Александр (1818–1881), Мария (1819–1876), Ольга (1822–1892), Александра (1825–1844), Константин (1827–1892), Николай (1831–1891), Михаил (1832–1909)
Николай I Павлович
Александр I скончался, не оставив прямого наследника престола. Согласно изданному Павлом «Учреждению об императорской фамилии», верховная власть должна была перейти к старшему по возрасту брату скончавшегося государя, Константину Павловичу. Но последний еще при жизни Александра I отказался от своих прав на престол, и Александр повелел митрополиту Филарету составить манифест о переходе престола к следующему по возрасту брату, Николаю Павловичу. Подлинные документы об отречении Константина Павловича и передаче власти Николаю Павловичу были положены на престол Успенского собора в Москве, а копии с них хранились в Государственном совете, Священном Синоде и Сенате. Но Александр I держал решение о своем преемнике в тайне, которую знали, кроме императрицы Марии Федоровны, только граф Аракчеев и князь А. Голицын.
Когда 27 ноября в Петербург пришло известие о кончине Александра I, великий князь Николай Павлович сперва сам присягнул брату Константину, а затем привел к присяге дворцовый караул и распорядился, чтобы генералитет, находившийся на молебне в Александро-Невской лавре, тоже присягнул Константину, что и было исполнено.
Узнав об этой присяге, императрица Мария Федоровна сообщила Николаю Павловичу, что есть акт, назначающий, за отказом Константина, наследником престола второго брата. Скоро во дворец приехал князь А. Голицын, который подтвердил слова императрицы, а затем поспешно отправился в Государственный совет, где в это время происходило принесение присяги Константину. Приостановив присягу, Голицын потребовал вскрытия пакета, содержавшего документы о престолонаследии, оставленные Александром I. Документы были прочитаны, в Государственный совет вызвали великого князя Николая Павловича, ознакомили его с содержанием пакета скончавшегося государя и предложили ему, как императору, принять присягу от членов Совета. Не зная с полной уверенностью об отказе брата Константина, бывшего в это время в Варшаве, Николай Павлович решительно отказался принять присягу от Государственного совета; наоборот, он подтвердил свою присягу брату и даже уговорил всех членов Совета тоже присягнуть Константину Павловичу как императору. Скоро весь Петербург присягнул Константину I, и Сенат отправил по всей России приказы относительно принесения такой же присяги.
Донесения о присяге были посланы и в Варшаву. Получив их, Константин Павлович еще раз подтвердил свой решительный отказ от прав на престол и сообщил о своем нежелании приехать в Петербург. Только 12 декабря из писем брата Николай Павлович узнал о бесповоротном отказе его и лишь тогда решил принять верховную власть.
14 декабря был обнародован манифест о восшествии на престол императора Николая I, и состоялась присяга новому государю. Она прошла без осложнений в народе, в правительственных учреждениях и в большей части войск гвардии, но некоторая часть последней отказалась присягать Николаю I. Гвардейские офицеры, члены тайных обществ, образовавшихся еще в царствование Александра I, убедили солдат, что Константин Павлович не отрекся от престола, что он находится в заключении и что грех изменять данной ему присяге. Введенных в заблуждение солдат заговорщики вывели на Сенатскую площадь, чтобы путем открытого мятежа совершить государственный переворот.
Великий князь Николай Павлович. Художник А. П. Рокшуль
Узнав о поведении этой части войск, Николай Павлович сразу понял, что это результат деятельности тайных обществ, и решил принять энергичные меры, чтобы подавить восстание в зародыше.
На Адмиралтейскую площадь были собраны войска, принесшие присягу новому императору. Во главе их стал сам государь, пытавшийся, во избежание кровопролития, образумить мятежников убеждениями. В ответ на это с их стороны раздались выстрелы и крики: «Да здравствует Константин, да здравствует конституция!» Под конституцией кричавшие солдаты разумели, как оказалось впоследствии, супругу Константина Павловича. Генерал Милорадович, герой Отечественной войны, подъехал к мятежникам и стал их уговаривать, но скоро был смертельно ранен ими. После него митрополит Серафим в полном облачении пытался приблизиться к толпе на Сенатской площади, но его, под угрозой расстрела, мятежники не допустили к себе. Так же был встречен и великий князь Михаил Павлович, только что приехавший из Варшавы от брата Константина.
Убедившись, что мирными средствами нельзя подействовать на возбужденных мятежников, император направил против них кавалерию, но ее атаки не имели успеха, отчасти из-за гололедицы, а главным образом потому, что мятежники стояли колонной, которую кавалерии трудно было прорвать. Тогда император решил прибегнуть к последнему средству – артиллерии. Об этом сам государь Николай Павлович рассказывает в своих записках так: «Послав одно орудие первой легкой пешей батареи к Михаилу Павловичу с тем, чтобы усилить сию сторону, как единственное отступление мятежникам, взял другие три орудия и, поставив их пред Преображенским полком, велел зарядить картечью. Вся во мне надежда была, что мятежники устрашатся таких приготовлений и сдадутся. Но они оставались тверды; крик продолжался еще упорнее; я послал генерал-майора Сухозанета объявить им, что, ежели сейчас не положат оружия, велю стрелять; «ура» и прежние восклицая были ответом, – и вслед за этим залп. Тогда, не видя иного способа, скомандовал «пли». Первый выстрел ударил высоко в сенатское здание, и мятежники ответили неистовым криком и беглым огнем; второй и третий выстрел от нас и с другой стороны, из орудия у Семеновского полка, ударили в самую средину толпы, и все рассеялось».
