говорю, — раз такое дело, выходи за него. Если Джо настолько туп, чтобы так бездарно потратить свою жизнь, то на кой чёрт он мне сдался?» Это было тридцать лет назад.
— Если вы сами так сказали… — начал было я и замолчал: с женщинами вообще спорить трудно, а уж с вооружённой и подавно.
— Что?
— Да так…
Сдвинув языком жвачку в угол рта, она отпила кофе.
— Что ты хотел узнать?
— Ну… если вы сами сказали, что они могут пожениться, то, наверное, с вашей стороны не очень-то честно предъявлять ему претензии теперь.
Тётка поставила чашку на стойку и глянула на Лестера — тот по-прежнему сидел на своём обычном месте, но пялился уже не в стакан, а на её револьвер.
— Я думала, что скоро найду себе другого. — Она грустно вздохнула и покачала головой. — Всё ждала… ждала… пока наконец не поняла, что никто другой мне не нужен. Мне был нужен только Джо, а его-то я как раз и упустила. Вот я и решила поквитаться с этим мерзавцем.
— Но это же…
— Что?
— Безумие какое-то!
— Нет, милый мой! Это то, что он заслуживает!
— Может, у вас ещё что-то заладится. С тех пор как Марта умерла, у него никого нет. Может быть…
— Слишком поздно.
Неожиданно Лестер спрыгнул с табурета и рванул к двери. Тётка лихо развернулась, вскинула свою пушку и, почти не целясь, нажала на курок. Стреляла она и вправду без промаха. Пуля начисто срезала Лестеру мочку левого уха и он, взвизгнув, тут же затрусил обратно.
— Молитесь, чтобы никто ничего не услышал, — проворчала тётка.
Никто и не услышит, подумал я. Бар стоит на окраине, у самого шоссе, а ближайшее здание — это бензоколонка в квартале от нас. Не говоря уже о том, что в наших краях полно охотников и на одиночный выстрел никто не обратит внимания, если только не пальнули у вас над самым ухом.
Тем не менее я занервничал. Целых пять минут мы ждали, затаив дыхание, пока наконец тётка не захихикала, словно только что выиграла приз в лотерею.
— Нам повезло.
— А Джо — нет, — сказал я. — И Лестеру.
Тот промолчал. Одной рукой он держался за ухо, а другой то и дело подносил ко рту стакан.
— А не надо бегать! — Тётка постучала дулом револьвера по стойке. — В том-то вся с вами, мужиками и беда — всё время норовите куда-нибудь слинять. Надеюсь, ты никуда бежать не собираешься?
— Нет, мэм, что вы!
— Смотри у меня! Шлёпну и дело с концом. Уж кого-нибудь я сегодня точно шлёпну. Сегодня мой день, Уэс. День, когда Элси Томпсон поквитается с Джо!
— Нет, мэм, я никуда не побегу. Но и Джо вам застрелить не позволю. Так или иначе, но я вам помешаю. — Я подошёл к Лестеру и подлил ему ещё виски.
— А вот и не помешаешь! Ни ты и никто другой. Потому что у меня железная воля. — Элси криво усмехнулась. — Сегодня я собираюсь умереть. А раз так, то меня ничто не остановит. Заруби это себе на носу. Как только я шлёпну Джо, сяду в машину и уеду. Разгоню свой «форд» до семидесяти… или даже восьмидесяти миль… присмотрю дерево потолще и…
Я засмеялся.
— Думаешь, я спятила? — окрысилась на меня Элси.
— Нет, мэм. Просто стало смешно, что вы решили выбрать дерево. Понимаете?
— Нет.
— Это потому, что вы не в курсе, что случилось с Джо. Он тоже врезался в дерево — старый дуб неподалёку от города. С ним была Марта. Она погибла. Джо тоже досталось изрядно и док Миллз даже думал, что ему крышка, но ничего, вытянул. Правда, лицо у него уже не то, что прежде, да ещё левый глаз потерял. Теперь носит повязку, на пирата похож.
— Можешь не продолжать.
— Ему ещё и ногу отняли!
— Говорят тебе, я не желаю этого слышать!
— Да-да, мэм, простите… Просто я подумал, что дерево — это не самый надёжный способ.
— У меня получится.
— Почём вам знать? Можете кончить так же, как Джо: будете ковылять на протезе, без глаза, да ещё с таким личиком, что и лучшая подруга не признает.
— Заткнись! — зарычала тётка и сунула мне пушку прямо под подбородок.
— А вот чтобы наверняка… — тоном заговорщика тихо продолжал я. — Примерно в миле от города есть отличная бетонная эстакада с толстенными опорами.
— Налей-ка мне ещё кофе и помалкивай.
Я потянулся за кофейником… и вдруг услышал шаги — кто-то, громко топая башмаками, шёл по деревянному тротуару, тянувшемуся вдоль фасада бара, явно направляясь к нам. Я покосился на Элси, которая, зловеще усмехнувшись, зачавкала жвачкой с удвоенной силой.
Сквозь оконное стекло я увидел знакомую седую шевелюру и покрытое шрамами лицо с повязкой на левом глазу. Заметив меня, человек улыбнулся и помахал рукой.
Я быстро глянул на Лестера — тот, не обращая на нас внимания и прижимая к уху бумажную салфетку, допивал очередной стакан.
— Ни звука! — прошептала Элси, ткнув меня в грудь револьвером.
Дверь бара медленно отворилась.
— Джо, падай! — закричал я.
От неожиданности вошедший замешкался и застыл на месте, ошалело озираясь по сторонам. А Элси, издав громкий, торжествующий вопль, спрыгнула с табурета и открыла по человеку беглый огонь. Первые две пули попали ему в грудь, следующая — в горло, ещё одна — в плечо, отчего его развернуло на сто восемьдесят градусов, а последняя — в копчик.
Я метнулся к Элси, однако она была начеку и, проворно обернувшись, так врезала мне дулом револьвера, что я упал. А пока я ворочался на полу, пытаясь подняться, перепрыгнула через труп и выбежала на улицу. Я подскочил к двери как раз в тот момент, когда её рыдван задним ходом выруливал на дорогу. Завизжали покрышки, запахло палёной резиной и «форд» скрылся из виду.
Я вернулся в бар. Лестер сидел за стойкой, развернув табурет к двери и с ужасом глядя на труп. Устало плюхнувшись на скамью в ближайшей кабинке, я закурил сигарету.
Не знаю, сколько мы так просидели. Наверное, долго. Из оцепенения меня вырвал лишь приближающийся вой сирены. Через несколько секунд мимо бара в направлении эстакады промчалась машина шерифа, а за ней — «скорая».
— Надо думать, за Элси, — сказал я.
Лестер только пожал плечами.
А ещё минут через пять дверь открылась вновь и в бар вошёл крепкий высокий мужчина, которого я очень хорошо знал.
— Господи! — Изумлённо посмотрев на нас с Лестером, он опустился на колени возле трупа. — Хромой Седж! Вот бедняга! К сожалению, ему уже не поможешь. —
