Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
печенье!
До боли в сердце.
– Ничего.
Рейцо опустил пятку и раздавил печенье в крошку.
Алиана смотрела на него самым твердым взглядом. Как смотрела бы королева – хотя смешно даже сравнивать ее с королевой. Но ее слез Рейцо не увидит.
Рейцо заворчал, досадуя, что не сумел пронять сестру, и, развернувшись, затопал наверх.
Алиана дождалась, пока затихнут его шаги и захлопнется дверь.
Только уверившись, что брат ушел, она упала на колени и стала собирать в ладони крошки печенья. Они, как песок, просыпались сквозь пальцы.
Глава 3
Чердак с мечтами
Взобравшись по лестнице, Алиана тихонько постучалась в дверь, сжимая в другой руке кувшин с чаем. Наверное, бабушка Мари спит, но…
– Алиана? – проник в дверную щель ласковый голос. – Это ты? Заходи, дорогая.
Она толкнула дверь. Бабушка, несмотря на свои годы, не горбилась над столиком для шитья. Вьющиеся волосы – черные как ночь, с белыми, как утренний туман, прядями – она стягивала в узелок на затылке. В мягком свете свечи ее любимое хрустальное ожерелье с прозрачной капелькой подвески сверкало, будто манило Алиану к себе.
– Я тебя сегодня не ждала.
У Алианы сжалось сердце – как же ей было не навестить бабушку в ее день рождения? Старушка махнула ей, приглашая войти. Комнатка была крошечной, не больше кухонного чулана. Зато здесь было по-домашнему уютно: чистая солома на полу, множество самодельных подушечек, привычные стопки рубашек на штопку и штанов, у которых надо было подрубить края. Шарики мятой бумаги сыпались из корзины для мусора – к ней бабушка Алиану не подпускала, говорила, что сочиняет кое-что для нее. Алиане даже нравился этот беспорядок, ведь бабушка ради нее его устроила. А больше всего Алиана любила дюжину вышитых ковриков на стенах – иллюстрации к любимым историям. Разлученные звездные влюбленные, Ориим и Хикоброши, тянутся друг к другу через черное, как чернила, небо. На другой стене отважный мальчик Кинтаро, воспитанник горной ведьмы, вставал против злобного ночного дракона, грозившего спалить городок у подножия гор Сакуя. Бабушка с Алианой вместе трудились над вышивкой под бабушкины рассказы – каждый стежок и каждую строчку Алиана помнила наизусть.
Девочка присела на тугой валик у столика посреди комнаты, напротив старушки. Бабушка сама смастерила этот валик – белоснежную пышную подушечку, расшитую золотой нитью. На нее пошли обрезки других работ, но изделие, как и бабушкины ковры, вышло достойным королевы.
– Я все время хотела зайти, только задержалась. – Алиана налила ей чашку чая. – С днем рождения, бабушка Мари!
– Спасибо, дорогая моя. – Старушка отложила рубашку кого-то из гостей и иглу и узловатыми пальцами обхватила горячую глиняную чашку. – Вот и еще год миновал. Странно, как сливаются годы, когда стареешь. Каждый новый год ничем не отличается от прошлого.
Алиана понурилась. В прошлом году она провела вечер с бабушкой, помогала чинить одежду и трудилась над вышивкой. Но тогда у нее не нашлось монетки на настоящий подарок. Сначала пропала ее вышивальная шкатулка – красивый ящичек из толстой, крепкой бумаги васи́, одна из ее драгоценностей, маленькая копия бабушкиной красно-золотой шкатулки. Алиана подозревала Рейцо, потому что тот перед пропажей шкатулки из ее комнатки за кухней выгнал Алиану подметать двор, но доказать ничего не могла.
Тогда Алиана потратила сбереженные три медяка на новые иглы и наперсток, чтобы можно было и дальше помогать бабушке Мари. А потом на бабушку снова напало головокружение и головная боль, и единственную серебряную монетку Алиана отдала лавочнику за очки, чтобы бабушка могла видеть нить, хотя новый хозяин лавки вдвое задрал цену. Бабушка не хотела брать очки, говорила, что Алиана слишком на нее потратилась, и тогда девочка соврала, что это подарок от них всех – от мачехи, Рейцо и Рейны тоже. А если бы она принесла бабушке особый подарок, печенье, уж наверное, этот год ей запомнился бы? И она выпалила:
– У меня был для тебя подарок!
Бабушка повернулась к ней, угадав, что это только начало истории. Звякнула хрустальная капелька на длинной серебряной цепочке. Алиана набрала в грудь воздуха и начала:
– Я заказала у Исао полдюжины печенья с морошкой и…
Бабушка зажмурилась, потерла себе лоб. В последнее время у нее все чаще кружилась голова, ее одолевали головные боли, а в городке не было целителя, и нечем было ей помочь, потому что странствующего лекаря ждали только через три луны.
Алиане пришла на ум любимая сказка про королеву Нацуми: «Прямая и высокая, она не стояла над всеми, но видела правду».
Бабушке Мари правду лучше не показывать.
И Алиана, улыбнувшись как можно веселее, под столом сжала кулаки так, что ногти впились в ладони.
– Но на обратном пути я споткнулась и все раздавила.
Бабушке и так хватает огорчений, как бы новое не повредило ее здоровью. А главное, бабушка не должна слышать, как Алиана бранит ее родного внука.
Алиане Мари Сакамаки родной не была. Она была матерью отца Рейцо и Рейны, а тот умер до рождения близнецов, когда семья мачехи жила далеко на западе. Мачеха всегда была с ней вежлива – что ни говори, старуха приносила неплохой доход починкой одежды для гостей, и вышитыми платками, и прочими мелочами, которые мачеха продавала постояльцам гостиницы при заселении и выселении.
А главное, мачеха глаз не спускала с хрустального ожерелья бабушки Мари, с сияющей хрустальной подвески, которую та заправляла за ворот блузы. Алиана подслушала, как мачеха уверяла Рейну и Рейцо, что после кончины бабушки ожерелье перейдет к ней в уплату за многолетнюю заботу о старухе и она тотчас его продаст, снесет эту «мерзкую халупу», доставшуюся ей после смерти мужа, и построит гостиницу больше и лучше прежней, наймет слуг, а сама будет наконец вкушать заслуженный отдых.
Бабушка часто расспрашивала про мачеху, Рейну и Рейцо, хотя те никогда не удосуживались к ней зайти. Алиана сочиняла для нее сказки: о дружных обедах всей семьей, когда у нее живот сводило от голода, и о том, как они с Рейцо дружно искали травы у пропасти – хотя тот, если и выбирался с ней, только высмеивал сводную сестру.
Потому что, если сказать бабушке Мари правду, она станет за нее волноваться. А при ее слабом здоровье ей и так довольно забот. И еще хуже, если бабушка ей не поверит.
Алиана отмахнулась от ненужных мыслей, старясь не замечать, какие худые, узкие у бабушки плечи.
– Понятно, я не стала дарить тебе крошки от печенья.
– О, Алиана!
Бабушка Мари отставила кружку, взяла Алиану за руки и стала греть ее холодные усталые пальчики в своих. Кожа у бабушки была тонкая, как бумага, в старческих пятнышках и сморщенная, как постиранное белье. Но ее руки грели, как ни одна чашка чая не согреет.
– Ты цела, не ушиблась?
– Я? – заморгала Алиана.
Карие глаза
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
