А будь у меня еще чуток сил, то встала бы, чтобы позвать на помощь. И тогда, несомненно, Диеро бы увидел меня, и развернулся назад.
Но увы, сил нет совсем, и я лишь лежу в своей личной темноте, не шевелясь и не размышляя ни о чем.
А стук копыт все отдалялся, пока не стих совсем, оставляя меня одну. Спасшуюся и погибающую одновременно.
Глава 51. Проблемы все не кончаются. Придется самому их закончить.
Бер
Мне настолько страшно, что либо молча, либо матом.
Потому что сейчас я ощущал себя проигравшим кому-то свыше, причем отыграться никто не предлагал. Либо склоняй голову и скули от боли — либо молча ломайся изнутри от бессилия.
Мне непривычен ни один вариант, поэтому я расхаживаю из угла в угол, пытаясь хоть как-то затолкать рвущиеся эмоции внутрь. Мы прибыли в академию полчаса назад, и Кайли тут не оказалось.
Совсем.
Лишь подготовленный ритуал да три женщины в спальне Глоствер, вместе с ней самой.
Долбаная идиотка — ректор, которая решила, что все знает лучше всех. Мне было плевать, кто она и что у нее за мотивы, я просто тряс жабу за плечи, пытаясь выведать хоть что-нибудь, кроме бесконечных всхлипов.
Бесполезно.
Никто из этих "всезнающих" не знал, куда могла исчезнуть Кайли. Браслет они с нее стянули, потому что Глоствер решила, будто по нему я могу понять, что моей девочке плохо и больно. Знала, что это не просто украшение, но что именно — не понимала.
И этим очень сильно усложнила мне задачу.
Когда я вызвал своих ребят, чтобы забрали женщин для допроса, Милара проболталась, что их бабка тоже сбежала. Мол, почти сразу, как исчезла Кайли. Девчонка рассчитывала, что ей за это сделают поблажку на суде, но я бы особо не надеялся. Потому что судить я собирался их сам, сразу же, как найду свою проблемную Выскочку.
- Куда могла пойти твоя… бабушка? — спрашиваю, испытывая внутри неприятное предчувствие.
— Не знаю, — пожимает плечами девчонка, — но она одержима даром ребенка Кайли. Еще когда ее мама была беременна, она молилась, чтобы родился мальчик… Не свезло. А затем, когда залетела Кайли — совсем сбрендила, до чертиков ей нужны были силы младенца. Вот зачем, а?
— А ты не знаешь?
Милара дергается, как будто ей это тема неприятна.
— Они не особо любят болтать, мама и бабка. Просто сказали, что надо, и все. Я и помогала…
Я сжимаю кулаки, и кивком даю указание парням забирать девчонку. Что в головах у некоторых родителей? Дырки от бубликов?
Смотрю на лежащую без сознания Лори, над которой кружат медики, и снова качаю головой. Нужно будет обсудить потом с Кайли, как часто она захочет оставлять малыша у бабушки…
При мыслях о крошке прикрываю глаза, и тру переносицу. Где она? Куда могла перенестись?! Кайл уже схватил что-то из вещей, которые принесла Вики, и ищет дочь, но бездействовать дальше я просто не мог.
Не в моих правилах молча ждать у судьбы решения проблем, потому что все это — какая-то неправильная хрень. Я впервые решил оградить Кайли от опасности с помощью вранья — и вот что из этого вышло. И теперь, вместо того чтобы решать проблемы моей малышки, я просто потерял ее прямо из-под носа.
Я крепко ругаюсь, когда заглядываю к Кайлу, и тот отрицательно машет головой. Прошло уже сорок минут, и безрезультатно.
Мне нужно действовать, или я просто сойду с ума. Защищать любимую девушку — это что-то вроде мужской необходимой составляющей, и сейчас я чувствую себя тупо неполноценным ослом, ждущим у моря погоды. Поэтому быстро седлаю лошадь, прихватив пару бутылок воды, и со всей дури мчу обратно к землянке.
Если Кайл обнаружит дочь, то сразу переместиться к ней. Мне нет смысла торчать в академии. А вот подозрение, что Кайли «прыгнула» куда-то в сторону мамы или мою — было. А раз и Лори и я были в той землянке…
Я скачу по пустынной местности, внимательно оглядывая окрестности. Пусто. По идее, малышка могла переместиться куда угодно, даже в город к «милым» продавщицам похабных платьев. Но моя единственная зацепка — это то, что в минуту опасности она подумает о близких, и потянется к ним. И я должен проверить эту теорию.
Я скачу еще какое-то время, когда неожиданно резко тяну поводья на себя. Спешиваюсь, и подхожу к необычно примятой траве. Следы совсем свежие, и выглядят так, будто кто-то кого-то тащил. Прослеживаю взглядом дальше, делаю пару шагов… И громко, не выбирая выражений, матерюсь на всю округу.
В стороне от травы, одиноко и сиротливо валяется знакомая туфля, которую я не раз видел на ножках Кайли. А рядом, в метре от нее, лежит вторая.
И я уже уверен, где найду свою малышку. И с кем, тоже.
Глава 52. В самый распоследний момент
Кайли
— Очухивайся!!!
Когда первый удар прилетает в грудь, я хриплю, и пытаюсь открыть глаза.
Куда там! Темнота сильнее, и утягивает к себе почти без сопротивления.
— Твою ж… — Рычит знакомый голос сбоку, — мне нужно, чтобы ты была в сознании. Вставай!
Меня поднимают неожиданно сильные руки, пытаясь поставить на ноги, но как только опора исчезает — я тут же кубарем валюсь вниз. Сознание немного включается, и я ощущаю происходящее, но анализировать не в состоянии.
Голос бурчит что-то гневное, а затем сквозь закрытые веки я вижу вспышку зеленого света, и в меня струйкой втекает энергия.
Немного, совсем нет. Ровно столько, чтоб я смогла открыть глаза, и сосредоточиться на том, что происходит вокруг.
— Наконец-то! — выдыхает бабка Милары, та, которой прежде я почти не уделила внимания.
Что она здесь делает? И где это — здесь?
Я помню, что «прыгнула» в прошлый раз на открытую местность. А сейчас мы сидели в какой-то яме, и я даже выхода отсюда не видела.
Мелькнула мысль, что здесь уж меня точно никто не найдет… Так, надо завязывать с такими выводами.
— Все, красавица, «допрыгалась», — удовлетворенно произносит бабка, и берет меня за подбородок, внимательно разглядывая лицо, — Миларка краше, — делает, наконец, вывод, и отпускает мои скулы.
— Простите, пожалуйста, — быстро шепчу, потому что уже вижу знакомую доску, — скажите, зачем вам мой ребенок? Прошу, оставьте нас в покое, не убивайте… Это же уже человек, хоть и крохотный…
— А мой отец, по-твоему, человеком не был?! — неожиданно на высокой, истеричной ноте орет бабка, — ему что, по-твоему, уже пожилось, и хватит?! Или ты думаешь, раз твой человек маленький, то его трогать нельзя, а взрослого человека — можно?!
Ну-ка, ну-ка…
— О чем вы? Я даже не знаю вашего отца…
— Проклятая тварь! Ты! — Она тычет грязным пальцем, и почти касается моей щеки, — не знаешь! А вот твой папаша, что нацепил корону на башку как только его дар проснулся, прекрасно знал его!
