Он шёл позади слава, смотрел на меч, лежащий на могучем плече пришельца. Упомянув о спрятанном в нём кристалле, Горд не повёл и глазом. Или он точно знал, что в рукоятке скрыт кристалл, или, летая в прошлое дело вовсе не в поисках элементов Фаро. Ведь добыть меч или захватить весь обоз, громила смог бы и без помощи, какого-то мальчишки из двадцать первого века. Возможно, Апрель необходим в качестве контейнера или в лучшем случае в роли почтальона во времени, для доставки частей инопланетного разума.
Вопросов было много — ответов почти нет. Если Апреля тревожила загадка, по какой причине он отправлен в прошлое, то великана интересовало нечто куда более значимое.
Пока он, безусловно, делая важное дело, оберегал неопытного Апреля, прогуливаясь меж дубов и сосёнок — Веттер, Беркут и Милош своими телами прикрывали отступающую армию. Арглы набрасывались на обескровленные русские полки, вырезая солдат сотнями. И не было сейчас важнее задачи, чем та, которую решали Светлые.
На подходе к деревне Горд остановился. Он открутил металлический шар, венчавший двуручный эфес, и перевернул оружие. Из массивной рукоятки выпал небольших размеров кристалл. Минерал был гораздо меньше своих собратьев, с которыми уже довелось познакомиться.
— Друг мой, — передавая кристалл, говорил Светлый пришелец, — сегодня мы сделали всё быстро и в срок. Прими этот источник силы и откройся ему. И удачного тебе возвращения домой, Апрель.
Громила, обнял землянина, обхватив могучими руками. В медвежьих объятиях Апрель ощутил неземную крепость и твёрдое как камень скалы тело, почувствовав силу, которой впору двигать моря и горы. Но непробиваемая мощь инопланетного великана ничего не значили без того, кто жил внутри земного костюма. Апрель заметил, спрятанный в совершенном организме огонёк, — светящийся, тёплый, а порой и жгуче опасный дух Горда. Фантом разрешил увидеть себя и позволил запомнить навсегда эту встречу.
Короткое общение сущностей из разных миров, закончилось заключением братского союза и вековой дружбой между землянином и славом. Поставив печати на мистических скрижали, Горд расцепил хватку и, пряча гигантское тело за стволами деревьев, через мгновение исчез в лесу.
Апрель остался один. Он стоял на границе деревни и леса, сжимая кристалл в кулаке. Мысли и неведомое ранее ощущение прикосновения к вечности, оставили глубокий след, а встреча с эфирной сущностью Горда, призывала задуматься.
Взглянув на кристалл, Апрель понял, что уходить назад в будущее ещё рано. Необходимо вернуться в избу Прасковьи и обязательно попрощаться с донскими казаками. Нужно прийти в деревню и пожелать служивым удачи.
На крыльце сидел Пётр. Услышав шаги, он улыбнулся, но заметив окровавленный мундир, встревожился и спросил:
— Что случилось, барин? Где твой друг?
— Всё в порядке… всё хорошо, казак, — ответил Апрель. — Не переживай за Горда. За меня тоже не волнуйся. Не моя это кровь.
Простой ответ успокоил. Бородатый придвинулся ближе к стене дома, освобождая место на ступеньке для офицера. Апрель благодарно присел рядом.
— Нравятся мои ребята? — спросил Пётр.
— Отличные парни…
— Племяши мои… во как… Здесь, понимаешь, такое дело: брата старшего моего убили — уже давно, а ребятки мне, как сыновья после этого, — признался казак и, прикоснувшись рукой к бороде, разгладил оттопыренные волоски. — Спят они сейчас. Умаялись…
— Хорошее дело, сон. Сам чего не ложишься? Меня ждёшь?
— Жду. Потому что спросить хочу.
— Что же ты тянешь? Спрашивай.
Пётр задумался и вполне серьёзно задал вопрос:
— Меня интересует, как мы француза победим. Ты сказал, разобьём врага и что викторию праздновать будем в Париже. Так?
— Верно, в Париже.
— Хорошо. А как же мы справимся? Армии-то нет.
— Как это нет, есть армия. Отступила она. Осень скоро закончится, а там и морозы на выручку придут. Бог даст, победим французов.
Казак несогласно замотал головой.
— Армию я пока мыслю только наполеоновскую. Шли они к Москве — им конца не видать. Ладно, поверю тебе, есть армия. А что ты о морозах сказал?
— Говорю, поможет нам зима. Зима лютая будет, помёрзнет француз.
— Французы мёрзнут, а русским, что не холодно? Я жуть как холод боюсь. Да и мои племянники не особо рады морозам. Как же зима поможет нам? Мы не люди или у русских мех по всему телу, как у медведя? — развеселился Пётр.
— Меха у нас нет, это точно, — в ответ улыбнулся Апрель. — Не знаю… стереотипы… принято так думать, что морозы русских пугают, но не убивают, в отличие от иноземцев. Ты, поди, зимой на коня запрыгнешь и скачешь по степи в портах и в одной рубахе да без шапки. И ничего. А если любого из французов на холод? Да он уши отморозит и заболеет так, что отлёживаться ползимы будет. Или хуже того, лёгкие простудит и всё — конец человеку: двусторонняя пневмония, «Ковид-19» и будь здоров! Вот и получается хоть и холодно нам, но всё-таки не так, как французу.
— Есть в твоих словах правда. Не подумал, что басурманину на морозе совсем худо, — согласился казак, начиная мечтать о победе и о прогулке по неведомым улицам европейского города. — Когда доберусь до Парижа, пойду с братами в кабак. Половые там зовутся, гарсонами… да ты знаешь о том барин…
— Знаю. Слышал о таких товарищах.
— Ну, так вот. Подзову я его и скажу. Вина мне подай… мухой! — размахивая кулаком, разошёлся Пётр.
