Однако из кабины донеслось сухое и безразличное:
«Сэр, займите свое место».
— Сукин сын! — прорычал Майкл.
Сгруппировался и плечом с силой ударил по двери. Раздался негромкий хруст замка. Дверь распахнулась со второго удара.
— Какого черта ты делаешь?! — ввалившись в кабину, потребовал от пилота Майкл.
Ответ был таким же сухим и безразличным: «Вернитесь на место».
Ворвалась в кабину пилота, потребовав:
— Куда мы летим?!
— Вернитесь… — опять заговорил было пилот, и Майкл вдруг схватил его за ворот, с силой вытянув из кресла. На пол упали наушники. Без управления остался штурвал. Майкл крикнул: — Автопилот, Анна!
Крепкого телосложением пилот пытался сопротивляться, но Майкл схватил его за шею и в локтевом сгибе придушил. Тот отчаянно затягивал воздух в легкие.
Я стояла перед приборной панелью и пыталась понять, что мне нужно было делать.
Когда самолет стал крениться влево, Майкл проорал:
— Под панелью курса!
— Автопилота нет!
Не было времени на споры. Самолет вот-вот пойдет в пике и Майкл крикнул:
— Тяни штурвал на себя!
— Что… — испугалась я. — Ты же не серьезно?
Ответа не последовало.
Сердце пропустило удар, и я села на место пилота. Взялась за штурвал и потянула его на себя. Кабина затряслась.
— Господи Иисусе…
Продолжала делать то же, но уже мягче. Крикнула:
— Майкл, отпусти пилота!
В ответ тишина.
Руки вспотели. Костяшки пальцев побелели от напряжения.
В панораме окон земля была слишком близкой.
— Майкл, за штурвал должен сесть пилот! Какими бы ни были его планы…
Когда в кабине появился Майкл, — один только Майкл, без пилота! — я спросила потрясенно:
— Где пилот?!
— Автопилота нет, — протянул он, всматриваясь в приборную панель. Вполне себе спокоен. — Черт…
— Майкл! — крикнула я. — Пилот? Что с ним?
— Я сам посажу самолет.
— Ты сможешь? — всерьез удивилась я, с готовностью освобождая место пилота.
— Да.
Гроуз надел наушники. Взялся за штурвал, плавно выровняв самолет. И кнопка слева перестала мерцать красным.
За пределами кабины послышались стоны.
— Он очнулся, — сказал Гроуз. — В моем пальто пистолет. Возьми его.
Я вышла из кабины, перешагнув через мужчину на полу. С кресла Гроуза стянула пальто и вынула из внутреннего кармана пистолет с ладонь размером. К тому времени, когда пилот поднялся на ноги, я наставила на него дуло, со словами:
— Стоять.
К моему удивлению, пилот меня не послушался и дернулся ко мне.
— Стоять! — опять крикнула я, отступив.
Когда он приблизился опасно близко, я выстрелила.
— Черт, Анна! Что у тебя? — обеспокоился из кабины пилота Гроуз.
Оставался за штурвалом.
Я дышала глубоко и часто в попытке осмыслить то, что сейчас произошло и чем все это закончилось.
Пилот сидел на полу, обеими ладонями обхватив ногу чуть выше колена. Шипел и скалился, выплевывая проклятия.
В моих руках по-прежнему был пистолет…
— Анна?!
— Я в порядке.
В шкафчике у кабины пилота нашла аптечку и протянула ее мужчине на полу.
— Без глупостей, — предупредила я пилота, показав на пистолет.
Затем шагнула в кабину к Майклу.
— Что случилось? — спросил он.
— Я выстрелила в него.
— Это я понял! Он жив?
— Да, я выстрелила ему в ногу, — посмотрела на пилота. Тот накладывал жгут. — Наложит жгут и будет жить.
Помолчав недолго, добавила зачем-то:
— Я стреляла в сидение рядом с ним, чтобы напугать… Я не собиралась стрелять ему в ногу.
Майкл рассмеялся негромко. А я, присмотревшись в панораму окон, спросила:
— Мы не летим назад?
— Баки намеренно не заполнены доверху. Нам не хватит топлива, чтобы вернуться.
— Предусмотрели существующий сценарий развития событий. Ладно, — заволновалась я, сев в соседнее кресло. — И какой у нас план?
— Самолет придется посадить на воду.
Прямо по курсу была река. Прямая и спокойная.
Я протянула еще тревожней:
— Ясно…
Самолет снижался понемногу. А полминуты спустя Майкл сказал:
— Готовься к жесткой посадке.
Кивнула, вспомнив о раненом пилоте.
— А что с ним?
Обернулась, посмотрев на то, как тот в пассажирском кресле пристегивал себя ремнями. Майкл ответил:
— Он сам о себе позаботится.
Самолет еще снизился…
У Майкла сосредоточенный взгляд. Выглядел так, будто знал что делал, и это обнадеживало…
Самолет опускался ниже и ниже. И вот в воздушном потоке мы уже плыли над поверхностью воды. Я видела ее синеву. На фоне неяркого солнца блестела рябь.
Самолет опустился еще ниже.
— Держись!
Я выдохнула, крепче взявшись за подлокотники кресла, и удар…
Дух перехватило!
Все вокруг затряслось и зашумело. В панораму окон ударила вода.
В моей жизни еще не было такой жесткой посадки. Казалось, будто самолет разваливался по частям. Майкл не бросал штурвал. Не паниковал. Выглядел так, так если бы у него все было под контролем.
Самолет остановился. За бортом вода.
— Ты в порядке? — Майкл выбрался с кресла пилота и, взяв меня за локоть, поднял.
Сперва честно хотела сказать «нет», но взяв под контроль свой страх, ответила:
— Да.
Пилот уже избавился от ремней и, несмотря на ранение, со всех ног мчался к двери.
В борт уже хлынула вода.
К тому времени, когда пилот справился с дверью и спрыгнул в реку, мы с Майклом пробежали через весь борт.
В руках Майкла его и мое пальто. У меня пистолет.
До берега не так далеко.
Я спрыгнула первой.
Ожидая столкнуться с ужасами холодной воды, обрадовалась тому, что она, в общем-то, оказалась не слишком холодной. Я гребла к берегу, когда на половине пути заметила то, что раненый пилот с этим заплывом не особенно справлялся.
