Да, сэр, это так. Присаживайтесь. — Крумвезер сбросил очкина кончик носа, сдвинул кустистые брови и оглядел меня холодным оценивающимвзглядом, плохо вязавшимся с его широкой улыбкой. — Лэм, что вы делали с техпор, как мы виделись с вами в этом кабинете?
— Размышлял.
— Ваша идея относительно нефтяной компании была достаточнооригинальной. Скажите-ка, Лэм, как она пришла вам в голову?
— Я посчитал ее удачной.
— Она и была удачной. Слишком удачной. Хотелось бы знать,кто вас надоумил?
— Никто.
— Исключено. Кто-то говорил вам обо мне. Но человек в моемположении не может допустить, чтобы его профессиональная репутация подвергласьсомнению.
А слухи имеют свойство распространяться, извращатьреальность, нарушать пропорции.
— Вы правы.
— Если вы слышали что-нибудь о моем опыте юриста и о том,что я изыскал способ обходить «Блу скай экт», расскажите об этом подробнее. Ябуду вам весьма признателен и благодарен, понимаете?
— Я ничего ни от кого не слышал.
Он сощурился.
— Значит, — заметил он саркастически, — идея возникла у вассама по себе. «Пора пощупать Крумвезера, заставить его заговорить, — сказали высебе. — Как лучше всего это сделать? Ага. Признаюсь-ка ему, что мне нужнообойти закон „Блу скай“. Выходит, так?
— Точно.
— Вздор!
Я запыхтел сигаретой.
Крумвезер пристально глядел на меня еще некоторое время,затем произнес:
— Знаете, Дональд, извините, что называю просто по имени,так как вы мальчик по сравнению со мной, — я питаю к вам отеческие чувства.
— Отеческие?
— Да. У вас острый, даже изощренный ум. Есть в вас нечто дляменя привлекательное. Я познакомился с вашим прошлым. Понимаете, чем вызван мойинтерес к вам?
— Пожалуй.
Он было осклабился, но попытался скрыть улыбку и притворнозакашлялся.
— Нет, вы только у порога понимания, — сказал он ипродолжал: — Я узнал, что вы юрист — по образованию. Это чрезвычайно важно. Ясчитаю юридическое образование превосходным фундаментом почти в любой сфередеятельности.
— Особенно в юридической, — съязвил я.
Он рассмеялся.
— Ценю ваш сдержанный, строгий юмор, мой мальчик. Знаете,человек с вашим образованием и тонкостью восприятия способен добиться многого,работая в области права, но лишь при наличии связей. Очень трудно молодомуадвокату приобрести собственный офис, обставить его, оплатить рекламу,привлекающую клиентов.
Но люди влиятельные, уже имеющие богатую практику, поройзаинтересованы в младших партнерах, предоставляя им право самостоятельноговедения дел.
Я сделал вид, что не понял намека.
— Я слышал, — заметил Крумвезер, — что у вас былиразногласия с комитетом по рассмотрению жалоб в области юридической этики. Выподсказали клиенту, как совершить убийство и уйти от ответственности.
— Ничего подобного. Мы обсуждали с ним абстрактные правовыепроблемы.
— Комитет этого не понял и посчитал ваше поведениенедопустимым.
— Знаю. Они действовали себе на пользу. Затыкали течь влодке.
— Да, — согласился Крумвезер. — Я привлек к этому фактувнимание одного из знакомых мне членов комитета. Он назвал предмет спора ипретензий к вам запутанным и не вполне проясненным.
— Сфера вашего влияния, кажется, очень широка, — заметил я.
— Пожалуй. Я имею в виду, конечно, не физическоевоздействие. Убежден, что интеллектуальная энергия достигает своего пика именнопри консервации физической энергии.
— Ол-райт, — сказал я. — Хватит трепать языком. Где ЭстерКларди?
Он поглаживал свою костлявую челюсть уродливымиподагрическими пальцами.
— Я рад, что вы подняли этот вопрос. Я сам собирался перейтик этой теме. Я…
Секретарша просунула голову в дверь.
— Междугородний звонок, — объявила она. — Из…
Улыбка исчезла с лица Крумвезера, ставшего еще более злобными уродливым.
— Я предупреждал, чтобы вы меня не беспокоили. Я сказал, чтовам следует делать. Убирайтесь отсюда и…
— Звонок из Валлидейла. Говорят, что это очень важно.
Крумвезер задумался на мгновение.
— Хорошо, я подойду.
Он взял телефонную трубку. Его лицо ничего не выражало, новзгляд стал напряженным. Спустя немного времени я услышал щелчок аппарата.
— Хэлло, — сказал Крумвезер, — да, это я. Что вам угодно?
Я не слышал слов собеседника, но видел, как Крумвезернахмурился, слегка приподнял брови, поджал губы. Он бросил на меня испуганныйвзгляд, будто я каким-то внутренним слухом мог уловить содержание разговора.Мой равнодушный вид успокоил его, но выработавшаяся у него привычка скрыватьвсе и вся продолжала действовать. Для большей надежности он даже прикрыл трубкурукой.
Но вот Крумвезер убрал руку.
— Вы должны быть абсолютно уверены в том, что здесь нетникакой ошибки, — услышал я и затем после паузы: — Ол-райт, известите меня. Досвидания.
Крумвезер задумчиво смотрел на меня, сжав левую руку в кулаки поглаживая ее правой. Он вызвал секретаршу и попросил связать его с городом.Адвокат продолжал осторожничать. Он повернулся так, чтобы я не мог видетьнабираемого им номера.
Хэлло, это Крумвезер. Я хочу, чтобы операциям был данобратный ход. Вместо продажи — вы должны покупать. Немедленно прекратитепродажу и выкупите уже проданное вами. Сейчас я не могу объяснить, позже…
Поймите, существуют основания более веские, нежели вы всостоянии себе представить. Правильно, нельзя терять времени. Где-то произошлаутечка. Сообщите всем и действуйте.
Адвокат повесил трубку и повернулся ко мне, подхватываяускользнувшую от него нить разговора.
— Эстер Кларди, — напомнил я.
— Ах, да. — Крумвезер натянуто улыбнулся. — Однако выпроизвели сильное впечатление на эту молодую женщину, Дональд.
— Разве?
— Да. Действительно сильное.
— Рад это слышать.
— Вам следует радоваться. Это дало вам немалые преимущества.Но я старый человек и мудрый, и если позволено так выразиться, старый друг.Прежде чем предпринять какие-нибудь решительные шаги, ей следовало быпосоветоваться со мной.
