class="p1">— Он ушел?
— Нет, кажется, он в канаве. Я не вижу его. Туман слишком густой.
— Может, он заблудился?
— Может быть.
— А кто он такой?
— Я не знаю, доченька.
— Он нас хочет обидеть?
Донна не ответила. В тумане вновь показался темный силуэт. Постепенно фигура приближалась и становилась все более отчетливой. Это был тот же самый хромой мужчина. Но на сей раз в левой руке он держал большой камень.
— Он вернулся? — шепотом спросила Сэнди.
— Подходит.
— И что он делает?
— Дорогая, я хочу, чтобы ты поднялась на сиденье.
— Что?
— Сядь на сиденье. И как только я тебе скомандую, выпрыгивай из машины и беги. Беги в лес и там прячься.
— А ты?
— Я тоже побегу. Но ты должна убежать и спрятаться отдельно.
— Нет, я без тебя никуда не пойду.
— Сандра!
— Не пойду!
Донна с напряжением следила за тем, как мужчина выбрался из кювета и вновь приблизился к боковому стеклу. Чтобы быть повыше, он ухватился за ручку двери, подтянулся и постучал в окно, как и раньше, указывая на кнопку замка. При этом он опять улыбался.
— Я войду, — повторил он.
— Уходите отсюда! — строго крикнула ему Донна.
Тогда мужчина поднял зажатый в левой руке увесистый острый камень и тихонько постучал им по стеклу. Затем опять посмотрел на Донну.
— Хорошо, — ответила та.
— Мама, не надо! — взмолилась Сэнди.
— Но мы же не можем вечно сидеть тут, как в западне, — тихо ответила Донна.
Мужчина ухмыльнулся, увидев, как Донна потянулась пальцами к кнопке.
— Приготовься, дочурка! — шепнула она Сэнди.
— Нет!
Но Донна уже подняла кнопку, потянула за ручку замка и всем телом толкнула дверь. Дверь распахнулась и с силой ударила незнакомца в грудь. С криком удивления он отлетел назад и, перевернувшись в воздухе, упал на дно глубокой канавы. Камень вывалился из его рук.
— Давай! — крикнула Донна, обернувшись к дочери.
— Нет, мама!
— Пошли!
— Он поймает нас!
Донна выглянула и увидела незнакомца. Тот неподвижно лежал на спине прямо в луже на дне кювета. Глаза его были закрыты
— Все в порядке. — Она подмигнула Сэнди — Видишь, он потерял сознание.
— Нет, мама! Он просто притворился. Он нас поймает!
Повиснув на открытой дверце машины и стоя одной ногой на скользкой влажной траве, Донна внимательно изучала человека внизу. Похоже, он действительно был без сознания. Об этом свидетельствовало и странное положение его неестественно раскинутых рук и ног. Конечно, он без сознания! Или даже мертв. Нельзя же так притворяться!..
Донна убрала ногу, закрыла дверцу машины и заперла ее.
— Ладно, — решила она, — останемся пока здесь.
Девочка вздохнула и снова опустилась на пол перед сиденьем.
Донна посмотрела на дочь и ободряюще улыбнулась ей.
— С тобой все в порядке?
Сэнди кивнула.
— Тебе не холодно?
Сэнди снова кивнула. Донна повернулась и протянула руку назад через спинку сиденья. Сперва она достала курточку Сэнди, потом свою собственную. Съежившись и прислонившись к двери машины, Сэнди закуталась в куртку, оставив открытым только лицо. Потом и Донна надела свою голубую ветровку.
Человек в канаве не шевелился.
— Уже почти стемнело, — прошептала Сэнди.
— Да.
— Он придет за нами, когда будет совсем темно.
— Зачем ты говоришь такие глупости?
— Прости, пожалуйста, — сказала девочка.
— Кроме того, я не думаю, что он вообще сможет встать. Мне кажется, он здорово ранен.
— Он только притворяется.
— Не знаю.
Нагнувшись вперед и положив подбородок на руль, Донна стала внимательно наблюдать за незнакомцем. Она ждала, не пошевелит ли он рукой или ногой, не повернет ли голову, не откроет ли глаза. И пыталась определить, дышит он вообще или нет. Во время падения майка под его курткой высоко задралась, обнажив рыхлый волосатый живот. И сейчас Донна пристально смотрела на него. Ей казалось, что живот этот совершенно неподвижен, однако расстояние было слишком большим, и она могла просто не заметить легких движений диафрагмы, особенно если дыхание у незнакомца не очень глубокое. Тем более трудно было что-либо разглядеть под такой обезьяньей растительностью; казалось, что все тело мужчины покрыто густой шерстью от головы до кончиков пальцев ног. Впрочем, нет — голова его была гладко выбрита, даже ее верхняя часть. Создавалось впечатление, что безволосый скальп этого странного субъекта обрамляет корона из свалявшейся темной щетины, будто он не брил ее несколько дней.
«Лучше бы он побрил свой живот», — с отвращением подумала Донна.
Она еще раз посмотрела в кювет, но не заметила там никакого движения.
Из-под низко спущенных серых брюк незнакомца выглядывали полосатые спортивные трусы. Донна посмотрела на его ноги. Заляпанные грязью кроссовки были старые и рваные, подошва у одного отклеилась и держалась теперь лишь на оранжевой изоленте.
— Сэнди?
— Мам?
— Оставайся в машине.
— Что ты собираешься делать? — В голосе девочки послышался страх.
— Я выйду на минутку.
— Нет, не надо!
— Не бойся, он не сможет причинить нам вреда.
— Ну, пожалуйста!
— Я думаю, он мертв.
Донна тихонько открыла дверь и осторожно выбралась из машины. Потом закрыла дверцу, заперла ее на ключ и на всякий случай проверила. Держась руками за край левого крыла, она медленно спустилась на дно канавы. Теперь она стояла прямо над незнакомцем. Он не шевелился. Донна застегнула свою куртку и опустилась перед ним на колени.
— Эй! — тихо позвала она и слегка встряхнула его за плечо. — Эй, с вами все в порядке?
Молчание.
Тогда Донна положила ладонь на грудь неизвестного и сразу же почувствовала, как она медленно поднимается и опадает. Потом ее рука ощутила и слабое биение его сердца.
— Вы можете проснуться? — уже громче спросила она. — Я хочу вам помочь. Вы не ранены?
В темноте Донна не заметила, как рука в перчатке медленно потянулась к ней. И вдруг незнакомец крепко схватил ее за запястье.
4
От неожиданности Донна вскрикнула и стала отчаянно крутить рукой, пытаясь высвободиться, но незнакомец держал ее крепко.
Глаза его медленно открылись.
— Отпустите меня. Пожалуйста, — тихо просила Донна, больше всего опасаясь перепугать дочь.
— Мне бо-ольно, — протянул он.
Мужчина еще крепче сжал запястье Донны. Но то, как он схватил ее руку, показалось Донне немного странным. Она опустила глаза и увидела, что он держит ее почему-то только тремя пальцами: большим, указательным и средним. Два других пальца его перчатки оставались неподвижными и какими-то… мягкими. С чувством еще большего отвращения Донна осознала, что остальных пальцев на его руке просто нет.
— Я очень сожалею, что вам больно, — как можно спокойнее сказала она, — но теперь больно делаете мне вы.
— А вы убежи-ите.
— Нет. Я вам обещаю.
Наконец незнакомец ослабил свою чертову хватку.
— Я не
