– Тебе хуже? – встревожилась вестница. – Ты молчишь.
– Я… – опомнился Яромир. – Мне ничего, хорошо.
– Ложись спать, – сказала Девонна. – Ты устал. Завтра утром я приду опять.
Яромир кивнул, ставя на место кубок.
– Я буду ждать… Почищу колодец во дворе, – добавил он. – Будет вода.
Девонна никогда не пила воду из колодца. Она десятки лет бродила вокруг своего заброшенного храма, и ей было все равно, есть в колодце вода или нет…
Все небожители были сотворены равными друг другу. Только один из них был сильнее, чем остальные. Вседержитель сделал его князем над небожителями.
Однажды Князь стал уговаривать небожителей пойти с ним в Обитаемый мир. Обитаемый мир был запретным местом. Вседержитель никак не объяснил своего запрета, только сказал, что нарушившие его погибнут. Но Князь стал говорить, что на самом деле это не так. «Обитаемый мир питает могущество Вседержителя, и если мы заселим его, то сами будем всемогущи», – повторял он. И народ небожителей разделился. Половина поверила Князю и захотела завладеть могуществом Творца.
Но когда они явились в Обитаемый мир, то поняли, что Князь им солгал. Они нашли постоянное изменение всего, на что ни падал их взгляд: рождение, распад, тление. Цветы здесь вянут, деревья сохнут, даже камни – и те разрушаются с веками. Небожители, ушедшие в мир, утратили сияние и стали смертны.
Вседержитель в гневе создал Подземье и заточил туда Князя, где он в вечном мраке переродился в ужасное существо. Небожители, которые шли за ним, были отданы ему во власть, и первое поколение сошло во мрак. Одних Князь Тьмы взял себе на службу, другие были брошены в Тюрьму, потому что отказались ему служить. Вседержитель не спас этих последних за то, что прежде они отвергли Его, и их сущность извратилась от мук.
Однако их детям Вседержитель явил милость. Он разрешил им после смерти вернуться к подножию Престола и вновь обрести вечную жизнь. Но он позволил это лишь тем, кто верен его Замыслу. Те же, кто подобен своим предкам, нарушившим Его волю, по-прежнему будут сходить во мрак Подземья.
Только когда Обитаемый мир будет разрушен, Подземье тоже падет. Искажение замысла Вседержителя будет исправлено. Девонна знала, что это случится уже скоро. Более трех десятков лет назад миру было знамение, что сын погибели родился. Значит, богоборец уже не дитя и готов к борьбе.
Была ночь. Девонна не спала в своем небесном доме. Закрытыми глазами вестница глядела в заброшенный храм. На полу темного храма лежала белая полоса: лунный свет ярко бил в окно. Человек спал на лавке, а Шалый лежал под скамьей и смотрел перед собой мерцающим взглядом, как будто бы тоже видел небожительницу, наблюдающую за ним. Девонна затаила дыхание, взяла с подоконника светильник и неслышно шагнула в храм.
Из окон тянуло ночной прохладой. Стояла такая тишина, что можно было расслышать дыхание и человека, и пса. Внезапно в пустой арке за алтарем словно вспыхнула неяркая звезда. Это Девонна в длинном белом платье появилась в проходе. Держа на ладони светильник, она скользнула к скамье. Глаза и губы человека были сомкнуты, тяжелая рука лежала на ровно вздымающейся груди. Девонна подняла светильник повыше и всмотрелась в лицо спящего, пытаясь угадать, не тревожны ли его сны. Потом осторожно тонкими пальцами обхватила его широкое запястье и уложила руку вдоль тела. Человек ничего не почувствовал. Девонна отвела край одеяла, легким движением распахнула рубашку, осветила мерцающим светильником грудь Яромира против сердца… Знака «S» не было.
– Как хорошо, – беззвучно прошептала Девонна.
Светильник в ее ладони дрожал.
Вестница положила светящийся камень в изголовье постели и бережно запахнула на спящем ворот рубашки. Он не пошевелился. Девонна поправила одеяло и задумчиво улыбнулась. С ее сердца упала тяжесть. В тот же миг она быстро скользнула к арке. Там она в последний раз оглянулась, окинув взглядом свой храм, спящего Яромира и Шалого, и исчезла – только мелькнул свет.
День за днем Яромир превращал заброшенный храм в дом. Он спускался на студеное дно колодца, ведром поднимал наверх грязь и ил. Он помнил, как впервые подал Девонне кружку чистой воды. Она, смеясь, припала губами к кружке. От ледяной воды захватило дух.
– Какое чудо!
– Неужто у вас нет колодцев? – спросил Яромир.
– У нас есть источники… Представь: камень, а из него вечно бьет ключ, – ответила Девонна. – Но наша вода не бывает такой холодной!
Яромир сделал скамьи, стол и ставни на окна. Из-за того, что солнце почти не проникало в храм, от каменного пола веяло холодом. Яромир долго правил ржавую косу, которую отыскал в бывшей хижине сторожа, и однажды вестница увидела, что пол застелен свежим, еще сохранившим душистый живой запах, сеном. Девонна изумлялась и радовалась. Шалый кружился у ее ног. «Как будто бы это наш дом», – думал Яромир.
На стену храма вестница решила повесить большое, вытканное ею полотно. На полотне – водная гладь, две-три крупных кувшинки, стрельчатые листья растения, похожего на осоку, и огромная синяя стрекоза с прозрачными крыльями.
– Постой, это же…
– Ты узнал? – улыбнулась Девонна. – Да, это ваш мир.
Ручей, у которого умывался Яромир, впадал в лесное озерцо. Его-то Яромир и увидел на полотне. Вечером Девонна сказала:
– Живи здесь до войны. Когда придет пора бедствий, я тебя провожу в сражение за Небесный Престол. А пока отдохни. Ты уже много скитался…
Яромир сидел на сене возле скамьи, а вестница на скамье, грустно глядя на него сверху.
– Все люди должны сначала погибнуть, чтобы переродиться, – продолжала она. – Вступят в бой и демоны Подземья, и небожители. Тебя ждет смерть в бою… пусть она будет легкой, а потом – счастливое возрождение у подножия Престола. Тогда начнется вечное Царство Вседержителя, царство его мудрости и милосердия.
Легкой рукой Девонна гладила волосы своего друга-человека. Яромир прислонился виском к краю скамьи.
– Девонна, я на другой стороне… – тихо произнес он.
Ладонь вестницы замерла.
– На другой, Девонна, – повторил Яромир. – Может быть, богоборцу и ничего не светит. Но я такой не один…
Когда Девонна вернулась домой, сердце у нее сильно билось, рукам и лицу было жарко.
Окна в ее доме всегда были распахнуты, из сада тянуло прохладой. Светильники, расставленные на подоконниках и столах, мягко мерцали, как светляки в траве возле храма. Три покоя с высокими куполообразными потолками были соединены между собой арками. Девонна помедлила в спальне, где стояла под стеной с огромным гобеленом низкая резная кровать. Окно было забрано тонкой деревянной решеткой, по нему уже много веков ветвился вьюнок с бледно-сиреневыми цветами. Ей на миг почудилось, что ночной ветер из сада принес запах цветущего шиповника и мелких, давно одичавших роз. Тяжело вздохнув, вестница вошла в арку.
