бал Харин остался снаружи утаптывать снег у перекрытого заплотом выхода из городища, готовя место для схватки Изаны с волчьим воеводой. Изана и сам был не прочь подбить волка с высоты, но дядька Сур забыл дать ему с собой дротики, а выпрашивать чужие было зазорно.
И вот, с дальнего края городища донесся звериный взрык и радостный вопль какого-то юнца. Охотники с южной стороны заревели-застучали-затрещали, нагоняя зверя ближе к противоположному краю — под удары затаившихся на стене товарищей.
— Начали! Попали в одного, должно быть! — крикнул Изана, обернувшись к бал Харину. Оборвав сам себя, он пристально вгляделся в пургу. В отдалении, в стороне охотничьего стана за снежной круговертью слабо отсвечивали огневые сполохи. Ни звука не доносилось с той стороны.
Изана, с трудом ворочаясь в дохе, подошел к лестнице, чтобы спуститься с заграды наружу. Оглянувшись еще раз в сторону стана, он заметил через метель два темных пятна.
— Смотри, высокородный, от стана кто-то идет, двое! Там у них пожар или вроде того!
— Пожар? Криворукие!
Ступив на лестницу, Изана решил освободиться наконец от дохи. Распутал пояс, но застрял в рукаве, зацепившись резаком, что висел на шее.
— Харр Харин! Харр Харин!! — вдруг грянул снизу боевой зык рода Харина. Глянув, бал Изана отстраненно, как во сне, увидел свершение мести Хозяина волков над старым Харином. Высокий черный зверь — чудовищно огромным показался он Изане — тощий, с большой лохматой головой, и второй, поменьше и поплотнее, серый, молча терзали спину бал Харина, свернувшегося ежом, как и положено опытному охотнику. Добротная шуба трещала и подавалась, но пока не рассыпалась. Стряхнув оцепенение, Изана поднял рог и отрывисто прогудел тревогу, потратив на это несколько драгоценных мгновений. Швырнул в волков рог, туда же доху, он тут же прыгнул с лестницы и сам, не подумав достать оружия. Упавшая доха накрыла бал Харина и черного зверя на нем, Изана свалился сверху. Он стиснул черного прямо через доху, в бестолковой возне стараясь найти шею. Наконец, как пришлось обхватил-обнял его, глухо ревущего, и рывком стащил с бал Харина на себя, повалившись на спину. Серый волк метнулся было в сторону, быстро вернулся, но опоздал. Старый бал уже привстал на колено и держал в руках короткое копье с небольшим медным жалом на толстом древке. Разодранное в клочья ухо его свисало на жилке, на плечо сочилась кровь, стекала по рукаву, пятнала алым место битвы. Пегие с проседью волосы набились снегом, торчали в стороны. В тот же миг два дротика упали сверху рядом с серым — это охотники уже поспевали на помощь. Волк еще крепче заложил уши, припал книзу, щерясь. Глядя ему в глаза, Харин скривил губу в усмешке…
***
— …не юнца, как ты изволил сказать, а высокородного бал Изану Бегэра, ловца волков, без пяти шагов родича почтеннейшего бал Харина! И не отправил на съедение, а поставил на наилучшее для дела место! Обидно слушать, право! — дядька Сур давал отчет перед отцом бал Изаны о происшествии у волчьей ловушки — а что до укуса, так пустяки это. Дэви Хари сама его лечит, своими ручками, в отцовом доме, чего же лучше! Может они там и кровь уже смешали, не удивлюсь и такому!
— Ну будет, не горячись, бал Сур! Что охоты без шрамов не бывает, с этим я согласен. Сказывай, как вышло с раной!
— Перескажу, как сам слышал от бал Изаны. Он, Харин, серого волка добывать стал. Кстати — вот, кланяется тебе его шкурой, а клыков не передал. И потратился же он на этом деле! Ведь волков в ловушке прикармливать начали за неделю до охоты, свиней да коз извели — страсть! Богатейший род, однако! Так вот, сам-то Изана не удержал черного демона, которого дохой поймал. Тот вывернулся, да напоследок и рванул его за ногу повыше колена. И за руку слегка. Ни кость, ни жилу не повредил, однако. Ушёл!
— Хвала Вышним, всё обошлось!
— Всё, да не всё. Это я выбрался целым, а двое, что со мной были, не знаю, живы ли.
— Что за двое, сказывай дело, не тяни!
— Бал Харин уговорился со мной, чтобы я постерег охотничий стан, пока они с Изаной заняты охотой. Оставил мне двоих мужей. Я отлучился ненадолго по делу, возвращаюсь, да вдруг вижу, по крыше охотного дома ходит кто-то, двое. Сначала подумал — мужи вышли кровлю чинить. Не видно же толком, метель. А они тут и провалились сквозь кровлю в дом! Оттуда — крики, рёв! Кровь в жилах стынет! Тут же огнем полыхнуло — опрокинули светильник с маслом, не иначе. А там постели соломенные, и товар сложен. Я бегом к дому, а на меня из двери — два волка огромные, глаза красные от огня — чисто бесы! Черный и серый, те самые! Таковых и не видывал никогда и не слыхал даже! При мне только молот, толку от него никакого. На счастье, тут же рядом яма, где я Изану вымачивал в полыни. Я — в нее, да и притоп с головой, вода еще не совсем остыла. Сидел недолго, на три десятка вдохов, наверное. Выглядываю, никого нет — бесы, как не увидели бал Харина в доме, так понеслись к городищу его разыскивать, да нарвались там на Изану. А я побежал мужей вытаскивать. Порвали их, это да! Но пригорели совсем чуть. Может быть и выживут, на все воля Вышних!
***
Отец Изаны не ошибся с выбором невестки, вот только внуков не успел дождаться, рановато отправился на Ту Сторону. Сероглазая Хари — хорошая жена и разумная хозяйка, опора мужу. Она простила бал Изане сумасбродства, которых он в молодости наделал достаточно. С возрастом Хари окрепла духом, да и телом, сам же бал порастерял напор и все чаще уступал ей. Даже в какой-то из грозных набегами лет позволил уговорить себя нарушить обычай и взял ее с собой на заставу. Изана мучился в то время желудком, и балли несколько дней готовила ему отдельно от всех. Смешки мужей так раздражили бала, что он принялся искать — и нашел, хоть и невольно — случай заткнуть все рты. Отправляясь в дозор, Изана в сердцах раз за разом выливал в болотце даденную ему женой стряпню. И что же? Не думая о том, прикормил, а потом поймал и вытащил на берег довольно крупного гада, размером с собаку, с желтыми злыми глазами и лапами, почти такими, как у зверя. Редкая добыча была заперта в выгнившую
