году Фрименом Дайсоном об искусственных сферах вокруг звезд, освоенных сверхцивилизациями. В 2015-м Тебета Бояджян обнаружила ряд эффектов, предсказанных Дайсоном, у звезды в созвездии Лебедя, примерно 1480 световых лет от Солнца. В 2018 Ави Леб предположил у межзвездного объекта Оумуамуа — солнечный парус со стереометрией гипер-паутины. Отчасти Ави Леб предсказал структуру, позже обнаруженную у межзвездного объекта Каимитиро. Вероятно, такое конструкционное решение распространено среди сверхцивилизаций, даже не взаимосвязанных — как лук и стрелы есть у разных первобытных племен, не знающих о существовании друг друга.
— Что такое стереометрия гипер-паутины? — спросила телеведущая.
Голландка задумалась на несколько секунд, выбирая объяснение, затем сказала:
— Грубо говоря: обычная паутина — двухмерная, состоит из связных одномерных нитей. Гипер-паутина — трехмерная, состоит из связных двухмерных объектов, поверхностей, которые могут преобразовываться во времени. Модель гипер-паутины в человеческой практике — это, например, адаптируемая к ветру система парусов чайного клипера.
— Надо уточнить, что речь идет о фантазии, — вмешался нобелевский лауреат.
— По-вашему, объект Чубакка это фантазия? — мгновенно отреагировал Эрик Лафит.
— Конечно, объект Чубакка реален… — последовала пауза, — …Но этот объект не имеет отношения к текущим проблемам человечества тут, на Земле.
— У нас нет планеты-Б? — с вопросительной иронией произнес журналист.
— …И не появится в обозримом будущем, — договорил Рэнвелл, старательно не замечая ироничного тона собеседника.
— А почему не появится?
— Самое краткое объяснение, Эрик, таково: человек приспособлен к условиям Земли, и вероятность найти планету-близнеца почти нулевая. Даже если такая отыщется где-то в другой звездной системе, то практически невозможно будет добраться туда. А попытка переселения на Марс, к примеру, обречена на провал, поскольку человек там не сможет выжить в естественной среде. Только под куполом или в скафандре.
Журналист сделал задумчивое лицо и произнес:
— Тогда человеку следует жить в африканских тропиках. Там он три миллиона лет назад произошел от древних гоминид, там природные условия, к которым он приспособлен. А переселение в умеренные и высокие широты это плохая идея, поскольку человек там не сможет выжить в естественной среде. Только в утепленном доме или в теплой одежде.
— Не надо доводить до абсурда, — строго сказал нобелевский лауреат.
— Я сам не хочу, но вы задали такой вектор рассуждений, что деться некуда.
— Тут доктор Рэнвилл прав отчасти! — вмешалась Аслауг, — Для не модифицированного организма хомо сапиенс, переселение на Марс действительно было бы весьма опасной затеей. И после долгих споров, принято решение ориентироваться в таких миссиях на экипажи из астронавтов с глубокой генной модификацией. Решение касается не только будущей миссии Bifrost к Марсу, но и ближайшей миссии Alkyona к Чуббаке.
— Подобная модификация, — произнес Рэнвелл, — это еще более опасная затея.
— Почему? — спросил Эрик.
— Потому, что распадается наш единый биологический вид!
— Но, Дуглас, люди ведь уже распались на тех, кому некуда вложить деньги, и тех, кому нечего вложить в тарелку.
— Не надо ерничать, — строго сказал нобелевский лауреат.
— Пожалуйста, прошу вас! — воскликнула телеведущая, — Давайте вернемся к теме!..
Участники спора замолчали, и она предложила: … — Может быть, доктор Хоген продолжит рассказ о сверхцивилизациях?
