Книга Кого не взяли на небо - Клим Мглин

Шатаясь, будто пьяная и безудержно трясясь, она добралась до своей Ауди, терпеливо ожидающей возвращения хозяйки. Открыв багажник, Соткен вытащила оттуда рулон полиэтиленовых пакетов и оторвала один. Полностью разделась. Залитые кровью толстовка, линялые джинсы, розовые кеды и маленький, канцелярский нож для резки бумаги отправились в пакет. Трусики и лифчик она прополоскала прямо в глубокой луже под ногами. Не раздумывая, села на задницу прямо у задних колёс автомобиля. Сюда бы пены колпачок. Смыв с тела потёки грязи и крови, она поспешила в салон. Гроза продолжалась и ливень снова усилился. Кроваво-красная Ауди, быстро разгоняясь, понеслась по залитой водой трассе, покидая сосновый бор, что притих, скорбно храня свою тайну.

* * *

У дома её ждал сюрприз. Высокая фигура в камуфлированном, длинном, до пят, дождевике, нетерпеливо переминалась с ноги на ногу у входной двери. В чёрном провале овала капюшона горел красный огонёк сигареты. Соткен, одетая лишь в чёрные изящные трусики и бюстгальтер, взяла гостя за руку и, заведя в дом, открыла подарочек, потянув за застёжку «молнии». Дождевик сполз вниз, застыв милитаристским кулём на полу прихожей. Ничего больше на рыжеволосой красавице не было.

— Выруби меня, — прошептала Сабрина своими прекрасно очерченными, влажными от желания губами.

Через час они закончили.

«Какой всё же странный день», — только и успела подумать Соткен, проваливаясь в глубокий безмятежный сон, едва лишь голова коснулась подушки.

В этот раз никакие кошмары её не мучили. Ей приснился её пациент — тот самый голливудский актёр-скандалист. Из одежды на нём имелась лишь дырявая вязаная шапочка.

В её гараже, в огромном рефрижераторе, рыжеволосая красавица Сабрина остекленевшими глазами взирала на замороженные говяжьи стейки, куриные крылышки и кроличьи тушки. Её прекрасное лицо медленно покрывалось инеем.

* * *

— Концовка — бомба, — заявил вновь захмелевший Скаидрис, когда затянувшаяся тишина начала звенеть в ушах.

— Мне тоже понравилось, — поддержала лива Йоля.

— То есть ты убила их просто так? Ни за что? И даже не по-пьяни, а просто потому, что больная на голову? — спросила Аглая Бездна, жавшаяся к хмурому сержанту, и смотревшая на Соткен глазами чёрными и тревожными.

Монакура отстранился и, продолжая что-то чирикать карандашом в своей потрёпанной карте, строго спросил:

— А моих Машу и Дашу, ты, кровожадная кукла, за что порешила?

Бездна фыркнула, будто оскорблённая лисица и, встав с табурета на непослушные ноги, громогласно объявила:

— Пайду пассу.

Уже у самой двери она обернулась и сказала, обращаясь к сержанту:

— Я ревновала.

Пуу показал ей средний палец и она свалила в темноту.

— После того дня я совсем сорвалась с катушек, потеряла контроль, перестала соблюдать осторожность, и даже когда оказалась на подозрении у полицейских детективов, не смогла остановиться: уехала сюда, в Латвию, и продолжала убивать. Тут меня и поймали.

Соткен притихла, хмурясь неприятным воспоминаниям, однако вскоре тряхнула косами и вызывающе уставилась на Йолю:

— Как ты залезла ко мне в голову и приснила мне все эти картины будущих событий, если до них оставалось ещё целых семь лет? Ты уже тогда знала, что мы встретимся с тобой в будущем? Ты была где-то рядом в тот день?

— Тише, тише, моя хорошая, не так шибко. Всё ты узнаешь, всё для тебя прояснится. Отвечу я тебе на все твои вопросы, жажду твою утолив и неведение развеяв. Но только после того, как ты окажешь мне некую услугу, — ответила Йоля, кивнув в сторону Монакуры.

— Да я и сама хотела предложить, бонусом к истории, да вот что-то замешкала. Мы можем выдвинуться в путь, когда все сочтут, что они готовы. Это не так далеко отсюда; там есть всё необходимое, и я надеюсь, что всё это в целости и сохранности. Но нам понадобится много топлива для аварийного генератора — операция займёт несколько часов.

Услышав слово «операция» Монакура Пуу густо покраснел, и смущённо уставился на обеих женщин.

— Куда это вы там собрались? — Бездна ввалилась внутрь на последних словах Соткен, грозно икая и безуспешно пытаясь застегнуть «молнию» на промежности.

Левая штанина её камуфлированных штанов темнела мокрым пятном.

— Вот эта, — тощий палец с ободком грязи вокруг ногтя обвиняюще выделил Йолю, — Обещала нам «кораблик и капитана», после того, как типа, старый пират с грабежа вернётся. А вы знаете, что у меня скоро день рождения? Я хочу подарков и обещанный круиз, а шнобель этого, — палец переместился на краснорожего Пуу, — Подождёт. Кстати, ему так лучше, поверьте мне на слово, ибо только я видела...

Сахарная косточка с повисшими кусками мяса втащила ей в лоб, разлетевшись мелкими брызгами подливы. Бездна зашаталась и заткнулась.

— Кто, блядь, кинул? — над столом потемнело: Монакура Пуу привстал с табурета и обвёл всех присутствующих грозным взглядом.

Дойдя до Йоли, выражение его лица смягчилось, и бывший барабанщик укоризненно пробормотал:

— Йоля, нельзя так, ребёнок же.

Потом сел и приобнял испуганного подростка.

— Никто ничего не отменяет, — прогудел бархатный низкий голос, обращаясь к обиженной девушке, вновь спрятавшейся в тушу сержанта, — Эй, ворона, поведай нам вернулся ли паромщик, или ты открыл путь луча, лишь для того чтобы спасти мою божественную задницу?

— Вернулся, — ответил Грим.

В воздухе мелькнули длинные волосы, затем жёлтые подошвы кед; раздался грохот, табурет Скаидриса опрокинулся назад вместе с ливом.

Бойцы опять уставились на поверженного товарища.

— У меня дежа-вю, — сообщила всем Аглая.

— Слишком много потрясений на сегодня для парня, — поднял вверх палец сержант, — Он узнал о смерти бога и встретил говорящего ворона.

Йоля похлопала ладонью о столешницу:

— Вот видишь, моя хорошая, боги держат обещания: завтра выспимся, вылечим похмелье, соберём всё вкусненькое, что осталось, и поедем на кораблик; а уж на кораблике и сплаваем, сержанта нашего полечим, на кораблике и топливо нам нужное найдётся. И про день рождения мы помним: будет тебе и круиз и подарочки.

Бездна вылезла из укрытия и выглядела обнадёженной.

— Ладно, — заявила она пьяным примирительным тоном, — Пусть тогда он, — тычок в сержанта, — Щас стори нам рассказывает, в благодарность, что курс морского круиза изменить придётся.

Сержант сквада поднял голову и устало уставился на Йолю. Жёлто-зелёные глаза глядели на него умоляюще.

—