через ткань его футболки, разглядывает меня между ног, слегка отстранившись. Смущаюсь жутко и притягиваю его назад. Сама целую. Пищу ему в рот, когда Егор своей огромной ладонью накрывает потяжелевшую грудь и выкручивает сосок.
Я стаскиваю рубашку с его плеч, чтобы между нами было как можно меньше преград. Он тоже раздевает меня. Сдирает футболку одним быстрым движением и снова смотрит. Словно оголодавший и проснувшийся после спячки медведь.
— Смелее, — подталкивает, когда хватаюсь за его ремень.
Через пару минут мы уже полностью голые в кровати. Егор придавливает меня своим весом к матрасу, вдавливает в него так, что иногда мне очень тяжело дышать. Его пальцы творят что-то невероятное между ног. Ласкают, проникают внутрь, дразнят набухший и чувствительный клитор.
— Такая мокрая, — покусывает ушко, отводит мою ногу в сторону и прижимается к промежности тяжелым окаменевшим членом. — Соскучилась по хорошему траху, девочка?
Шлепаю ладонью по его груди. Пытаюсь выбраться, но мне не оставляют выбора.
— Ш-ш, боевой котенок. Я ничего такого не имел в виду.
— Не унижай меня больше, пожалуйста. Я не выдержу.
Не знаю, когда выглядела более жалкой. В клубе полтора часа назад или сейчас.
Егор опускает руки мне на ягодицы и жадно вжимает в себя. Твердый пульсирующий член в очередной раз проезжает по складкам, и я запрокидываю голову, едва не вскрикнув от слишком тесного контакта.
Егор входит в меня одним плавным толчком. Проникает сразу глубоко, растягивает так, что я прикусываю нижнюю губу. Стоны рвутся из груди, когда кончиком языка он щелкает по напряженному соску, а после всасывает его в рот.
Мы снова целуемся. Долго и очень голодно. Сплетаемся языками, тонем друг в друге, пока Егор не спешит двигаться во мне.
Он ждет, когда я кивну. Осторожно выскальзывает и чуть резче толкается вперед. Приподнимает меня за бедро, насаживает на себя, оказавшись глубже. В таком положение он задевает какой-то особенный пучок нервов внутри, и меня дугой выгибает, стоит ему снова ударить по тому же месту.
Захлебываюсь собственными эмоциями, когда Егор переворачивает меня на живот и входит сзади. Он гладит мою спину, очерчивает пальцами позвоночник, разминает ямочки на пояснице. Ладони ложатся на ягодицы, слегка пошлепывают, разводят в стороны. Я утыкаюсь носом в подушку, когда интуитивно понимаю, что он смотрит именно туда.
— Охуенный вид, малышка.
В ушах стучит пульс, все тело становится ватным. Егор подкладывает под меня прямоугольную подушку, перекидывает меня через нее и толкается под новым углом.
— Потрогай себя, сладенькая, — наклоняется, касается лопатки губами. — Хочу, чтобы ты кончила прямо сейчас.
Подчиняюсь и подушечками пальцев прикасаюсь к клитору. Егор набирает такой темп, что мне даже двигать рукой не надо. От каждого толчка меня бросает вперед, и я трусь о собственную ладонь, постанывая все громче.
Егор собирает мои растрепавшиеся волосы. Наматывает их на кулак, массирует затылок. Урчу и закрываю глаза, полностью отдавшись ощущениям моего тела. Между ног невероятно мокро.
Низ живота сводит острыми запредельными судорогами. Сделав несколько жестких рывков, Егор до упора проталкивается вперед и замирает. Рычит, когда я, кончая, очень туго сжимаюсь вокруг его члена. С моих искусанных губ слетают крики.
— Хорошая девочка.
Отбросив подушку, Егор переворачивает меня обратно на спину и вновь входит. Подталкивает обвить его ногами, ставит кулаки по обе стороны от моего лица. Он трахает меня грубо и быстро. Вбивается на какой-то запредельной скорости так, что я дышать не успеваю. Не получается делать вдохи.
Закрываю глаза и обнимаю его. Тыкаюсь в плечо, выгибаюсь навстречу жестким толчкам. Тело плавится под напором Егора. Мне жарко, но запредельно хорошо.
Я повторяю его имя снова и снова. Не могу остановиться. Егор напрягается весь каждый раз, как оно вырывается из меня. От его хриплого дыхания я возбуждаюсь сильнее.
— Хочешь еще раз? — останавливается, поглаживает меня между ног.
Распахиваю глаза и хватаюсь за его руку. Это слишком, мне почти больно, когда он задевает набухший клитор.
— Хочешь? — рычит нечеловечески, усиливает нажим.
— Да-а… — сердце колотится. — Егор, пожалуйста…
Толчки возобновляются. Я упускаю момент, когда Егор откидывается назад и тянет меня за собой. Оказываюсь почти сверху на нем. Сижу на его бедрах, мои ноги широко раздвинуты.
Царапаю его спину ногтями, когда меня накрывает новой волной оргазма. Скулю, почти плачу, насаживаясь на его твердый огромный член. По спине катятся бисеринки пота.
Я чувствую, как промежность и внутреннюю сторону бедер обжигает горячей спермой. Немного щекотно, когда она течет по коже, пачкая все вокруг.
Отдышаться не могу, набрасываюсь на стакан холодной воды, который чуть позже приносит Егор. Пью жадными глотками, вода стекает по подбородку, льется на грудь, приятно охлаждая. Меня будто наизнанку вывернули.
Второй раз за вечер я оказываюсь в ванной. Едва стою на ногах, держусь за шею Егора, пока он смывает с меня свою сперму, уделяя много внимания заднице.
— Упрись руками в перегородку.
Он снова сзади. Раздвигает мои ноги, встает между ними. Надавливает на поясницу, вынуждает прогнуться. Грудь расплющивается о прохладное стекло.
Когда я снова кончаю, Егор ставит меня на колени. Поглаживает костяшками пальцев щеку, головка его разбухшего члена задевает губы, и я неосознанно открываю рот. Ему хватает пары десятков толчков, чтобы достичь оргазма. Сперма попадает немного на лицо, но в основном на грудь.
Уже вообще ничего не соображаю, когда Егор скользит вспененной мочалкой по моей коже. Глаза закрываются. Боже, у меня коленки дрожат, и стоять не выходит.
— Совсем устала? — шепчет мне на ухо, отжимает потяжелевшие из-за воды волосы.
— М-м… — я хочу что-то ответить. Что-то… Не помню.
— Две минуты подожди.
Слишком долго. Я, кажется, не способна выдержать даже их.
Глава 31
Егор
— Егор…
— Левицкая, что за траурный тон? — прижимаю телефон плечом к уху, выруливаю с парковки, планируя заскочить в ресторан и взять навынос.
— Приезжай. Это касается твоих девочек.
Два раза меня тормозят ребята с двухцветными палками, но на удивление входят в положение, выписывая штрафы. В центре отмахиваюсь от дотошного охранника, который трясет бахилами чуть ли не перед моим лицом, и поднимаюсь сразу к Левицкой в кабинет.
Голос ее мне не понравился. Катя не стала бы просто на ровном месте жути нагонять, значит случилось что-то действительно нехорошее. Да и предчувствие у меня изнутри скребет.
Открываю дверь и первым делом замечаю зареванную пчелку. Стася сидит на
