подумать не мог, насколько важным для него однажды станет звук скрипки в собственной квартире. Майя играла, ругалась, бубнила, закусывала от досады губы, читала ноты, как учат наизусть правила – внимательно вглядываясь в знаки, и вновь – играла!
Илья видел, как снова забила жизнь внутри его родника, словно по девичьим венам потекло что-то еще, не только кровь. Нечто наполнявшее ее всю радостью, волнением и полнотой существования.
Он еще встретился с Дуней. На этот раз в галерее. Зал необходимо было подготовить для концерта. А Дуня – отличный дизайнер интерьеров. Они не общались с того самого телефонного разговора, разыгранного специально для Май. Разговора, в результате которого Майя влетела в кабинет со скрипкой, сердитая и воинственная. И когда заиграла, Илья подумал, что сейчас у него из груди выскочит сердце.
Поздно вечером он написал Дуне: «Получилось. Спасибо».
А теперь они встретились в зале, строитель и дизайнер, и обходили его, как раньше, когда вместе работали над проектами. Это было давно забытое чувство команды. Они всегда прекрасно понимали друг друга, если дело касалось работы: достаточно было одному указать глазами на что-то – другой схватывал моментально. Идеальные партнеры. А вот с совместной жизнью не получилось… Но сейчас больно не было. Было как-то спокойно. Словно все находилось на своих местах, так и там, где и должно находиться.
– Хозяйка галереи разместила объявление о концерте на своем сайте, – негромко говорил Илья, пока Дуня что-то замеряла, а потом делала пометки в блокноте. – Я думаю, нужно сделать афиши и листовки. Одну афишу повесить здесь, а остальные – на улице в округе. Это я договорюсь. Листовки у стойки входа для посетителей: дата, время, репертуар.
Дуня согласно кивала:
– Давай я сделаю варианты макетов и перешлю тебе… Так, я почти придумала, как все будет. А зрители разместятся там, да? – она указала рукой в сторону.
– Да.
– А какой репертуар?
– Он пока не полностью сформирован… Программки!
Дуня рассмеялась:
– Точно! Но для программок нужно знать все, что будет исполняться.
– Я решу этот вопрос.
Дуня оторвалась от своих записей и посмотрела на Илью.
– Она играет? – спросила мягко.
– Каждый день, – он улыбнулся в ответ.
* * *
Ей поначалу происходящее казалось не вполне настоящим. И не было ни страха, ни волнения, лишь азарт и восторг. И полная уверенность в том, что все получится. И получалось ведь. Всё получалось.
Сева, после первого шока и порций восторга, без сомнений заявил, что сыграет на виолончели. Аня, которой позвонила Майя, также без малейших колебаний согласилась приехать из Смоленска, чтобы принять участие в концерте. Четвертого участника квартета, альт, нашел Севка. Оказалось, он прекрасно знает всех струнных – и не только своего курса. Молчаливая альтистка Юля была, например, с третьего. И у Майи возникло безотчетное чувство, что в ней может крыться причина неудачного предновогоднего свидания Севы и Ани. Ай да Шпельский, ай да контрабас! Впрочем, не до размышлений о внезапно обнаружившейся личной жизни Севы сейчас. Дел иных невпроворот.
Они до хрипоты и едва не до драки спорили по поводу репертуара. Спорили Майя и Всеволод – флегматичная альтистка даже не предпринимала попыток высказать свое мнение, в перерывах отдаваясь смартфону. Аня просто не знала, что сказать. Зато Майе с Севой находилось что сказать друг другу с избытком, однажды даже упрямый контрабас, временно переквалифицировавшийся в не менее упрямую виолончель, получил-таки смычком в лоб. И убедить его смогли только слова о том, что Михаил Львович тоже одобрил выбор дочери. Мнение отца Майи Сева ценил и смирился с заменой Баха на Моцарта.
Едины были Майя и Сева только в одном – в стремлении сделать концерт идеальным. Уже демонстративно пропускал такты альт. Уже в голос начинала ныть Аня, и Севка набирал в грудь воздуха, чтобы орать, – и только тогда Майя осознавала, что пора. Что на сегодня хватит. И они собираются, и она уходит последняя, и закрывает дверь аудитории на ключ, который потом сдает на вахту. А за дверями консерватории – июль.
Июль солнечный и яркий, и только-только перевалило за полдень – если репетиция с утра. Они с Севой покупают мороженое и идут до метро, не торопясь и обсуждая всё: что получилось и не получилось сегодня и что они будут делать завтра. И так – каждый день. И не надоедает. Она словно наверстывает месяцы глухоты и слепоты. Мороженое кажется невероятно вкусным, но дома неизменно обнаруживаются пятна на футболке. Обнаруживает их, конечно же, Илья. И подсмеивается над ней.
Июль томный и вечерний, если репетиция с обеда. И тогда ее забирает из консерватории Илья, и они едут домой – молча или разговаривая обо всем подряд – подготовка к концерту, погода, пробки, предстоящий ужин. Едут вдвоем домой. К себе домой.
* * *
Илью тревожили две вещи: случившийся хакерский взлом и Май.
То, что произошло один раз, – может повториться. И он был уверен, что атака через некоторое время произойдет снова. Он ее ждал.
Айтишники усиливали безопасность внутренней системы компании. Добавлялось, заменялось или обновлялось все необходимое: оборудование, программное обеспечение. Это требовало значительных ресурсов – в первую очередь, человеческих и временных. Но привлекать внешних специалистов Илья не стал. Слишком много конфиденциальной информации: пакеты документов для новых тендеров, проекты жилого комплекса в ближнем Подмосковье и торгово-развлекательного центра на окраине столицы. База прошлых и текущих контрактов с суммами сделок.
Он платил сверхурочно своим проверенным специалистам, объявив о дополнительном вознаграждении по окончании работ.
Работы шли и по анализу хакерской атаки, но приоритетным было усиление системы информационной безопасности. В системных журналах остались следы взлома, и, как только будет решена первоочередная задача, – все силы ИТ-службы будут брошены туда. Хакеры здорово наследили, и вероятность узнать, кто именно инициировал взлом, – была.
Илья обязательно узнает имя. Просто надо подождать. Сначала укрепить базу, а потом…
Ждать он умел.
За прошедшие два месяца служба безопасности проверила всех сотрудников офиса, а также их компьютеры. Ничего подозрительного не обнаружилось. Однако мысль о том, что где-то есть осведомитель, – не отпускала.
– Слушай, вот объясни мне, как тебе удается вести дела и не тонуть в такое хреновое время? Есть заказы на новые объекты? – интересовался Лёня за бизнес-ланчем.
Илья пожал плечами:
– Сложнее, чем обычно. Надо думать о запасной платформе, – на вопрос о заказах он не ответил.
– Сменить род деятельности?!
– Пока не знаю.
– Я вот тоже об этом думал, – оживился Лёня, – и теперь отслеживаю компании, которые на взлёте, думаю прикупить акций. А то что-то как-то невесело
