– Чем занималась ночью? – Хавьер тем временем копошится в телефоне. – У тебя усталое личико…
Она разглядывает свое отражение в зеркале в форме солнца, висящем на стене за стойкой. И правда, видок у нее не очень. При одном воспоминании о прошлом вечере к горлу подступает такой ком, что невозможно дышать. Она до сих пор наполовину оглушена, наполовину шокирована и не знает, случилось ли это на самом деле или же было лишь кошмарным сном. Но теперь у нее внутри осталось лишь беспокойство. Сначала Себастьяно, потом этот незнакомец, и желание выплеснуть эмоции за несколько секунд обернулись полной разбитостью. К счастью, все позади, и ей кажется, что лучше всего будет поскорее обо всем забыть. Жить настоящим, думать о будущем, представляя, что оно будет полно света – вот как она должна поступить.
На самом деле ей просто не хватает Маттиа, взаимопонимания, безусловного и с полуслова, возникшего между ними. Ей не терпится его обнять, хотя она и сама не уверена в том, что это случится. Но если это судьба, то случится непременно. Теперь она это поняла – ее научил этому остров. Вот и Амалия все повторяет то же самое.
– Скажем, ночка у меня выдалась насыщенная, – отвечает она Хави, не вдаваясь в подробности. – А ты? Чего это ты улыбаешься? Что опять натворил?
– Встречался с Пабло, – мечтательно признается Хавьер. – Вместе ходили в «Дестино», на Соломуна.
– Ого! Наш шеф отделяется от коллектива и идет развлекаться к конкурентам… – улыбается Бьянка. – Ну и как все прошло?
– Отлично, классно оторвались! – отвечает он тоном, совершенно не оставляющим простора для воображения.
– Значит, у вас все путем?
– Похоже, что да, но загадывать не буду. Как там у вас говорят? Не говори гоп, пока не перепрыгнешь…
– Это точно. – Она закатывает глаза.
Пока Хавьер возится с настройками телефона, Бьянка любуется видом деревушки, скрывающей море. Она чувствует себя свободной, но в то же время потерянной. Ее обуревают безудержные мысли – о Себастьяно, о Маттиа, о жизни вообще, о ней самой, о том, кем она хочет быть в действительности. Она как будто голодна, но не совсем, как будто ждет знака, но не знает какого.
– А, прибыла одежда для новой коллекции! – говорит Хавьер, включая телефон. – Кажется, им удалось воссоздать эскиз, но судить тебе.
– Точно! – Она тут же загорается, и глаза вспыхивают синевой. – Я как раз приехала, чтобы проверить.
Она очень внимательна к деталям. Хавьер меж тем смотрит в телефон.
– Почти готово… – Он набирает какие-то цифры. – Ну вот! – восклицает он, и телефон принимается безудержно вибрировать: целая волна уведомлений, пропущенных вызовов, непрочитанных сообщений.
– Dios mío[102], кто же ты? Папа римский? Похоже на взбесившийся коммутатор какой-нибудь газеты! – Он возвращает ей телефон.
– Спасибо, дорогой. Я пойду посмотрю одежду. – Она уходит, шаркая своими зелеными кожаными сандалиями.
– Ладно. Если понадоблюсь – я тут, – отвечает ей вслед Хавьер. Тем временем на стойке звонит телефон.
– «Каса де л’алма», buenas tardes[103], – вежливо приветствует он и машет Бьянке рукой.
Она входит в пошивочную, но все мысли ее заняты непрекращающимся потоком сообщений, и она никак не может сосредоточиться на образцах одежды. Теперь сообщения идут, перебивая друг друга, и когда кажется, что они уже закончились, поток возобновляется. Она пропустила, наверное, штук двадцать звонков и штук пятьдесят сообщений в Ватсаппе. И все от Дианы. Бьянка начинает читать с самого начала. Подруга пыталась любым способом предупредить ее о приезде Себастьяно, но из-за сломанного телефона у нее ничего не получилось. «Бедняжка Диана», – думает Бьянка. В сообщениях она объясняет, как все было: Себастьяно заявился в дом ее родителей – как раз когда Диана вернулась в Бассано, – и учинил ей допрос с пристрастием, угрожал, оскорблял, силой вырвал из рук телефон и прочел всю переписку с Бьянкой. Потом увидел ее фото перед первым выступлением в клубе и окончательно вышел из себя. «Что за чудовище. – Она и не думала, что он опустится до такого… – Хотя, нет, на самом деле, это вполне закономерно. Так себя вести как раз в его стиле». Она испытывает омерзение и одновременно жалость к подруге, за то, что втянула ее в эту историю, – не нужно было допускать этого с самого начала. Надо ей позвонить, сейчас же. Ей хочется извиниться, сказать, что она в порядке и послала этого говнюка ко всем чертям.
Она ищет Диану в телефонной книге и набирает номер. В трубке раздаются гудки – свободно. Но Диана не отвечает. Наверняка работает, по уши погрузившись в очередной телевизионный проект, – за кулисами какой-нибудь программы или и вовсе на площадке, где нужна тишина.
Бьянка пишет ей в Ватсаппе:
«Родная, я только сейчас прочитала. У меня телефон не работал – пришлось купить новый. Мне так жаль, прости меня за все! Я в порядке, клянусь. Позвони, как только сможешь, все тебе расскажу… Крепко обнимаю!!!»
Не успевает она отправить сообщение, как тут же приходит другое – на этот раз от Себастьяно, он в Сети – вот совпадение!
«Поздравляю это только доказывает что ты за человек кошмар
Подумай еще рас пока нестало позно…»
Бьянка читает сообщение, не обращая внимания на отсутствие запятых и грамматические ошибки, – Себа всегда был таким – грубым и безграмотным, – и тут же его удаляет. Она не собирается обсуждать с ним свой выбор. Этот человек должен испариться из ее мыслей.
Затем она подходит к стойке с моделями одежды, берет одно платье и оглядывает со всех сторон.
– Ну, в общем… – Бьянка морщится. – Выполнено не очень хорошо, но ладно… – бормочет она, рассматривая отделку рукавов. И в этот самый момент слышит тихий голос у себя за спиной.
– А я не знал, что ты такая зануда!
Бьянка поворачивается. Он стоит на пороге – белая рубашка, светлые брюки-трубы, тряпичные мокасины. Их взгляды встречаются, и они оба одновременно подскакивают.
– Поверить не могу, что ты здесь… не соврал! Просто чудо! – восклицает Бьянка. Она бежит навстречу Маттиа, он – к ней, и они заключают друг друга в крепкие объятия, как будто обнимают не только тело, но и душу.
– Я никогда не вру… во всяком случае, тем, кто мне нравится! – отвечает он и заразительно смеется. Бьянка смотрит на него, счастливая, как ребенок, и целует. Словно десять дней она провела в безвоздушном пространстве и теперь наконец может дышать. Она отрывается, но ненадолго. Его неповторимый аромат проникает в ноздри, а оттуда – прямо в мозг.
– Когда ты приехал? – спрашивает она.
– Да вот только что. Прямо из аэропорта. – Он отстраняется, шарит в кармане брюк и достает кулон-капельку. – Кажется, это твое… – шепчет он ей на ухо. Его голос теплый, как солнце.
