наряд у неё был праздничный.
Любил иногда отходить, смотреть на неё со стороны. Я отхожу, она бежит ко мне, не даёт долго смотреть.
— Ну, почему ты такая жадная, королева моя?
— Долго нельзя смотреть. Чуть-чуть и хватит. Мало- всегда слаще.
— Я хочу занести эту красоту в свой мозг, копировать в свое сердце, чтобы потом, когда тебя нет рядом, достать и смотреть!
Она смеялась, отошла:
— Ладно, сегодня праздник, смотри! — с детской наивностью добавила, — Как считаешь, Азад, будем ли в действиях такими же лет через 10–15?!
— На 100 лет даю гарантию, ангел мой! А после — посмотрим. Не веришь, проверяй.
Тогда мы считали, что наша любовь всесильна и сама решит нашу судьбу…
У неё в руках в тот день был маленький сверток.
— Дай свой «чемодан». — мы уже на автобусе. — Что там?
Она не отдает сверток.
— Праздничные сладости. Сама спекла, приедем, там и отдам. И угостим нашего дедушку.
Приехали «к месту назначения». Солмаз открыла свой сверток. Здесь были разные сладости. Меня угощала и с гордостью говорила:
— Вот сама спекла для тебя! Ешь и говори: ой, вкусно!
Хотел ей в ответ сказать многое. Что ты, радость моя! Что из твоих рук яд приму и окажется мёдом! Что ты меня сделала самым счастливым человеком! Что я летаю на небесах!
Но, я не говорил ей эти слова, она сама чувствовала все, знала все. Я просто смотрел на её чистые, безвинные глаза, и радовался, благодарил Всевышнего. что дал мне такое счастье, что есть моя Солмаз!
А сладости были очень вкусные. Я в жизни первый и …последний раз ел такую вкуснятину.
К сожалению, Солмаз не смогла угостить нашего деда. В тот день его не было на привычном месте.
***
Я не смог устроиться в Баку на работу. Мне нужно было работать, не мог вечно сидеть на шее у родителей. Кроме того, при поступлении в ВУЗ советская система образования преимущества давала тем, у кого рабочий стаж больше. Прерывание стажа не приветствовалось.
Был вариант уехать в Казахстан. Там жили и работали родственники. Я мог бы до лета там работать. Так и решили, уехал. До лета работал, в июне я вернулся в Баку. Опять отдал документы и снова провал. Не суждено было мне стать историком.
Сильно переживал. Был очень подавлен, постоянно задавался вопросом, что мне делать. Присутствие Солмаз в моей жизни — вот единственная причина, чтобы я радовался, разговаривал, смеялся, чувствовал себя человеком. Пришла в голову мысль, вернуться в тот город, где я служил. Учиться, работать в Сибири, в голову приходили эти мысли ещё во время службы. Но я тогда быстро забыл об этом. Меня ждала Солмаз! А теперь Солмаз рядом. Обсудили с ней эту идею.
— Что делать, Солмаз! Я уверен, там поступлю и работу найду по душе.
— Я здесь, ты там…
— Я буду приезжать каждые два-три месяца. Новый год я буду здесь, с тобой. Весной будем вместе. А потом как поступлю в институт, сразу приеду. Будем свататься. А там посмотрим, или со мной ты туда поедешь, или я сюда! В конце концов, можно с института переводиться в другой, здешний.
Сейчас всё то, что тогда произошло — мои провалы, идея уехать в Сибирь, согласия Солмаз- можно называть как угодно, и судьбой, и ошибкой. Это ничего не меняет, по сути. Кто мог бы угадать ранее будущую судьбу.
Договорились обо всём. Год всего, терпеть, держаться год!
4-го расстались. Почему в тот момент Всевышний не сделал так, чтобы я не поехал, почему Солмаз не говорила: не надо, не езжай?
Я поднялся в вагон, и видел, как слезы скатились по щеке Солмаз. Поезд загудел в последний раз, тронулся. А, она стояла, плакала. Как мне было трудно! Но я знал, что вернусь. Вот устроюсь на работу и приеду к любимой.
Где-то играл магнитофон:
Я в печали, как дождь осенний,
Льются слёзы с моих очей.
Верни радость прошедших дней,
Со своей песней, милый соловей!..
***
Я уже работал. Как приехал, сразу устроился в автобусный парк. Меня отправили на курсы по подготовке водителей. После окончание дали автобус. Те времена работать водителем автобуса считалось престижно. Работа ответственная и зарплата достойная.
Зимой и весной, два раза, я ездил на родину. Каждый раз по несколько дней были вместе. У Солмаз были каникулы. Поэтому мы могли с утра до вечера находиться вместе. Я видел, как моя принцесса радуется, она готова была кричать громко на весь мир- "Смотрите, мы вместе, люди, мы вместе!"
Мы опять вернулись на старое место на берегу. Жаль, «нашего деда» больше не видели. Здесь все было по-старому. Подолгу гуляли по берегу, несмотря, на то, что январь был. Мечтали, радовались, как хорошо нам вместе, какая у нас красивая и дружная семья будет! Мечтали о красивом доме, чтобы был сад. Эти минуты были Путешествие в будущее. Стоило мне мечтать и что-то говорить о будущих детях, Солмаз своими красивыми ручками прикрывала мне рот. Она очень стеснялась, сразу «перестань, милый, перестань!»— говорила. И продолжали мечтать. Ледяные порывы ветра, бледно-изумрудные волны зимнего Каспия не могли мешать нам. Волны шелестели рядом и плескались на бетонные ограждение. Море шумело и искрилось перед нами, и эти счастливые улыбки волн приветствовали нас …
***
Неделя прошла как один миг. Завтра мне улететь. Погуляли допоздна. Я ей рассказывал про Сибирь, какие необъятные просторы, про красоты природы.
— Я раньше считала, что там нет городов, ни заводов и фабрик.
Она резко меняла тему:
— Мне плохо, плохо оттого, что я не смогу с тобой уехать. И бедная Солмаз опять будет считать дни — говорит она.
— Поступлю, сразу же на самолёт! Осталось совсем немного, Солмаз.
— Все равно, долго. Дай Бог, чтобы поступил. Поступишь, приедешь. А потом как собираешься уладить всё?
— Приеду, пошлю стариков к твоему отцу!
— Я буду считать дни, часы, Азад!
Она голову повернула в другую сторону, мне казалось, у неё в глазах были слёзы.
Мы смотрели, как спряталось за горизонтом солнце, уступая свое место Луне, и как Луна поднимается выше, станет ярче и, наконец, вокруг неё засверкают тысячи маленьких светящихся огоньков.
Солмаз шепчет:
— Вот Луна, а вокруг звезды. Как прекрасны они! Смотри, как красиво мерцают… Среди них есть и наши звезды. Как думаешь, они тоже там, рядом — так близко стоят?
— Да, Солмаз! Наши звезды давно вместе, с того июньского дня. С того дня, когда Ангел в белом платье, очаровательным голосом
