хрустящий белый фартук.
Нолан кивает.
— Спасибо. Отлично. Я хочу познакомить тебя со Скарлет Стоун. Она снимает другую комнату на Тайби.
— С мистером Ридом? — большие глаза Софии увеличиваются от удивления, а ее челюсть отвисает.
Я что-то упускаю.
— Да. Она будет жить с Теодором.
София поджимает губы и смотрит на меня.
— Вы знакомы с мистером Ридом?
Я качаю головой, переключая свое внимание на Нолана. Он показывает головой, чтобы я вошла внутрь.
— Мои родители? — спрашивает он.
София прочищает горло и слегка качает головой.
— Да, извини. Твои родители на заднем дворе. Бурбон?
— Да. Спасибо, София.
— А для вас, мисс Стоун?
— Бутилированная вода комнатной температуры.
София несколько раз моргнула. Нолан поднимает бровь.
— Из-под крана подойдет, — шепчу я.
— Лед? — София улыбается, как будто все снова хорошо.
— Нет, спасибо.
Мистер «Я не губернатор, но, черт возьми, этот дом — просто особняк» ведет меня по обширному коридору с изысканным белым и серым мраморным полом, который заканчивается у стеклянных дверей, которые открываются на внутренний дворик из красного кирпича с видом на акры пастбищ и несколько лошадей, пасущихся вдалеке. В густом летнем воздухе витает запах свежескошенной травы.
Кажется, что ни одна морщинка не отпечаталась на мятно-зеленом поло Нолана или черных джинсах, обтягивающих его худые ноги до черных мокасин. Я, с другой стороны, выгляжу так, будто спала в этой футболке несколько месяцев. Мои жилистые черные волосы собраны в хвост, но половина из них сбежала, танцуя во всех направлениях.
— Привет, сынок.
Нолан кивает своему отцу, воплощение антимоды с его волосами цвета соли и перца, разделенными посередине и зачесанными назад. Его коричневые брюки обтягивают талию на два дюйма выше, промежность узкая и обрисовывает его маленькую головку. Бедная миссис Мур.
Я перевожу взгляд на нее после того, как внутренне усмехаюсь над его крошкой Уилли. Я признаю ошибку. Она и хуже, и лучше одновременно. Ее огненная бахрома свисает ей на глаза, как у овчарки, остальная часть ее волнистой гривы стянута в высокий хвост — очень высокий, как росток на макушке.
Ее кривая помада слишком оранжевая.
Ее розовая рубашка слишком коротка, обнажая бледную кожу живота.
Ее черные брюки выглядят как капри, но я не думаю, что это капри.
Носки? Я называю их шедевром ее наряда. Великолепно. Просто великолепно. Белые носки с красной кружевной окантовкой и сандалии Биркенштоки — потрясающая пара.
Что это за вселенная? Предупреждение Нолана было гигантским преуменьшением.
Однако, под слоями ее отвратительной модной одежды, она прекрасна — мелкие черты лица и стройная фигура с несколькими изгибами в нужных местах. Несколько веснушек украшают ее нос и высокие скулы. Но глаза… у нее самые мягкие, самые добрые голубые глаза, которые я когда-либо видела.
— Ноли, кто твой друг?
Ноли. Конечно, она называет его Ноли. Что-нибудь меньшее — что-либо более нормальное — пробудило бы меня от этого уморительного сна.
— Это Скарлет Стоун. Она моя новая квартирантка. Скарлет, познакомься с моими родителями, Гарольдом и Нелли.
Я улыбаюсь.
— Приятно познакомиться с вами обоими.
— Ты мексиканка, как София, да? — спрашивает Нелли.
— Филиппинка. — Гарольд пытается поправить ее, но он тоже ошибается.
Меня никогда не принимали за мексиканку или филиппинку. Очевидно, они ориентируются только на цвет моей кожи и темные волосы, которые на самом деле намного светлее, чем были раньше, так как я играла с разными оттенками в течение многих лет.
— Я родом из Англии. Мой папа родился там, а мама — с Карибских островов. — И они носили нормальную одежду. Я останавливаюсь, чтобы не выболтать о смерти моей мамы и коммунальных трусах моего отца.
— Мисс Стоун. — София протягивает мне стакан воды.
— Спасибо.
Затем она протягивает Нолану его бурбон. Он кивает и улыбается.
— Вы знакомы с принцессой Дианой?
Я сузила глаза на Нелли. Нолан и Гарольд опрокидывают обратно свои напитки.
— Она…
— Принцесса, Нел. Я уверен, что Скарлет приглашают в Букингемский дворец не чаще, чем тебя в Белый дом. — Гарольд прочищает горло и смотрит на пастбище.
— Надеюсь, Чарльз перестанет возиться с этой Камиллой; Диана такая красивая девушка, а эти мальчики… Держу пари, ты мечтаешь выйти замуж за Уильяма, не так ли?
Диана мертва, а Уильям женат. Это чистое безумие.
— Ну, кто бы не хотел быть принцессой? — я улыбаюсь.
— Они живут такой экстравагантной жизнью. Я бы так не смогла. Мы с Гарри покупаем только подержанную одежду, и мы никогда не покупаем ничего в продуктовом магазине, если только это не на распродаже или у нас нет купона. Правда, Гарри?
— Ммгм… — Отец Нолана определяет бесстрастность, как будто он автоматически прислушивается к звуку ее голоса, но не воспринимает ни слова из того, что она говорит.
София меняет пустой стакан в его руке на полный. Он подносит его к губам, словно каждый глоток — это кислород для его легких.
— Мы не можем остаться. Мне просто нужно было забрать контракт, который доставили сюда. Скарлет все еще на лондонском времени, так что я лучше отвезу ее в дом. Я вернусь позже.
— Веди машину осторожно, Ноли. На прошлой неделе машина Грейс Келли кувыркнулась с обрыва.
Я смотрю на Нолана.
Ничего.
Я смотрю на Гарольда.
Ничего.
Что, черт возьми, происходит?
Глава 4
Меня зовут Скарлет Стоун. Я самый маленький ребенок на детской площадке. Я бью хулиганов по яйцам, потому что они никогда не видят моего приближения. Мои навыки самообороны — ноль. Мое время спринта на сто метров — тринадцать секунд.
Не объяснять странный разговор, который произошел с его родителями, нельзя. Тем не менее, это происходит. Нолан не может искренне ожидать, что меня устроит вариант, что у них нетрадиционный брак и то, что у них есть несколько проблем, как адекватное объяснение тому, чему я была свидетелем.
Он ни слова не говорит о них во время поездки на Тайби. Он указывает на лучшие места для еды, самые старые здания, призрачную историю и значение каждой площади — а их очень много, — но ни разу не предлагает ни слова о Гарольде и Нелли Мур.
Он не знает меня. Я люблю тайны и мелочи. Фильмы ужасов — мои любовные истории. Риск — мой любимый наркотик. Цель моего пребывания здесь, в месте моего рождения, — отпустить все, что, как я думала, я знала о себе, о жизни, и открыть что-то более глубокое, более значимое. Однако эта новая разработка, она же Муры, искушает меня до смерти. Моя голова кричит: я должна знать!
Нолан помогает мне донести
