— Ну, и? — повторила она как попугай.
— Откуда такой неожиданный интерес? — помог ей Дэвид. — Мы уже довольно давно работаем вместе и стали добрыми друзьями. Но я пока что не замечал с вашей стороны признаков безумной страсти. Кроме того, — продолжал он вежливым, совершенно ровным голосом, — вы не производите на меня впечатления женщины, которая отчаянно рвется замуж.
Здесь он был не прав. Сара действительно была в отчаянии, но по причинам, которых он не мог даже вообразить. Ее никогда не привлекал брак ради брака. Она научилась жить самостоятельно, не нуждаясь в эмоциональных стимулах. Но союз с таким человеком, как Дэвид Бартон, безусловно, устроил бы ее опекунов и одновременно решил бы ужасную проблему.
Что ж, теперь, по крайней мере, он просил дать логичное обоснование ее необъяснимому поступку. С этим она могла справиться.
Но всего минуту назад Сара чувствовала, что теряет связь с реальностью, допустив в свои мысли что-то неопределенное, туманное, от чего брак с этим человеком казался важным совсем в другом отношении.
Это нервы. Я просто запаниковала, сказала она себе, чувствуя, как напряжение постепенно оставляет ее. Логика была ее коньком, и она готова представить ему факты.
Сара сцепила руки на коленях и, спокойно и холодно, начала:
— По условиям завещания я не получу наследства еще год, а мне срочно нужна довольно крупная сумма. Но если я выйду замуж, — а дядя и тетя одобрят мой выбор, — деньги отца автоматически переходят ко мне. Ваша кандидатура не вызовет протеста с их стороны, и, если мы поженимся, скажем, через три недели, то я смогу воспользоваться деньгами, в которых нуждаюсь. Речь идет о небольшой сделке, — заверила девушка на тот случай, если Дэвид подумает, что она намерена потратить массу денег, а потом потребовать, чтобы он содержал ее в роскоши. — Это не касается нашей фирмы.
Он кивнул. Впрочем, все это было хорошо известно в банковских кругах. Сара знала, что четко изложила всю ситуацию и ясно указала причину своего предложения. Каково же было ее изумление, когда Дэвид вдруг хихикнул!
Сара почувствовала, что краснеет до корней волос. Просить мужчину жениться уже само по себе унизительно, а он еще пытается обратить все в шутку!
— Не проще ли было организовать заем? — Юмор в его глазах быстро растаял, и на лице появилось обычное холодное и умное выражение. — Прибегать в этом случае к браку представляется мне довольно крутой мерой. Может, стоит переговорить с попечителями состояния вашего покойного отца? Кстати, — Дэвид слегка приподнял широкие плечи, — я сам мог бы ссудить вам необходимую сумму. Ваш кредитный рейтинг превосходен, — добавил он сухо и сел напротив, по другую сторону большого стола, сложив ладони домиком. — Сколько вам нужно? И для чего?
Но Сара решительно покачала головой. Серебристая волна волос упала ей на лицо. Никто не должен знать, для чего ей нужны деньги, но любой человек, готовый одолжить такую сумму, непременно спросит, зачем она ей.
Глаза их встретились, и Дэвид мягко спросил.
— У вас неприятности?
Сара снова резко помотала головой. Она попала в эту идиотскую ситуацию по собственной вине, и выпутываться придется самостоятельно, без чьей-либо помощи. Не нужно было поддаваться природному обаянию и лести Марка Локвуда. Что ж, теперь она получила жестокий урок. Сидеть с немой просьбой в глазах перед этим невозмутимым человеком было просто невыносимо.
Зря она все это затеяла. Дурацкая идея была заранее обречена на провал.
Сара почувствовала, как внутри нее вскипает горячая волна ненависти к себе. Она проклинала себя за то, что оказалась в унизительном положении, связавшись с этим гнусным шантажистом, и злилась на Дэвида за то, что он стал свидетелем ее уязвимости. Скорее бы избавиться от этого холодного испытующего взгляда!
Но Дэвид продолжал:
— Я приблизительно представляю себе, что получите вы, вступив в брак. Но, как известно, в этом союзе участвуют двое. Так что же выиграю я, попав в ситуацию, которой долгие годы сознательно избегал?
В его голосе звучал сарказм и чувство превосходства. Сара почувствовала, что больше не может сдерживать свой гнев.
— Ходят сплетни, что вы держите женщин на расстоянии, потому что боитесь нарваться на охотницу за деньгами, — выпалила она оскорбительным тоном. — В случае со мной это не должно вас волновать. Ваши деньги мне не нужны, мне достаточно своих. Кроме того, возможно, вас заинтересует тот факт, что я наследую внушительный пакет акций «Торн Иншуранс»! И если этого мало…
— Вполне достаточно.
Сара была рада, что он прервал ее. Она исчерпала все разумные доводы. Остались только эмоции да громкие слова.
Акции были ее козырной картой. Выйдя замуж, она передаст ему свое право голоса, и у него окажется чуть ли не контрольный пакет, а это, конечно, искушение для любого бизнесмена.
Сара почувствовала его заинтересованность и замерла в ожидании. Дэвид встал и с улыбкой заметил:
— Вы дадите мне время, чтобы… — он заколебался, но только на мгновение, — чтобы серьезно обдумать ваше очаровательное предложение?
Расценив ее молчание как согласие, он взглянул на часы.
— Я еду на уик-энд в Женеву. Может, пообедаем в понедельник вечером?
У Сары не было сил отвечать, и она встала, не замечая, что он незаметно оглядел ее стройную фигуру.
— Я пришлю за вами Бэзила в семь тридцать, — сказал вдогонку Дэвид.
Сара оставила машину на гравийной площадке перед фасадом Торн-хауз, взяла сумку и направилась к парадной двери. В последнее время она редко приезжала сюда, но сейчас испытывала потребность повидать дядю. Она хотела убедиться, что выбрала правильный путь, не позволив себе последовать первому порыву и послать Локвуда ко всем чертям, добавив, что не даст ему ни пенни.
Девушка провела не один час, пытаясь предугадать, к чему приведут Дэвида его размышления. Она научилась предвидеть ход его мыслей о сложных сделках. Но тут было иное, совсем иное дело. И чем больше она старалась проникнуть в логику его рассуждений, тем больше запутывалась и теряла уверенность. Ей никак не удавалось выбросить его из головы.
Измученная этими невеселыми мыслями, Сара забыла предупредить родственников о своем визите и, когда дворецкий открыл двери, постаралась придать своему лицу беззаботное выражение.
— Добрый день, Боумен. Тетя дома? — Она прошла мимо него в большой холл. — Боюсь, меня не ждали.
На лице пожилого мужчины не отразилось ничего: ни удивления, ни приветливости. Никто в этом роскошном доме, даже слуги, не выказывал своих эмоций, а вполне возможно, что и не имел их.
— Миссис Торн в гостиной, мисс. Я прослежу, чтобы вещи отнесли в вашу комнату.
Саре было четырнадцать лет, когда она попала в этот дом. Яхта ее родителей затонула во время шторма. Осиротевшая девочка искала утешения, тепла, просто внимания, — но не нашла ничего, кроме холодной заботы о своем материальном благополучии.
