тебе же понадобится что-то нарядное.
— Разве мне не сошьют свадебное платье?
— Когда же они успеют, если лорд Эстергар намерен жениться на тебе сразу по приезде?
— Как это, сразу? — растерялась девушка.
— Он отправил письмо своей матери и брату в замок, чтобы подготовили все к торжествам, по случаю возвращения и бракосочетания сразу, но сшить платье, не снимая мерок, портные не смогут, — пояснила тетушка. — Давай посмотрим, что у тебя есть подходящее для церемонии.
Леди Отта порылась в ее вещах, достала из глубины шифоньера светло-серое атласное платье с небольшим квадратными вырезом и узкими длинными рукавами.
— Это платье моей сестры, оно мне все еще велико, — заметила Лейлис.
— Примерь-ка, — велела тетя, не обратив внимания на ее слова.
Лейлис с помощью Шиллы переоделась, немного подвернула мешающие рукава и расправила шуршащие нижние юбки, повертелась на месте под оценивающим взглядом тети.
— Ничего не велико, — решила та. — Только свободно в плечах, но это будет незаметно, если накинешь плащ. А заколоть подол, чтобы не путался в ногах, — дело пары минут.
Платье когда-то было нарядным, но ленты успели поистрепаться, серебряное шитье местами расползлось, а пышные юбки запылились и измялись. Но это действительно было лучшее, что нашлось в гардеробе Лейлис. Со сборами закончили довольно-таки быстро, все вещи девушки уместились в одном дорожном сундуке, и то основную ценность там составляли старинные книги. Леди Отта покинула ее комнату и унесла с собой шкатулку с украшениями, правда, предварительно вытряхнув на столик то, что сама Лейлис сплела из бусин, сизали и тисненых кожаных шнурков.
К ужину Лейлис не вышла — ей не хотелось видеть ни леди Отту, на которую она тихо злилась за присвоенные драгоценности матери, ни Шенни, который наверняка опять начнет издеваться, ни холодно-мрачного лорда Рейвина. Никто и не настаивал на ее присутствии, так что она спокойно поела в своей комнате в обществе Шиллы. Та, как обычно, о чем-то болтала без умолку, но Лейлис не прислушивалась, занятая своими невеселыми мыслями, но вздрогнула, вдруг уловив, что Шилла, рассуждая о предстоящей поездке, говорит «мы», а не «вы».
— Ты хочешь ехать со мной? — воскликнула она.
— Да, — растерялась служанка. Видимо, ей и в голову не приходила мысль, что она может остаться у Хостбинов, вместо того, чтобы ехать на Север. — Если вы хотите, чтобы я поехала, госпожа.
— Конечно, хочу! — Лейлис в признательности крепко сжала ее руку.
— Правильно, разве дело благородной даме ехать одной? Ваш лорд-дядя должен же предоставить вам людей в свиту, правильно?
— Должен, но я сомневаюсь, что он это сделает, — ответила Лейлис. — Я буду очень рада, если он позволит поехать хотя бы тебе. И… если лорд Эстергар не будет против.
— С чего бы им возражать? Я прислуживаю вам, так что это ваше дело, брать меня с собой или нет, — просто рассудила Шилла и Лейлис с ней согласилась.
Ночью Лейлис долго не могла заснуть, хоть и знала, что перед дорогой лучше как следует отдохнуть, разглядывала покачивающийся полог кровати, вслушивалась в доносящийся через окно шум ветра и не могла отделаться от беспокойства и страхов, даже снились ей, уже под утро, какие-то темные и неприятные сновидения.
Северяне действительно намеревались отправиться в путь сразу с рассветом, так что суета в замке Хостбинов началась еще затемно. Эстергар получил от лорда Моррета полагающиеся деньги и подписал соответствующую бумагу, сундучки с золотом заперли, а на замки повесили восковые печати. Кроме этого, лорд Рейвин настоял еще на одной формальности — лорд Моррет, хоть и не без некоторых трудностей и сетований, собрал и вручил ему ту часть долга, которая по договору была прощена, а Эстергар тут же вернул ему это золото уже в качестве выкупа за невесту. Таким образом, северные традиции были соблюдены.
— Полагаю, вы предоставите карету для леди Лейлис, — полуутвердительно спросил лорд Рейвин. — А также кучера, лошадей и все остальное, что нам понадобится.
— Конечно, — нехотя согласился Хостбин.
— Не волнуйтесь, мы отправим карету обратно, как только доберемся до Верга. Не хотелось бы стеснять вас сверх необходимого, лорд Моррет, — с легкой иронией успокоил его северянин. — Леди Лейлис желает взять с собой свиту?
— Свиту? — переспросил, растерявшись, Моррет. — Нет, только одну свою служанку.
— Хорошо.
— Вы считаете, нужно отправить охрану и сопровождение?
— Охрану? Зачем? Я сам могу позаботиться о безопасности своей невесты.
— Конечно, лорд Рейвин, — поспешил поддакнуть Хостбин, даже после заключения договоров опасавшийся лишний раз возражать гостю.
— Тогда распорядитесь подать карету и отнести золото, — велел Эстергар. — И позовите мою невесту, если она уже готова.
Лейлис разбудили очень рано, и теперь она, уже одетая в дорожное платье, сидела у окна и смотрела на двор, как северяне готовятся к отъезду, седлают лошадей, приторачивают седельные сумки и переговариваются на своем языке. Всего в свите лорда Рейвина было двенадцать человек, не считая Джоара Хэнреда, который уехал еще раньше, чтобы присоединиться к своему отряду и следовать в Верг по другой дороге. Лейлис предпочла бы, чтобы он остался в числе ее спутников, Джоар единственный из всех этих людей был ей уже знаком, хоть с ним она тоже не разговаривала лично.
На пороге ее комнаты появился лорд Моррет, и девушка вздрогнула от его резкого окрика:
— Спускайся поскорее, карету уже подали. Шилла, сбегай, позови кого-нибудь отнести сундук во двор, — распорядился дядя.
— Я не хочу ехать, — тихо произнесла Лейлис, опустив глаза.
— Что значит, не хочешь? — переспросил лорд Моррет, уставившись на племянницу почти с испугом. — Ты же дала согласие!
Никакого согласия Лейлис не давала, но дядя действительно был уверен, что ее вчерашнее нежелание спускаться к гостям было просто минутным капризом, и все недоразумения уже разрешились благополучно.
— Не вздумай сейчас все испортить, девчонка! Он уже подписал договор о помолвке, он простил нам часть долга! Если ты оскорбишь его отказом, боги знают, на что этот варвар и его люди способны!
— Я не хочу ехать… — глухо повторила Лейлис, — без молитвенных статуэток. Могу я взять их с собой?
Лейлис привыкла считать фигурки богов, установленные в маленькой молельне замка Хостбин, своими, потому что молиться к ним она приходила одна, и одна выполняла все ритуалы. Видя сомнение на лице дяди, она поспешно прибавила:
— Ведь вы и леди Отта не молитесь…
С минуту на лице дяди отражалась мучительная борьба жадности с остатками совести. Наконец он махнул рукой:
— Забирай, они твои. Да помогут тебе наши боги в северных землях.
Лейлис поспешила подняться в молельню. Эта небольшая комнатка с расписными стенами и вытянутыми ажурными окошечками, устроенная под самой крышей башни, была любимым
