дотла. Мы с моими друзьями спрятали часть припасов и, конечно, не скажем вам, где. Вы можете задержать нас — просто так мы не дадимся, и мы все сдохнем от голода и жажды в джунглях. А можете отпустить — мы уйдём, не тронув лагерь. Как тебе сделка, Дин?
Райлан отчаянно блефовал. Или нет…?
— Вот же гад! — прошипел Зефир, топорща шерсть во все стороны. — Ух, я бы ему печенье затолкал по самые…
— Тише, малыш, — с властностью, которой я прежде не слышала от неё, сказала мама, выходя вперёд.
Ведьмы с почтением склонили головы, даже Эдвина. Наверное, именно такой они и привыкли её видеть. Несмотря на бледность и худобу, перед нами стояла самая настоящая глава ковена, и в её могуществе никто не смел сомневаться.
Когда же Райлан увидел, кто перед ним, то не смог удержать свою ухмыляющуюся маску. Стоящая перед ним Изабелла Зирафель поразила его куда больше, чем новость о том, что Виридиану удалось найти меня. Казалось, Матеос едва удержался от почтительного поклона перед бывшей наставницей и с трудом себя одёрнул.
— Изабелла! — выдохнул он. — Не может быть! Десять лет прошло!
— А будто и не проходило, — закатила глаза мама, подбоченясь. — Ты всё такой же застрявший в подростковых обидах дракон с непомерными амбициями.
Райлан раздражённо скривился.
— А ты всё так же не видишь моего потенциала, потому что всё твоё внимание и учительская любовь обращены на великого седьмого принца.
Изабелла вздохнула, неприкрыто, устало, как будто осознала, что бесполезно пытаться говорить с ним. Райлан был совершенно не в себе.
— Неужели нам не избежать драки? — спросила она.
Про себя я знала ответ на этот вопрос ещё до того, как хоть кто-то из собравшихся проронил хоть слово. Мы могли начать драку в попытках задержать Райлана и его подельников, но если пожар не начнёт наша магия — уж они-то позаботятся дать ту самую искру, что обратит весь лагерь в пепел. А пока мы будем пытаться спасть хоть что-то, негодяи сбегут.
Неужели выхода не было?
Я с надеждой посмотрела на Дина, но по поджатым губам и выступившим на скулах желвакам ясно поняла: он готов выбрать меньшее из зол и отпустить брата.
Меня охватила злость пополам с отчаянием, так что я даже кулаки сжала. Этот гад пытался сжить меня со свету, подставлял Дина, убил Аврору ради своих мелочных планов, и сейчас спокойно скроется в джунглях. И вряд ли он отправится в добровольное изгнание, чтобы потом начать новую жизнь, нет. Этот дрянной дракон найдёт способ вернуться и снова пакостить нам!
Чувствуя выступившие на щеках слёзы злости, я отвернулась и отошла чуть назад, не в силах слушать переговоры, которые должны были окончиться нашим неминуемым проигрышем — осталось только понять, с какими потерями.
Только Зефир последовал за мной.
— Мира, — окликнул он с сочувствием, а затем раздражённо зашипел: — Фу, гадость!
Я рассеянно обернулась и обнаружила, что енот наступил в лужицу горючей жидкости и теперь яростно отряхивал лапку. Я подошла к нему, присела и вытерла лапу полой одежды, не заботясь о её внешнем виде. Сейчас это казалось наименьшей бедой.
Взгляд мой пробежал по лужицам и дорожкам и горючего, образующим единую сеть по всему лагерю. Лили не бездумно, а так, чтобы воспламенение в одном месте позволило огню охватить весь лагерь в считанные секунды. Я нахмурилась, пытаясь ухватить упархивающую мысль за хвост. Это горючее зелье, но всё же жидкость.
Разве не любую жидкость можно… заморозить?
От это мысли я чуть не расхохоталась. Именно Райлан научил меня этому плетению. Моей силы не хватило, чтобы заморозить озеро, но здесь жидкости было намного, намного меньше! А меня всё ещё переполняло ощущение силы от соприкосновения со священным древом.
Закрыв глаза, я сосредоточилась на ощущении собственной магии. За прошедшие месяцы она стала куда более послушной, чем была до поступления в Академию. Я почувствовала, как холодеют кончики пальцев, а в районе солнечного сплетения, напротив, возникает бодрящее тепло.
Когда я открыла глаза, то увидела, как с побелевших пальцев слетают холодные белые искры, а по ровной поверхности зелья расползается ледяная корка. Я даже не поверила своим глазам и охнула от восторга.
Моя реакция привлекла всеобщее внимание. Райлан задёргался, с отчаянием наблюдая, как его повод для шантажа на глазах замерзает. Один из его драконов пыхнул огненным заклинанием, но то разбилось о мой лёд, осыпавшись на каменный пол храма несколькими искрами.
— Великолепное заклинание, адептка Зирафель! — похвалила Эдвина, глядя на меня с тёплой улыбкой. — Ваши родители могли бы вами гордиться!
— И гордимся, — кивнула мама, глядя на меня блестящими глазами.
Осознав, что у них больше нет рычагов давления, Райлан и его шайка позорно попытались смыться. Но в них со всех сторон посыпались мастерские плетения: останавливающие заклинания, волшебные путы и даже бутылки с липкими зельями. Плетения дали реакцию между собой, ярко вспыхнув, а когда пыль осела, перед нами предстали Райлан и три гвардейца, надёжно увязшие в напоминающем янтарь густом желе. Они пытались двигаться внутри него, но едва могли пошевелить хотя бы пальцами.
— Не задохнутся? — с тревогой спросила Эдвина.
— Да пусть бы и задохнулись… — проворчал Зефир. К счастью, его понимали только я и мама. Она с улыбкой глянула на фамильяра, а затем сказала:
— Нет, не задохнутся. Но вырваться не смогут по крайней мере трое суток.
— Думаю, этого хватит, чтобы восстановить портал, — деловито сказала одна из ведьм ковена, что прибыла сюда специально для этого. — Если поднажмём.
— О, нет поводов спешить, — весело отозвалась Изабелла. — Если наши друзья начнут освобождаться, мы подновим липучку.
Зефир радостно потёр лапками друг о друга.
Я почувствовала, как меня подхватили сильные руки, закружив в воздухе, так что с меня свалилась шляпа, и засмеялась, запрокинув голову.
— Моя маленькая героиня! — воскликнул Дин, глядя на меня с неподдельным восторгом. — Ты спасла нас всех.
— Ерунда! — смутилась я, обнимая его за шею.
Но все и правда смотрели на меня с одобрением. И впервые в жизни я ощутила, что достойна зваться дочерью Изабеллы Зирафель. Лёгкие заполнило чувством восторга.
Теперь я знала точно: всё будет просто прекрасно.
Эпилог
— Ну наконец-то академия! — простонала Глория, вываливаясь из портала, словно мешок с картошкой.
Я засмеялась и легко выскочила следом. Знакомый пейзаж сразу согрел душу.
В эти дни вся академия стояла на ушах. Учебный год подходил к концу и уже завтра должен был состояться Бал Солнцестояния — главный праздник, после которого все отправлялись на каникулы. Позади
