Мне казалось, что я обнаружил необходимые качества в Джинни,однажды ночью, когда взбирался по радиобашне, находившейся рядом с домом, натретьем этаже которого она жила. С этого момента события развивалисьстремительно. Я встретился с ней на первом этаже, и с тех пор мы много временипроводили вместе. Так прошло около месяца, мне как раз удалось убедить еесоставить мне компанию на следующий семестр. И тут…
– Проклятье! – решил я, лягнув ящик письменногостола, который валялся на полу. Нет никакого смысла идти за ней прямо сейчас.Нужно сначала навести порядок. Дать Джинни возможность все обдумать. Повидатьее завтра.
Кто-то и в самом деле весьма старательно разворотил всю моюквартиру. Мебель была сдвинута со своих мест, покрывала сорваны с дивана икресел. Я вздохнул, глядя на это разорение, – похлеще, чем послеразвеселой вечеринки. К тому же они выбрали самое неподходящее время. Конечно,это был не шибко респектабельный район, но, с другой стороны, и не худший.Ничего подобного со мной раньше не случалось. Теперь же я лишилсязамечательного, теплого и стройного компаньона. Можно было не сомневаться, что,ко всем прочим неприятностям, я чего-нибудь не досчитаюсь.
Я держал наличные деньги и кое-какие ценные вещи в верхнемящике бюро, которое находилось в моей спальне. Еще несколько банкнотов я пряталв старом башмаке, небрежно брошенном в углу у входа. Хотелось думать, чтовандал удовольствовался деньгами из бюро – я как раз на это и рассчитывал,пряча большую часть наличных денег в башмак.
Я пошел проверить.
В спальне тоже пронесся небольшой ураган, но его ярость ужеявно пошла на убыль. Простыни были сорваны, а матрас перевернут. Два ящика бюроостались открытыми, но их содержимое не было выброшено на пол. Я пересеккомнату, открыл верхний ящик и заглянул в него.
Все оказалось на месте, даже деньги. Я вернулся в прихожую,чтобы проверить башмак. Банкноты были там, где я их оставил.
– Вот и молодец, а теперь брось это сюда. – Голоспоказался мне знакомым, но я никак не мог сообразить, кому он можетпринадлежать.
Повернувшись, я увидел Пола Байлера, профессора геологии,который только что выбрался из чулана. В руках у него ничего не было, однако онне нуждался ни в каком оружии, чтобы его угрозы звучали вполне серьезно. ХотяБайлер и был невысокого роста, он отличался мощным телосложением, а шрамы накостяшках его пальцев всегда производили на меня сильное впечатление.Австралиец по происхождению, Байлер начинал свою карьеру инженером на рудникахв довольно глухих местах, лишь много позднее он занялся геологией и физикой, получилстепень и начал преподавать.
Однако у меня всегда были с ним превосходные отношения, дажепосле того как я не стал заканчивать основного курса по геологии. Мы былизнакомы с ним вот уже несколько лет. Правда, последние пару недель мы совсем невстречались, поскольку он куда-то уезжал. Я думал, что его нет в городе.
– Пол, что здесь происходит? – спросил я. –Только не говори мне, что это твоих рук дело.
– Башмак, Фред. Дай мне башмак.
– Если тебе нужны деньги, я с удовольствием одолжу…
– Башмак!
Я подошел к нему и протянул башмак. А дальше мне оставалосьтолько стоять и смотреть, как он засовывает руку внутрь и вытаскивает свернутыебанкноты. Сердито фыркнув, профессор резко сунул мне обратно башмак и деньги.От неожиданности я уронил и то, и другое.
Прежде чем я успел выругаться, Пол схватил меня за плечи,развернул и усадил в кресло, стоявшее возле открытого окна, где ветерокраздувал занавески.
– Мне не нужны твои деньги, Фред, – сказал он,свирепо глядя на меня сверху вниз. – Я хочу получить то, что мнепринадлежит. Для тебя же будет лучше, если ты дашь мне совершенно честный ответна следующий вопрос: знаешь ли ты, о чем я сейчас говорю?
– Не имею ни малейшего представления. У меня нетничего, что могло бы тебе принадлежать. Позвонил бы и спросил по телефону. Небыло никакой необходимости вламываться сюда и…
Он отвесил мне оплеуху. Не слишком сильную. Но достаточноувесистую, чтобы заставить меня замолчать.
– Фред, – сказал он, – заткнись! Заткнись ислушай. И отвечай на вопрос, когда я тебе его задам. Больше ничего. Комментарииоставь для другого случая. Я тороплюсь. Мне совершенно точно известно, что тылжешь, потому что я видел твоего бывшего соседа по квартире, Хала. Он сказал,что это у тебя, потому что он оставил модель у тебя, когда переезжал. Я имею ввиду одну из копий звездного камня, которую он взял после партии в покер в моейлаборатории. Помнишь?
– Да, – ответил я. – Если бы ты простопозвонил мне и спросил…
Он отвесил мне новую оплеуху.
Я потряс головой, чтобы она побыстрее прояснилась, ну иконечно, чтобы выиграть время.
– Я… я не знаю.
Он снова занес руку.
– Подожди! Я все объясню! Он держал ту штуку, которуюты ему дал, на письменном столе, в качестве пресс-папье. Я уверен, что он взялее с собой – вместе с остальными своими вещами, – когда выезжал отсюда.
– Что ж, значит, один из вас лжет, – заявилПол. – В данный момент под рукой у меня ты.
Он замахнулся в третий раз, но на этот раз я его ждал.Уклонившись от удара, я лягнул своего незваного гостя в пах.
Зрелище получилось впечатляющим. Даже захотелось остаться ипосмотреть – ведь до сих пор мне еще не приходилось никого бить ногой в пах.Самым разумным было сейчас врезать ему по шее, пока он стоял согнувшись, илидать от души локтем по его мясистому носу. Однако в тот момент мое состояние неслишком располагало к разумным, осмысленным поступкам. Если уж быть честным доконца, я боялся этого человека и мне совсем не хотелось подходить к немублизко. К тому же недостаточный опыт по нанесению ударов в пах не позволял мне дажепредположить, через сколько времени он оклемается и снова на меня набросится.
Поэтому вместо того чтобы стоять и смотреть на него, я решилзаняться тем, что получалось у меня гораздо лучше.
В следующее мгновение, встав на ручку кресла, я выскользнулв открытое окно. Там был узкий карниз, пройдя по которому восемь футов направо,я ухватился за водосточную трубу.
Я мог бы продолжить движение и дальше, а потом без особыхпроблем спуститься вниз, но решил этого не делать. Здесь я чувствовал себя вполной безопасности.
Прошло совсем немного времени, и голова Пола показалась вокне. Посмотрев на меня и на узкий карниз, он выругался. Я закурил и улыбнулся.
