весьма энергичной. Это она женила Мякина на себе, а он даже не сопротивлялся. Чему уж тут сопротивляться, если молодая, энергичная девушка так активно заботится о тебе, — и перспектива спокойной, безмятежной семейной жизни явно вырисовывалась перед ним.
Машина свернула вправо и ушла с трассы на небольшое шоссе, уходящее вглубь лесного массива. Высокие заснеженные ели замелькали вдоль дороги. Мякину пришла в голову сумасшедшая мысль:
«Вот водила завезёт в чащу и — стук по голове, и ограбит. Тук — и нет меня».
— Тук — и нет меня, — повторил он вслух.
Таксист, не отрывая взгляда от дороги, спросил:
— Отдыхать?
Мякин, услышав чужой голос, вернулся в действительность и односложно ответил:
— Да.
Ему совсем не хотелось развивать эту мысль об отдыхе, но водитель, видимо, вырвавшись с загруженной трассы на пустую дорогу, жаждал общения.
— В санаторий. Это хорошо. Я вот не был в таком заведении уж лет десять.
К неудовольствию Мякина, эта фраза таксиста явно приглашала к продолжению разговора. Мякин долго размышлял, как ответить. Сказать, что он впервые будет отдыхать в таком заведении, ему показалось как-то несолидно для его возраста. Соврать, что это его не первая поездка в санаторий, тоже было неудобно, и он пробурчал что-то неопределённое:
— Отдыхать хорошо, даже зимой.
— Зимой даже лучше: народу меньше, — сразу же согласился таксист. — А там у вас тем более. Заведение шикарное.
Мякин догадался, что водитель знаком с его санаторием. Ему, наверное, известно, что отдых там дорогой, и Мякин решил не уточнять, что ему этот дорогой отдых достался бесплатно в виде премии за хорошую работу.
— Да, там неплохо, — ответил он.
К счастью для Мякина, дорога завиляла среди лесных холмов — и водитель замолчал, сосредоточившись на вождении. Мякин взглянул на часы: по его расчётам, они скоро должны оказаться у цели. Он ещё раз вспомнил, какую сумму ему назвала супруга, чтобы заплатить таксисту, и, удовлетворённый тем, что поездка скоро закончится, откинулся на сиденье.
Дорога сделала последний крутой поворот, и машина остановилась у глухих железных ворот. Из будки выглянул охранник. Таксист опустил стекло дверцы и строго крикнул:
— Заезжаем!
— Фамилия? — спросил охранник.
Мякин с заднего сиденья ответил:
— Мякин.
— Как? — снова спросил охранник.
— Мякин к вам заезжает, — громко повторил таксист.
Охранник скрылся в будке, и через несколько секунд ворота начали медленно открываться. Машина прокатила по дорожке к большому белому зданию и остановилась у широкого крыльца. Мякин как-то суетливо сунул водителю деньги и выбрался наружу. Таксист молча достал чемодан и сухо произнёс:
— Хорошего отдыха.
Мякин ответил: «Спасибо» и, поднявшись на крыльцо, открыл стеклянную дверь.
Просторный вестибюль встретил его тишиной и неожиданным уютом. У больших окон расположились громадные комнатные растения. Рядом с ними кресла и диваны как бы приглашали посетителя отдохнуть на фоне сочной зелени. Прямо у дверей за стойкой почти незаметно скучал солидный дядька в тёмной форме с табличкой на груди.
Мякин, несколько растерянно повертев головой, обратился к дядьке:
— Я вот приехал. Мне куда?
Дядька встрепенулся, ожил и, радостно улыбнувшись, произнёс:
— Здравствуйте. Мы рады приветствовать вас в нашем санатории. Оставьте ваши вещи здесь и пройдите в кабинет… — Дядька назвал номер и, продолжая широко улыбаться, указал рукой, куда Мякину следовало пройти.
Мякину понравилось радушие дядьки, и, хотя некоторая насторожённость, присутствовавшая в нём почти всю дорогу, ещё не прошла, но предчувствие хорошего обхождения с ним в санатории стало Мякина расслаблять. Он перестал вертеть головой, осматривая интерьер холла, и неожиданно для себя уверенно двинулся по направлению, указанному дядькой. В коридоре он вступил на мягкую ковровую дорожку и сосредоточился на номерах дверей, дабы не пропустить номер нужного кабинета. Навстречу ему попалась парочка санаторных жителей с удовлетворёнными, расслабленными лицами, в одеждах, явно указывающих на то, что они только что посетили какие-то процедуры, и хотя парочка почти не обратила на Мякина никакого внимания, в их спокойных взглядах он обнаружил отсутствие постоянной тревоги, которая ощущается в глазах горожан, спешащих по утрам занять свои рабочие места.
В указанном кабинете ему довольно быстро оформили необходимые бумаги, и буквально минут через пять-десять миловидная медсестра с добрым круглым лицом проводила Мякина до его номера, кратко изложила, что ему надлежит сделать в ближайшее время, и удалилась, пожелав ему спокойного отдыха в его номере, который, как он сам себе представил, теперь на двадцать дней станет его домом.
Мякин огляделся вокруг. До посещения врача оставался почти час, а до обеда — и того больше. Его номер представлял собой довольно большую комнату с широкой кроватью, маленьким диванчиком в углу. Длинный стол с зеркалом напротив кровати, шкаф, тумбочка и пара кресел завершали мебельное убранство его нового дома. Мякин несколько отрешённо пошатался среди незнакомой обстановки, заглянул в туалет и душ, осмотрел шкаф и все ящики стола, сел в кресло и, взглянув на солидный чемодан, решил до посещения доктора разобрать всё, что супруга приготовила ему для санатория.
Через полчаса шкаф был заполнен рубашками, свитерами, брюками и прочей одеждой, которая обычно необходима мужчине средних лет в зимний период. Мякин, удовлетворённый разборкой чемодана, подошёл к большому окну и мечтательно взглянул на заснеженные ели и сосны санаторного пейзажа. Он попытался вспомнить, когда же в последний раз посещал лесную природу, и его воспоминания остановились в далёком детстве, когда он ещё совсем мальчишкой, учеником начальных классов, отморозил нос и щёки, катаясь на лыжах в сильный холод, а мать с причитаниями, охами и вздохами оттирала ему побелевшие места чем-то тёплым. Он с того случая запомнил только её вздохи и покалывания кожи на щеках и носу. А ещё он вспомнил, как из любопытства лизнул на морозе железяку и как язык прилип к промороженной поверхности, — и ему пришлось срочно бежать домой, держа в руках этот железный прут, и в тепле ожидать, когда железяка отлипнет от языка.
Мякин взглянул на настенные часы — пора было отправляться к доктору. Он переоделся в мягкие брюки и любимый тёмный свитер, забрал со стола санаторную карту и талон на питание, вышел в коридор и не спеша зашагал по светло-зелёной ковровой дорожке.
У кабинета врача в двух креслах расположились две угрюмые личности. Мякин вежливо поздоровался и спросил:
— Все к врачу?
Пузатый мужчина, сделав чуть приветливое лицо, ответил:
— Все туда.
— Тогда я за вами, — бодро сказал Мякин и расположился рядом с пузатым.
Пузатый поёрзал в кресле и пробурчал:
— Уже пятнадцать минут сидим.
Вторая мрачная личность — тощий мужчина — кивнул в подтверждение слов пузатого и добавил:
— Дамочка вошла проблемная. Такая