— Ладно, — Аслауг кивнула, — итак, какие цели у сверхцивилизации, построенной кем-то наподобие шмелей? Об этом есть различные гипотезы, и в частности, общая гипотеза Валентина Пильмана о разуме. Допустим, что разум это сложный инстинкт в процессе формирования. И когда инстинкт-сверхразум сформируется, его носители перестанут совершать ошибки, свойственные разуму при поиске решения задач. Они будут знать правильное решение любой задачи заранее — как пчелы инстинктивно и безошибочно владеют методами строительства сотовых конструкций. Но у инстинкта-сверхразума существует опасное свойство: при радикальном изменении свойств внешней среды он становится почти бесполезным. Соответственно у инстинкта-сверхразума есть особая подпрограмма: поиск и коллекционирование ошибок обычных цивилизаций.
— Ошибок? — удивился Эрик.
— Да, — голландка улыбнулась, — ошибки слаборазвитых цивилизаций это единственный полезный ресурс, которого нет у сверхцивилизаций.
— Э-э… — журналист недоуменно покрутил головой, — …что полезного в ошибках?
Аслауг в свою очередь изобразила мимикой недоумение.
— Элементарно! Среди, например, научных ошибок значительная доля — это модели не реализовавшихся феноменов или даже вселенных. Модель несуществующего и потому неизвестного сверхцивилизации.
— А можно ли как-то на примерах? — отреагировала телеведущая.
— На примерах: солнечные приливы Галилея, пангенезис Дарвина, теплород Лавуазье, тройная спираль ДНК Полинга, эфир-флогистонная космогония Декарта, абсолютно-гладкая физика Лейбница, космологическая константа Эйнштейна…
— …Ой…
Это «ой», сорвавшееся с губ Габи сопровождалось такой мимикой, словно только что произошло небольшое землетрясение. Журналист пришел ей на помощь:
— Кажется, я уловил: доктор Хоген говорит, что некоторые теории, ошибочные в нашей вселенной сегодня могут оказаться близки к реальности в иной вселенной завтра.
— В первом приближении, так, — подтвердила голландка-физик.
— Не скажу, что я все поняла, но это очень интересно, — произнесла телеведущая, — а что можно сказать о характере представителей сверхцивилизации? Допустим, они больше похожи на пчел или шмелей, чем на людей, но, наверное, что-то объединяет нас и их, как разумных существ? Например, любознательность. Или чувство прекрасного…
— …Или склонность к играм, — высказал предположение Эрик.
— Вероятно, да на все три вопроса, — сказала Аслауг, — но это в общем смысле. А демон прячется в деталях. В частности, надо учитывать, что индивиды сверхцивилизации уж точно способны менять свою телесную форму в широких пределах. При этом даже их первичный образ жизни и условия обитания совершенно иные, чем у человека. То, что является эстетикой для них, вероятно, далеко за пределами нашего понимания.
— Но, — возразила Габи, — говорят, что жизнь могла возникнуть только в узком диапазоне условий. Это еще называют «поясом Златовласки».
Аслауг Хоген негромко хлопнула в ладоши.
— Так! Разберемся с поясом Златовласки. Эта идея выдвинута в 1950-х, исходя из догмы, будто любая жизнь в Галактике похожа на земную. Ключевое условие земной жизни: жидкая вода на поверхности планеты, значит, температура должна быть в определенном интервале, а температура на планете определяется дистанцией до звезды. Так получился узкий пояс, включающий для Солнечной системы лишь Землю, Марс и Венеру. Правда, Марс и Венера в ходе геологической эволюции потеряли жидкую воду, но это отдельная большая тема. Сейчас речь о другом. О том, что жидкой средой для жизни может быть не только вода, а если вода, то не обязательно на поверхности. У планетоида Церера и у некоторых спутников планет-гигантов имеются соленые водные или водно-аммиачные океаны подо льдом. Кто-то по аналогии с поясом Златовласки придумал термин: пояс Снегурочки. В Солнечной системе пояс Снегурочки простирается от пояса астероидов до ближнего края пояса Койпера.
— Пояс астероидов между Марсом и Юпитером, а пояс Койпера? — спросила Габи.
— Это второй пояс астероидов за орбитой Нептуна, — пояснила Аслауг, — так вот, в поясе Снегурочки, кроме подповерхностых океанов, содержащих
