Когда подошла моя очередь быть проглоченной, тальден жестом предложил мне проходить. Жестом до обидного небрежным, будто и не было вчерашнего дня. Головокружительных полётов над Жемчужным городом и не менее головокружительных поцелуев.
— Эсселин Сольвер, — поприветствовал холодно, словно льдину зубами крошил.
— Надо же, заметили. А я уже испугалась, что у вас проблемы со зрением.
— Ну хоть не с памятью. Как у одной моей невесты, — не остался в долгу Герхильд.
— О том, что вы постоянно забываете мне в чём-то признаться. Даже когда я вам об этом напоминаю.
— Вы — дракон-параноик.
— А вы алиана, которая что-то скрывает. — Наклонившись ко мне, обжёг дыханием и взглядом, а ещё угрозой, от которой внутри всё обратилось в пепел: — Эсселин Сольвер, я обязательно узнаю все ваши тайны.
Узнает, а потом как подпортит мне в порыве ярости магией личико. Пусть оно и не моё, но всё равно жалко.
— А можете не тратить своё драгоценное время и облегчить всем жизнь, исключив меня из гонок за ваше ледяное сердце. Или ещё мной не наигрались? А, Ваше Великолепие?
— Из нас двоих играешь ты, Фьярра. — В глубине глаз разгоралось серебряное пламя.
Дикое, опасное. Пугающее.
— А ты только и делаешь, что изменяешь! — прошипела в венценосную физиономию и рванула в тепло замкового холла.
Глава 21
Пока поднимались наверх, а потом шли по бесконечно длинной анфиладе, ныряя из одной роскошной залы в другую, каждой клеточкой своего тела я ощущала всю степень драконьего гнева. От взгляда тальдена кололо затылок, как во время сеанса иглотерапии. Я акупунктурой никогда не увлекалась, но подозреваю, что ощущения одинаковые: далеко не самые приятные.
Экскурсия по замку закончилась в уютной гостиной, где на резных столиках возвышались горки угощений: всевозможные орешки и фрукты, пирожные на меду и пряники в глазури. Глаза Майлоны засверкали. Как сверкали на солнце картинные рамы, обрамлявшие безмятежные зимние пейзажи. В воздухе витали травяные ароматы. Служанка разливала по бокалам янтарного цвета жидкость, с улыбкой заверяя, что отвар эссель Примелы придаст нам сил и поможет взбодриться.
Хорошо бы… И то, и другое после ночи, проведённой в тесном общении с наливкой, мне сейчас было просто жизненно необходимо.
Когда конкурсантки рассредоточились по гостиной, а монахини встали тенями у нас за спинами, в комнату вошла хозяйка замка. За ней краснощёким колобком в своём неизменном колпаке вкатилась придворная сваха. Надутыми индюками величаво прошествовали в залу старейшины. И драконом, бессовестным и бессердечным, заявился Герхильд.
Поймав его взгляд, от которого волосы на голове… нет, не зашевелились — просто покрылись изморозью, я опустила голову. Принялась цедить отвар и делать вид, что всё моё внимание принадлежит колдунье. Честно говоря, рассчитывала увидеть такую же надменную и властную особу, какой была моя морканта. Но эссель Примела оказалась на удивление приятной.
Слова из неё текли майским мёдом, сладким и тёплым. И хоть лицо скрывала вуаль, я чувствовала, приветствуя нас, радушная хозяйка улыбалась. Подбадривала своим ласковым взглядом.
— Мой дар — улавливать фальшь, — когда с церемонией приветствия было покончено, проговорила морканта. — В эмоциях и голосах. Нет, я не умею читать мысли, но безошибочно определяю, когда со мной неискренни.
Я чуть не поперхнулась сладким чаем. Закашлялась, но почувствовав, что за мной пристально наблюдают (не будем показывать пальцем), лишь неимоверным усилием протолкнула в себя образовавшийся в горле комок.
Очень хотелось страдальчески застонать, но приходилось сдерживаться. Мало мне было змея-гинеколога, раскусившего меня в мгновение ока, да источника Юны, с которым меня вчера настойчиво пытались познакомить. Небось намеренно туда притащил. Чтобы подтвердить или опровергнуть свои подозрения. Можно сказать, подтвердил. А я-то, наивная, думала, что просто, без задних мыслей, хотел показать своей невесте красивое место.
Бессовестный, бессовестный дракон.
Кстати, о лишённых совести драконах. Украдкой взглянув на тальдена, заметила на гладко выбритой физиономии столь редкое явление — улыбку. Гаденькую такую, я бы даже сказала мстительную. Голову даю на отсечение и все остальные участки тела (Герхильдового) — он точно что-то задумал.
Одна надежда на эссель Примелу и на их с Блодейной дружбу.
— Испытывать вас будут по очереди. Вам и Вашему Великолепию, — обернувшись к тальдену, колдунья почтительно склонила голову, — будет предложено ответить на ряд вопросов. Ответы покажут, с кем будущий правитель достигнет гармонии в священном союзе. Не забывайте, говорите искренне. Не разумом — сердцем. Не пытайтесь обмануть и помните главное: если окажется, что вы с женихом слишком разные — это не повод расстраиваться. Вы молоды и прекрасны. И я уверена, каждая из вас обретёт в будущем счастье.
Я, в отличие от морканты, не владела магическим даром, но готова была поклясться: эссель Примела говорила искренне. Не было в ней фальши. Даже несмотря на то, что её история любви обернулась кошмаром, она продолжала верить в союз тальдена и алианы.
— Ничего не бойтесь. Будьте откровенными со мной и со своим женихом. А главное, с самими собой.
Алианы взволнованно кивали, кусали губы и бросали на Его Вельможество исподлобья взгляды.
Зрители в лице неразлучной парочки старейшин, которых я часто видела вместе, скрылись за дверями смежного с гостиной зала.
— Эсселин Сольвер, — позвала меня морканта, собираясь проследовать за гостями, — вы первая.
Несмотря на то, что радушная хозяйка изо всех сил старалась нас упокоить, на меня одна за другой накатывали волны дрожи. Я поднялась, не чувствуя под собой ног.
Сделала шаг, другой и услышала холодный, властный голос:
— Эсселин Сольвер оставим напоследок. У меня к ней будут дополнительные вопросы.
Ах ты ж айсберг двуногий!
От такого заявления я оторопела. Так и осталась стоять, мысленно посылая Герхильда во все те места, которые советовал посетить Мабли Леан.
— Как будет угодно Вашему Великолепию, — после короткой заминки пробормотала эссель Примела и предложила Гленде стать первопроходцем.
Дополнительные вопросы? Господи-и-и…
Меня начало знобить. Подозвав служанку, шёпотом попросила заменить бодрящий настой успокаивающим. Лучше — снотворным. Чтобы проспать до возвращения в замок.
Глотая местный аналог валерьянки, мысленно уговаривала себя раньше времени не отчаиваться. Эссель Примела не даст меня в обиду. Ведь не даст же? Она не только подруга Блодейны (надеюсь, что не заклятая), но ещё и сердобольная. У неё это на лбу под вуалью написано. Поможет выкрутиться. Обязательно поможет!
