Бабка замолкает, затем переводит дух, и любовно поглаживает доску. Я знаю, как она и ее семейка не любят рассказывать что-либо, поэтому просто не дышу в надежде, что она продолжит.
— Они пересеклись в баре как раз перед тем, как Мовинд должен был заступить на службу. Там была грандиозная пьянка по этому поводу, твоя мать тоже там крутилась… Все виляла хвостом перед носом Кайла. Мой отец выпивал со всеми, когда произошла какая-то драка, из-за ерунды, неважно. Но в результате твой папаша задел его ножом, когда в пьяном угаре «прыгал» по всему бару.
Она замирает, глядя в стену над моей головой, и я вижу, как из глаз текут слезы. Кажется, ей очень больно даются даже воспоминания об этом…
— Я убью его, — вдруг очень просто и страшно заканчивает она, — я должна убить Кайла Мовинда. За то, как он обошелся с моим отцом, и ему за это не было никакого наказания. Он даже не горевал, не думал о том человеке, которого зарезал!
Она резко поднимается с места, и я вдруг осознаю, что не такая уж она и старуха. Просто плохо выглядит, и все лицо будто сморщилось от постоянного недовольства и переживаний. Сколько же ей было, когда погиб отец? Кажется, мама говорила, что она работала горничной там, где они встречались с отцом…
— Простите, — тихо говорю, и бабка тут же реагирует цепким взглядом, — мне правда жаль, что так случилось… Но причем тут я, и мой ребенок? Вы же сказали, что хотите убить Кайла…
Прости, папа, но ты от этой полоумной защититься в состоянии, а вот мы с малышом — нет. Черт, да я даже «прыгнуть» не могу — слишком мало бабка дала мне сил. Едва хватало, чтобы поддерживать беседу.
— А как я это сделаю, тупая ты тварь? Думаешь, так просто подобраться к «прыгуну»?! Нет уж, мне нужны силы твоего ребенка, я нашла способ, как забрать их, и с их помощью смогу по справедливости наказать твоего отца. А теперь, раз уж мы все выяснили…
Она подходит, концентрирует силу, а я изо всех сил мысленно тянусь к отцу, представляю угрожающую иголку, прошу малыша помочь…
Все бесполезно. То ли сил действительно нет, то ли малыш привык к своему страху, и поборол его. Как еще переместиться, я не знаю, да и смысл, когда черные потоки уже так близко…
— Только попробуй, старая мерзкая сука. Только сделай еще одно движение — и я убью тебя.
Этот голос сверху, он… Страшный. Просто капец, какой холодный, мощный и в то же время убийственно — спокойный, будто говоривший уже выиграл битву, и теперь лишь хотел сказать об этом всем остальным.
Я подняла взгляд, и в этот момент откуда-то сверху спрыгнул Диеро, и сразу сделал шаг к бабке. Та вздрогнула, потоки тоже, но убирать их она не спешила.
И я, обрадовавшись, вдруг понимаю, что они слишком близко. А сил во мне — и секунды не продержаться. И тогда бабка Милары, если не завладеет силами ребенка, то просто убьет меня.
Кажется, примерно та же мысль приходит в голову старухе, потому как она как-то странно, надломлено усмехается, и даже выпрямляет спину.
— Моя судьба решена, мистер Диеро, — спокойно говорит она, — и, раз уж мне не суждено убить Кайла… То пусть он хотя бы почувствует, какого это — потерять самого родного человека…
Еще не закончив, она выпускает потоки дальше, и я просто ничком валюсь на пол. Что-то громыхает, слышен крик — даже визг женщины, что проиграла. А я чувствую знакомые ладони на своих плечах, а затем меня кто-то подхватывает на руки.
— Сейчас, малыш. Пару минут — и станет легче.
Меня выносят из ямы под открытое небо, а затем располагают на своих коленях. Я лежу, и не верю, что все еще слышу, вижу, дышу… Даже способна говорить.
— Я… Не умерла?
Диеро качает головой, а затем я вижу исходящие от него зеленые потоки, и энергию, что наполняет мое тело. С благодарностью приподнимаюсь — и меня тут же укладывают обратно.
— Полежи пока. Кайл успел в самый последний момент, и загородил собой большую часть удара этой суки, но кое-что все же успело тебя задеть. Так что не двигайся, пока тебя не осмотрят медики.
— Как мама?
— Если Кайл здесь — значит, пришла в себя, и в относительном порядке. Не волнуйся, она в академии, за ней присматривают.
Я киваю, и чувствую, как Бер осторожно гладит мои щеки. С удивлением отмечаю — они мокрые.
— Малыш… Все в порядке, слышишь? Я рядом, мы вместе… Тебя никто не обидит.
От этих слов все внутри сжимается, и слезы катятся сильнее, капая с подбородка.
— Она… Хотела убить нашего ребенка… В отместку. Ты понимаешь?!
Диеро сжимает вокруг меня руки, притискивая к своей груди, и я наконец рыдаю, выплескивая напряжение и боль.
— Она получит за все. — Шепчет мне куда-то в макушку Бер, и я впитываю в себя эти слова, как бальзам для души, — я лично прослежу.
Я киваю, и через какое-то время затихаю, чувствую поглаживания по телу, и дикую усталость.
Мне надо поспать, и хоть немного прийти в себя. Я уже собираюсь попросить Бера отвезти меня в академию, как слышу приближающиеся шаги.
— Ты как, девочка?
Кайл. Еще есть отец, о котором я ничего не знаю, и из-за которого и началась вся эта хрень… Черт, вот с ним мне пока совсем разговаривать не хочется.
— Я устала, — шепчу на ухо своему мужчине, не поворачивая головы к отцу, — хочу уйти куда-нибудь… Где никто не будет доставать. Пожалуйста…
Диеро внимательно слушает, затем просто кивает, и поднимается вместе со мной на ноги.
— Прости, но Кайли сейчас не до разговоров. Ей нужен сон и покой, а уж потом — все остальное.
Я не знаю, что отвечает отец на это, но мы как-то быстро оказываемся на лошади Диеро, и он каким-то чудом удерживает меня верхом. А затем — короткая дорога, на протяжении которой я несколько раз засыпаю.
— Уже почти, малыш… Уже все.
Он спешивается, и я делаю усилие, чтобы в который раз приоткрыть глаза. И от увиденного впадаю в шок.
— Стоп… Ты что, привез меня к себе домой?
Глава 53. Я тебя очень… Соскучился
На мое удивление Бер реагирует не менее удивленным взглядом, но все же отвечает мне.
— Я подумал, что в академии тебе сейчас точно не дадут спокойно выспаться. А сейчас это просто необходимо.
В этом он прав настолько, что я даже говорить не хочу, просто прикрываю глаза, и позволяю унести себя в спальню. Там, оказавшись под теплым одеялом, мелькает мысль о теплом душе, и чистой одежде, но усталость побеждает, и я почти мгновенно проваливаюсь в сон.
И впервые за долго время просыпаюсь не от будильника или крика, а сама.
Просто открываю глаза, полностью выспавшись, и озираюсь в просторной светлой комнате. Пытаюсь понять, сколько я спала, но это бесполезно — на улице ярко светит солнце, и я могла проснуться спустя пару часов, или сутки.
