армиям демонов и Практиков, оказалось последним сигналом, после которого вы решили действовать. За две тысячи лет своего заточения на острове Таут, я так и не разобрался в том, какие чары вы использовали для своего коварного колдовства, ослабившего нас. Но теперь, у меня будет время, чтобы во всем разобраться. Теперь, когда вы и ваши потомки будете служить мне.
Лицо Магуса Кривого преобразилось.
Улыбка, что появилась на его губах, не могла принадлежать разумному, который просто радовался своей победе над коварным и изобретательным врагом. Это было обещание страданий и унижений, триумф отложенного правосудие, злорадство сумасшедшего, достигшего своей цели.
Изувеченные временем и откачиваемой магией лица древних эльфов обратили свое внимание на тело покойного короля лесных эльфов Гилраэна. Отрубленная голова смотрела в скрытый в темноте арочный свод почти живыми глазами. Мертвый взгляд не прерывался ни на секунду веками. Прекрасные волосы, заляпанные подсохшими кровавыми сгустками и каплями, небрежно обрамляли холеное лицо, будто ореол святости и непогрешимости.
Могучее тело, обладающее великолепной мускулатурой, тело прекрасного воина, тело, чьи магические каналы больше походили на корабельные канаты по сравнению с тонкой и уродливой паутиной маготоков самых лучших человеческих магов, лежало без малейшего движения.
Это тело ждало завершения магического ритуала, ради которого оно было сюда доставлено.
— Я никогда не доверял эльфам, — произнес Магус, наблюдая за тем, как призраки пристально следят за каждым его действием. — Я не доверял нашим королям. Я вообще не склонен доверять хоть кому-то. Когда все близилось к концу, я единственный, кто уловил неуловимые изменения в вашем поведении. Вы улыбались нам в лицо, клялись в вечной дружбе. Но ваши улыбки были холодны. Вы смотрели на нас как на диких зверей, которым нельзя протягивать руку, чтобы не лишиться ее. Не то, чтобы кто-то когда-то не задумывался о том, что с нами будет, когда мы уничтожим это мерзкое отродье, Магию Теней. Но тогда у нас было куда как более важное дело — мы сражались за само существование цивилизации против этих богомерзких выкидышей.
Он бродил по окраинам магической конструкции, вырезанной древними эльфами в недрах, в самом основании своей магической крепости, расставляя испещреннымигустой, практически свернувшейся эльфийской королевской кровью древние эльфийские кости. Череп в центр Печати Разума, телесные кости в Печать Укрепления, кисти — в Печать Силы, стопы — в Печать Скорости.
— Мне искренне нравится это тело, — Магус пошел на второй круг, раскладывая уже части тела уже другого древнего эльфа в Печати. — Бастард был силен, по нынешним меркам, конечно же. Он умен, даже проницателен. Не побывай он в Башне, не получи доступ к закрытым библиотечным фондам академии, никогда бы не узнал о Форте Таут, моей крепости и моей темнице. Две тысячи лет вырождения, а всего пара глупцов, «сильнейшие ученики самой лучшей Академии магии в Аурхейме», — старик передразнил чьи-то слова, не отрываясь от раскладывания частей трупов, — всего двое, захотели себе древней силы… Это унизительно даже. Вы не просто лишили нас силы, повредили наши души, но и уничтожили человеческие амбиции, идеалы, стремление развиваться и совершенствоваться. Мы стали паразитами, что обитают на руинах великого прошлого. Паразитами, которых вы хотели бы видеть в своем услужение.
Когда он закончил выкладывать вторую очередь магических останков, Печати засияли внутренним огнем. Белоснежное пламя, едва ли превышающее пару сантиметров в высоту, возникло сразу на всех глифах.
На мгновение это действо высветило темные углы крипты, озарив светом места, что тысячелетия скрывались во тьме. Едва заметные эльфийские руны засияли. Стремительный поток магической энергии, выкачиваемой из останков, пронесся по всему помещению.
Казавшиеся совершенно гладкими, будто состоящими из расплавленного камня стены, оказались наполнены магическими рисунками, чертежами, конструктами и надписями. Все, от пола до потолка оказалось покрыто тусклыми бело-серыми древними письменами на языке, что не был понятен ни одному человеку.
— Великолепно, — с восхищением и коварной улыбкой оценил свои труды «Магус Кривой». — Высокий эльфийский язык. Впрочем, он и две тысячи лет назад не был широко распространен. Язык знати и королей, величайших из величайших среди вашего народа. Язык вашей высшей магии…
«Магус» с удовлетворением наблюдал за тем, как белоснежный огонь пожирал древние останки. Каждая крупица этих тел была пропитана магией, что поддерживала Мунназ в порядке все эти годы.
Хитрые остроухие ублюдки заставляли даже мертвецов работать.
Вскоре останки рассыпались в пыль, но магические письмена так и не исчезли. И не исчезнут — заключенная в останках магия будет питать их еще долго. Сложно сказать сколько именно, но ему хватит для того, чтобы воплотить в жизнь свой план.
Сегодня. Сегодня наконец наступит долгожданное преображение.
Когда от останков осталась лишь зола, медленно растворяющаяся после того, как последние крупинки магической энергии покидали, человек продолжил свой ритуал. Он вновь приступил к раскладыванию останков в соответствии с предназначенными для происходящего печатями.
— Спустя столетия после вашей смерти, опознать вас можно лишь по надгробиям, — продолжал Магус. — Я знал некоторых из вас, но уже не узнаю в лицо ваши призраки. Но вы знаете меня. Вы победили меня и думали, будто ментального мага можно уничтожить. Не смогли, не нашли нужное оружие, а потому заточили мой разум в моей же крепости. Высокомерные глупцы. Впрочем, — он остановился, посмотрев в пустые глазницы призрака, выделяющегося среди остальных богатыми руническими доспехами, — ты, Каэнхиль, Первый маг лесных эльфов, явно догадывался, что я найду путь на свободу. Ведь ты запретил эльфам родниться с людьми, понимая, что ваша кровь может послужить для меня средством побега из темницы. Занятно, — «Магус» рассмеялся в лицо призраку. — Ты был умен, но просчитался, когда подумал, что сможешь переиграть людей. Оказалось достаточно всего одного похотливого эльфа, наведывающегося к человеческим дамам, чтобы получился полукровка, способный проникнуть сквозь защитные чары Таута. Вы так кичились силой своей светлой магии, считая, что будто бы она сильнее всех остальных на свете. А, когда дошло до уничтожения ментальных магов, узнали, что ваших сил недостаточно. Узнали, что мы можем быть не только опасны сами по себе, но и наши артефакты, даже в руках простых людей, будут крайне опасны для любой магии. Связать, поглотить, рассеять… Мы умели практически все, что умели другие высшие маги. Вы истребили нас, заперли мой
