам бы не доехал, – сказал он, как будто стыдясь.
Я потянулась к его руке, как, находясь за рулем, много раз делал он.
– Не за что.
