и эта была верхней.
До своей комнаты Паша в буквальном смысле крался, как вор. Лучину разжег только в комнате, воспользовавшись спасенной в передрягах зажигалкой. Бережно уложив книгу на стол, он раскрыл ее и прочел следующее: «О тварях землю населяющих». Автором значился некий Богат Кривский. С первых страниц, а страниц было не так уж и много, Паша понял, что в книге представлена информация о различных чудищах, в основном враждебно настроенных к роду людскому. Приводились и рассказы о встречах с этими созданиями, их слабые места, привычки, среда обитания. Книга не слишком отличалась от обыкновенной научной литературы, что Павел видел ранее, разве что язык был скорее художественным, а достоверных фактов было скорее всего гораздо меньше, чем выдумок, так как аргументом почти всегда выставлялись слова какого-нибудь путешественника или же охотника на подобных созданий. Там же Паша прочел повесть о жар-птице, с отходами которой уже успел ознакомиться. При воспоминании о вкусе камешков, Пашу передернуло, он даже выругался, пусть и шепотом.
Он жадно впитывал страницу за страницей, было действительно интересно. К своему удивлению он нашел рассказ о Медузе Горгоне, которую убил Персей. Имелось повествование и о многоголовом змее Горыныче, впрочем, он был лишь одной из разновидностей различных змееподобных существ, которых автор вписал в одну главу. Правда, у всех них была схожесть – вместо отрубленной головы вырастали новые.
Оказалось, что старый дед, которого Паша встретил в первый день у реки, спутал пришельца с восставшим мертвецом, сосущим кровь у людей, ко всему прочему Павел обязан был бы уметь летать, но дедулю этот факт никак не волновал в тот момент.
К каждому описанию прилагалась иллюстрация, зачастую напоминавшая чуть ли не наскальную живопись. Понять, как на самом деле выглядит существо было трудно, Паша пожалел, что автор, будучи хоть сколько-то одаренным писателем, был весьма посредственным художником. Однако несуразность картинок не отменяла нарастающего беспокойства, Паша отчетливо понимал, что все эти монстры вполне себе реальны, и неизвестно, не подкинет ли судьба встречу с одним из них завтра.
За чтением Паша и не заметил, как в комнату вернулся Ян, а лучина почти прогорела. Ян не отвлекал Пашу, тихо переодеваясь ко сну, но читатель все же почувствовал присутствие в комнате кого-то еще. Вмиг он отпрянул от книги и с хлопком закрыл ее. Лучина потухла, Паша судорожно пытался прикрыть собой книгу, опасаясь, что в комнату вошел волхв, а он не давал разрешения на чтение.
Ян недоуменно спросил:
– Ты чего?
– А, это ты, – Паша с облегчением выдохнул, – Ничего, просто дочитал уже.
С этими словами он, не разжигая свет, забрал книгу и быстро вернул ее на место, откуда взял. Вернувшись назад, он все-таки сказал Яну, что брал книгу без спроса. Ян обещал не выдавать Пашу, хоть и искренне не понимал, зачем красть книги у наставника, если он и так тебя учит тому, что прочел в этих книгах.
Улегшись в кровать, Паша осмысливал прочитанное. Плавно мысли смешались, и вот он уже спасает Любаву, разрубая и сжигая упырей. Вот, из-за их, слившихся в робком поцелуе, голов выглядывает полная луна, на которую воют новые враги – волколаки. Но с ними Паша уже не борется, ведь он охвачен любовной сценой, страсть в которой текла бесконечным потоком. Иных мыслей в голове не оставалось, им там не было места.
Однако вскоре разгоряченное чувствами сознание стало сетовать на мир, задавать вопросы. Почему вышло именно так, почему мир столь не справедлив к нему, и не справедлив ли? Быть может это всего лишь испытания, вдали от родного дома с ежедневно подстерегающими опасностями. Впрочем, не так уж пугали опасности, как чувство неразделенной любви, чем больше Паша думал о Любаве, тем сильнее привязывался к ней, тем сильнее желал её. Тяготящие душу чувства были самой непосильной ношей, из тех, что падали на его плечи. Он еще долго мучился вопросами, то стукая кулаком подушку, а то и вовсе кусая ее, словно дикий зверь. Заснуть удалось лишь глубокой ночью.
Лишь его глаза смежил сон, как тут же перед ними поплыли видения. Ему снилось, будто его дом горит. Тот самый дом, где он жил в той, родной реальности. Вместе с домом горели его родные и близкие, а он, будто скованный, ничем не мог помочь. В охваченном огнем доме мелькали лица, такие чистые и четкие, будто лишь над ними огонь не имел власти. Вот он видел мать и отца, друзей и близких, даже тетю Анастасию, которую он не видел много лет. Мелькнуло еще одно лицо – лицо Любавы.
Весь в поту Паша подскочил, усевшись на кровати. Кошмары редко посещали его, но, видимо, вчерашняя, столь неспокойная, мыследеятельность принесла свои плоды.
Завтрак прошел спокойно. Волхву постоянно приносили различные продукты из деревни, так как сам он не имел своего домашнего хозяйства. Зачастую продукты приносили в готовом виде, что сильно облегчало жизнь Любаве, которая попросту не успевала и учиться, и готовить. Впрочем, за эти подношения волхв постоянно проводил различного рода обряды, которые были призваны задобрить богов, улучшив их отношение к местному населению. К тому же Еремей нередко выступал в роли лекаря, лечил он и людей и скотину.
– Сегодня занятий не будет, готовьтесь к вечеру, – обрадовал подопечных Еремей.
После они с Белогором и вовсе удалились по каким-то своим важным делам, оставив молодежь в собственном распоряжении. Закончив с уборкой стола, молодые люди принялись готовить одежду и приводить себя в порядок. Любава закончила вышивание поясов и вручила их новым обладателям. Те горячо расхваливали мастерство девушки, примеряя подарки.
Паша переоделся в недавно купленную рубаху темно синего цвета, расшитую причудливыми узорами, под рубаху он надел узкую серую безрукавку. Ноги он укрыл под широкими зелеными шароварами с золотистыми полосами. Так как носков тут не производили, пришлось приучиться к ношению портянок, которые не давали ногам стереться в кровавые мозоли о жестковатое нутро сапог. Сапоги он старательно протер, стараясь начистить до блеска. К слову, несколько монет волхв все же выделил, так что быть самым бедным на празднестве Павлу не грозило. Монеты он уложил в импровизированный внутренний карман, уложить их в навесной кошелек он побаивался, так как наряду с торговцами, артистами и прочими гостями в деревню наверняка наведаются и карманные воры.
Ян в это время облачился в красный кафтан и белые штаны, оставшись босым. Паша вопросительно взглянул на его босые ноги:
– Так и пойдешь?
– Нет, смотри, что я выторговал у Златогора, – ответил тот едва ли не заговорщицким
