– А я не догадываюсь. Я точно знаю! – Хмыкаю и расправляю длинное изумрудное платье. Стоит мне чуть наклониться, как подол неизбежно ложится на сверкающий пол. – Пока вы с папой веселитесь и попиваете шампанское, я хожу-брожу из одного угла в другой, потому что никто, кроме одного парня, ко мне не желает подходить. А у чьего-то отпрыска дырявые руки и всякий раз, когда он оказывается рядом, со мной неизбежно что-то случается.
– Вообще-то мое объяснение куда проще и короче, – смеется мама. – Эмма, это ведь очевидно!
– Ну-ка, ну-ка?
– Ты не следуешь традиции.
– Какой это, интересно? – Мама поправляет атласные ленты на моей изумрудной полумаске и с доброй улыбкой смотрит в мои глаза. – Самое главное, что я встречаю Новый год со своей семьей. Ну, и ещё с несколькими десятками чужих семей.
– Милая, в полночь нужно поцеловать кого-то, чтобы весь год тебе сопутствовала удача, счастье и, конечно же, любовь.
– А-а! Вот оно что!
Моя реакция забавляет маму и она оставляет аккуратный поцелуй на моей щеке.
– Ты очаровательна, Эмма. Советую тебе найти кандидата для поцелуя. Оглядись, сколько здесь симпатичных парней.
– Удивительно, и как всем этим родителям удается уговорить их взрослых детей прийти сюда, – усмехаюсь я, гладя на гостей в сверкающих и нарядных одеждах. – Сейчас самое время вечеринку у кого-нибудь устроить, а не с предками по корпоративам ходить.
– Тогда, почему ты здесь? – улыбается мне мама.
– Потому что я очень люблю своих родителей и должна приглядывать за ними. Всё-таки шампанского тут очень много.
Мама легонько подталкивает меня плечом и здоровается с миссис Денси, которая не так давно приглашала родителей на годовщину их с мужем свадьбы. Мама показывала мне фотографии с того вечера, поэтому я точно знаю, что это именно она. Подмигнув мне, мама уходит со своей подругой, оставив меня одну у ледяной скульптуры, вокруг которой красиво разложена клубника, сливки и бокалы с шампанским. Сразу вспоминается фильм «Красотка». Правда, в нем не было никаких ледяных скульптур, а только Ричард Гир, шикарный номер и настоящая любовь. Прям как у героев фильма «Три метра над уровнем неба». Правда, там не было никаких проституток, клубники и сливок, зато Марио Касас, Марио Касас и ещё раз – Марио КАСАС! Интересно, кто-нибудь из здесь присутствующих счел бы мои мысли за бредятину, покрывшуюся розовой паутиной? Молли говорит, что давно переросла эту «ложную любовь» к Хьюго Оливера, которого играет неподражаемый Марио Касас. Господи, сколько раз в своей голове я упомянула имя знаменитого испанского актера? Хотя, какая разница! Голова то моя! Короче говоря, после того, как Молли втрескалась в идиота Джордана, она стала как будто посмеиваться надо мной. Такое чувство, что она по щелчку выросла, а я осталась там, где наивные девочки влюбляются в киношных героев и целуют их постеры перед сном. Конечно, я уже давно так не делаю. Но так же, я не считаю, что нужно смеяться над моими симпатиями. Даже, если они адресованы к герою фильма или книги.
Это я к чему всё рассуждаю?
Ах! Точно! Мама сказала, что мне нужно поцеловать кого-то, чтобы весь год мне сопутствовала удача. Интересно, а она в курсе, что за последние два года мне так и не удалось познакомиться здесь с кем-либо? А почему? Потому единственный человек, с которым я так или иначе проводила время – Дерек. А с ним уж я точно целоваться не собираюсь! Хотя, в этом году должно что-то измениться… Вот один парень взглянул на меня. Второй, третий. Сегодня я определенно познакомлюсь с настоящим принцем и, когда все гости в зале будут громко отсчитывать последние секунды уходящего года, мы с ним (чисто по-дружески) возьмемся за руки и поцелуемся, дабы не нарушать традицию. И в этот раз я уж точно не встречу новый год в дамской комнате, потому что намерена держаться от Дерека подальше! Если, конечно, он будет здесь.
– Шампанское, мисс?
Демонстративно распахиваю взгляд, от чего молоденький официант тут же заливается краской. Ох, надо же, я его смутила.
– Мне шестнадцать. А вон там недалеко пляшут мои родители. Будь мы на типичной молодежной вечеринке, я бы рискнула попробовать глоток, – шепчу я, – но мы на грандиозном мероприятии года и я, пожалуй, выберу просто яблочный сок, ведь клубничный коктейль уже два года подряд становился причиной, по которой…
– Джош, принеси юной леди яблочный сок и постарайся не углубляться в мысли, которые она в твоей голове породила.
Официант посылает мне сдержанную улыбку и удаляется, а я, опустив от безнадежности плечи, неохотно разворачиваюсь на своих высоких каблуках.
– Ты решила по полной загрузить беднягу, да? – усмехается Дерек, оголив ровный ряд белоснежных зубов.
– …Д…Дерек?
Я не верю, что это он.
Нет. Какая-то ошибка.
Сначала это был пухленький приставучий мальчишка, в круглых очках и узком смокинге, которому просто повезло, что тот не треснул по швам. В следующий раз он был высоким и подтянутым баскетболистом без очков, но всё с той же детской задорностью в глазах. А теперь… Боги, принесите мне чего-нибудь?
Шампанское! Официант! Принесите мне шампанское!
– С тобой всё хорошо?
– …Угу, – выдавливаю я и поправляю волнистую прядь, спадающую на лицо. Пытаюсь не смотреть на чертовски похорошевшего Дерека, но мои непослушные глаза как будто приклеились к его привлекательной улыбке. Знаю, всё дело в его черной полумаске. Она идеально подходит к цвету его коротких волос, матовому костюму, сшитому как будто на заказ ибо уж очень он идеально сидит на его…не просто подтянутой, а крепкой фигуре! Скулы острые и широкие, подбородок упрямый и волевой, а глаза… Они же настоящего гранатового цвета! Держите меня… Боже, что это такое? Я испытываю странное чувство восхищения и беспомощности! – Как поживаешь?
– Не жалуюсь, – подмигивает от мне. Ой, зачем? Зачем он так делает, у меня же от неловкости глаза потеть начинают! – Что-то в глаз попало?
– А?
– Ты так часто моргаешь, как будто тебе соринка какая-то залетела. Нет? Всё нормально?
Отмахиваюсь и смеюсь, как дурочка.
– Ты, кстати, чудесно выглядишь, Эмма. Очень изменилась за этот год.
– Да… Наконец, моя шарообразная фигура обрела форму изящной фарфоровой статуэтки.
– Точно-точно! – смеется Дерек. – Кошки, да?
– Ага! У нас ими весь дом заставлен.
– Я так рад, что увидел тебя, – говорит Дерек, а в моей груди то и дело что-то прыгает. – Хочешь верь, хочешь нет, но ты единственная девушка во всем мире, которая может с такой легкостью шутить над собой. И получается у тебя это всегда с невероятным очарованием.
Я ещё в сознании, или уже давно в обмороке?
– Откуда ты знаешь, что единственная? – усмехаюсь я. – Да ещё и во всем мире!
– У меня много знакомых и друзей. С разных концов планеты, – добавляет он, приподняв одну бровь. – И им чертовски далеко до тебя.
