– Вот именно, себе. Согласившись на легкую вэкономическом смысле жизнь, вы поддаетесь инерции. Собственными руками лишаетесебя возможности занять достойное положение в обществе. И замыкаетесь в своембезделье.
– Безделье?
– Безделье. Вы же болтаетесь здесь без дела целые годы.
– Получается, что вы действуете в моих интересах,стараясь выкинуть меня из Университета, так что ли?
– Точно.
– Мне очень неприятно вам это говорить, но историязнает множество людей, подобных вам. Их принято судить достаточно строго.
– История?
– Не факультет истории. История как наука.
Вексрот вздохнул и покачал головой. Потом взял мою карточку,откинулся на спинку стула, подымил немного трубкой и начал внимательно изучатьто, что я написал.
«Интересно, он действительно считает, что делает мне добро,стараясь разрушить мою жизнь? – подумал я. – Вполне возможно».
– Минутку, – проговорил вдруг Вексрот. –Здесь ошибка.
– Там нет ошибок.
– Количество часов проставлено неверно.
– Нет, верно. Мне нужно двенадцать. Там стоитдвенадцать.
– Я ничего не имею против этого, но…
– Шесть часов на мой собственный проект, соединяющий всебе несколько дисциплин, изучение предмета на месте, в моем случае речь идетоб Австралии.
– Знаете что, на самом деле это должен быть курсантропологии. Один из основных курсов. Но я имел в виду не это…
– Далее, три часа сравнительной литературы, вместе скурсом, посвященным изучению творчества трубадуров. Тут для меня все совершеннобезопасно, к тому же я смогу воспользоваться видео – и еще один час наобщественные науки, так же по видео я буду следить за текущими событиями. Здесьтоже все в порядке. Получается уже десять часов. Еще два часа на продвинутыйкурс плетения корзин – итого, двенадцать. Я свободен?
– Нет, сэр! Ни в коем случае! Последний курспредполагает три часа занятий – и, следовательно, считается основным!
– Похоже, вы еще не видели циркуляр номер пятьдесятсемь, не так ли?
– Что?
– В него были внесены изменения.
– Я вам не верю.
Я посмотрел на его корзинку с корреспонденцией.
– Почитайте свою почту.
Вексрот схватил корзинку, перебрал то, что там лежало.Где-то в самой середине стопки бумаг нашел листок. На лице у него сначалапоявилось недоверие, потом ярость и озадаченность – и все это в течение всегопяти секунд. Я очень рассчитывал на отчаяние, но полного счастья не бывает.
Когда мой куратор снова повернулся ко мне, у него был оченьрасстроенный и удивленный вид.
– Как вам это удалось? – спросил он.
– А почему вам в голову лезут самые отвратительныеподозрения?
– Потому что я читал ваше личное дело. Вы каким-тообразом добрались до преподавателя, не так ли?
– И не стыдно делать такие предположения? Кроме того, ябыл бы полнейшим кретином, если бы ответил на ваш вопрос, разве не так?
– Да, наверное. – Вексрот вздохнул.
Он достал ручку, с силой щелкнул кнопкой – непонятно зачем –и написал свое имя в самом низу карточки на строке «Утверждено».
Возвращая мне карточку, он заявил:
– Надеюсь, вы понимаете, что мне почти удалось васпоймать. Однако вы опять ускользнули. Что же дальше?
– Насколько я понимаю, в будущем году планируетсяввести два новых основных курса. Я думаю, мне следует поговорить с каким-нибудьдругим факультетским куратором, если я собираюсь поменять поле деятельности.
– Вам придется иметь дело со мной, – сказалВексрот. – А уж я сам свяжусь с теми, кто будет отвечать за новые курсы.
– У каждого есть факультетский куратор.
– Вы являетесь особым случаем, требующим особоговнимания. Вы должны сообщать мне о своих дальнейших намерениях.
– Хорошо, – согласился я, потом встал и положилкарточку в карман брюк. – В таком случае до встречи.
Кода я шел к двери, Вексрот бросил мне в спину:
– Я найду способ справиться с вами.
– Вы, – остановившись на пороге, нежным голосомзаявил я, – вы и Летучий Голландец.
А потом я осторожно прикрыл за собой дверь.
Глава 2
Происшествия и фрагменты, время, разбитое на отдельные эпизоды.
Вот например…
– Ты не шутишь?
– Боюсь, что нет.
– Меня бы больше устроило, если бы этот беспорядок былестественного происхождения, – сказала она. Глаза у нее были широкораскрыты, и она упорно отступала к двери, через которую мы только что вошли.
– Ну, то, что здесь произошло, уже произошло. Мы уберемвсе и…
Она открыла дверь. Ее длинные, великолепные волосывзметнулись, когда она отчаянно покачала головой.
– Знаешь, я хочу обдумать все это еще разок, –сказала она мне и вышла в коридор.
– Да брось ты, заходи, Джинни. Ничего страшного неслучилось.
– Я сказала, что хочу подумать.
Она начала закрывать за собой дверь.
– Позвоню тебе попозже?
– Не стоит.
– Завтра?
– Знаешь, я сама тебе позвоню.
Клик.
Проклятье. Она могла бы с таким же успехом и хлопнутьдверью.
Первая фаза моих поисков соседа по квартире закончилась. ХалСидмор, который жил со мной вместе в течение некоторого времени, женилсянесколько месяцев назад. Я скучал по нему – с ним было легко, он хорошо играл вшахматы, был известным в городе буяном и прекрасно умел разъяснять массу самыхразнообразных вопросов. Впрочем, занявшись поисками нового соседа, я решил, чтобыло бы неплохо найти кого-нибудь, кто не был бы похож на Хала.
