Звучит вполне научно. К тому времени, когда я дочитала статью, картина сложилась жуткая, но подопытная из журнала заявляла, что она после первого же сеанса потеряла пять фунтов. Это было то, что мне нужно. Я решила, что мой избыточный вес коренится в залежах красного мяса, спрессованных у меня в кишечнике, хотя, кроме воскресного обеда у мамы, я не ела мяса уже пять лет, с тех пор как открыли коровье бешенство (последний раз я ела шашлык в Оксфорде и чуть не попала в больницу). У метода были и другие плюсы – блеск в глазах и чистая кожа. Ощущение полного благополучия, которое длится… не знаю… до нескольких минут! Возможность носить платье с голой спиной или мини-юбку достигается ценой совсем небольшого унижения, решила я.
На самом деле унижение оказалось совсем не таким маленьким.
Парикмахер Гвидо порекомендовал мне клинику, где в прошлом лечился сам.
– Скажи, что ты от меня, – сказал он. – Они могут сделать скидку.
– Какой такой Гвидо? – спросила регистраторша, а потом назвала мне трехзначную цифру.
– Вы уже делали ирригацию кишечника? – спросила меня женщина-врач, когда мы потом вошли в небольшую комнату, чем-то похожую на то заведение в Балхэме, где мне делали эпиляцию воском (еще одна пытка, которую мне предстоит вынести до приезда Брайана, вспомнила я). – Откуда вы получили информацию о нашей клинике? – поинтересовалась она веселым беззаботным голосом.
– Из журнала «Идеальная женщина», – пискнула я.
– Понятно. Позвольте, прежде чем мы приступим к процедуре, я немного расскажу вам, в чем она заключается.
– Думаю, в общих чертах я это поняла при чтении статьи, – заверила я ее. Мне казалось, что в случае клизмы или прокалывания ушей лучше всего убедить себя, что ничего страшного не будет, и надеяться, что врач сделает все быстро и неожиданно.
– Можете задавать любые вопросы, – сказала врач, доставая из шкафа что-то вроде банки с вазелином. – Может быть, вам стоит снять одежду и надеть это. – Она протянула мне какой-то хлопчатобумажный халат с резинками, которые не завязывались. Я юркнула за шторку и переоделась. Как я и думала, то был больничный халат. К тому времени как я вышла из-за шторки и увидела, как она мажет руки вазелином, я испугалась так, словно шла на серьезную операцию.
– Вы помните дату последней эвакуации?
– Простите, дату чего? – спросила я. На мгновение мне показалось, что она спрашивает про эвакуацию детей из Лондона в сельскую местность во время Второй мировой войны, чтобы я думала о посторонних темах, пока она возится с моим нижним этажом. Но она имела в виду другое.
– Стул, милочка, – нетерпеливо сказала она. – Когда у вас в последний раз был стул?
– Да вроде бы утром.
– Стул бывает регулярно?
– Вообще-то я об этом не задумывалась.
– Мало кто думает о своем кишечнике, – сказала она и посмотрела на меня с укоризной. Затем скрестила на груди руки, обтянутые резиновыми перчатками, и разразилась лекцией, судя по всему не первой в ее практике. – Да, это укромная часть тела – но это вовсе не означает, что она не важна, – вещала она. – Люди заботятся о сердце, легких, почках. Обо всех органах, которые пользуются популярностью. Селезенку и ту иногда обследуют. А про старый добрый кишечник все забывают. Но только представьте себе, что будет, если кишечник выйдет из строя?
Я послушно кивала, как школьница, застуканная за курением.
– Что, по вашему мнению, случится, если все мусорщики Лондона устроят забастовку? – спросила она меня. – С завтрашнего дня? При такой погоде? Начнется гниение, вот что. Гниение.
Она осуждающе ткнула меня пальцем в живот. И там тоже начнется гниение?
– Ваш кишечник засорен, видимо, уже давно, – вздохнула она. – Возможно, дело зашло уже слишком далеко. Лягте лицом вниз.
– Стоишь ли ты этих мук, Брайан Корен? – страдальчески прошептала я, когда мне вставили в попу небольшую трубку.
– Что вы сказали? – спросила она. Вряд ли она расслышала, потому что в это время крутила какую-то машинку, издававшую поочередно то свист, то чавканье.
– Ничего. Просто ругнулась.
– Ругайтесь, – сказала она. – Все ругаются. И поверьте мне, ни один мужчина не стоит таких мук.
Видимо, да. Но я надеялась, что ирригация кишечника уменьшает живот быстрее, чем приседания.
– Теперь я введу вам в кишечник теплую воду, – продолжала врач. – И скоро вы увидите, какая грязь будет выходить из вашего кишечника по этой трубке. Можете посмотреть, как это происходит. Думаю, вам будет интересно.
– Я лучше зажмурюсь, – ответила я.
После промывания я так боялась дать течь, что остаток дня ходила в трех парах трусов.
Конечно, не заметно было, чтоб я похудела хотя бы на унцию, хотя врач и заверяла меня, что все отбросы вышли через трубочку (как она меня ни уговаривала, я не стала смотреть). И вместо обещанной бодрости я ощущала полнейшее изнеможение. И вдобавок, легкую досаду.
Возможно, задница у меня и стала чище, но гостей звать как-то не хотелось, поэтому Ричарда, явившегося вечером без приглашения, я встретила не слишком приветливо. Он, видимо, понял, что я ему не рада, потому что не побежал, как всегда, прямиком в гостиную, чтобы плюхнуться на мое место на диване и потребовать чая, а стоял на пороге, пока я не пригласила его зайти.
– Ты подстриглась, – сказал он.
– Кроме тебя, никто не заметил. А тебя Сима предупредила? – спросила я.
– Нет, – гневно отверг он это предположение. – Я сразу заметил. Ты выглядишь по-другому. Просто сияешь. Что с тобой случилось за эту неделю?
Я не стала объяснять, что истратила месячную квартплату на трубку, которую вставляют в зад, чтобы очистить организм от завалов камней.
– Да ничего особенного, – ответила я просто. – А что, я правда выгляжу по-другому?
– Да, ты выглядишь классно.
– Спасибо.
– Послушай, я ненадолго. Я знаю, ты меня сегодня не ждала, но мне хотелось бы с тобой увидеться еще раз, прежде чем твой друг приедет сюда. Мне будет не хватать тебя, Лиза.
– Да он всего на несколько дней, – фыркнула я.
– Я знаю, но мне кажется, мне все равно будет тебя не хватать.
– Ну что ты так расклеился. Сходи поиграй в футбол или во что-нибудь еще.
– Да, наверно, надо. Слушай, если ты все же решишь нас познакомить, просто позвони мне. Я хочу сказать, а вдруг он тебе надоест и ты захочешь, чтобы он поиграл с ребятами в футбол или во что-нибудь еще. Чтобы ты немножко отдохнула от него. Я с удовольствием им займусь.
– Спасибо. Не думаю, что устану от Брайана, – сказала я. – И потом, он не играет в футбол.
Он топтался у входа, держась за ручку двери.
– Брайан. Это его имя?
