Величаво и знатно, высоко, почти до неба, находилась гора, вокруг которой простирались облака. Они, по обыкновению своему, водили хоровод и охраняли вершину. На ней и собирался более важные люди и царство двух миров – духовного мира и мира материального. Образовалась толпа и все гости по списку уселись на свои места. С левой стороны стола располагались высшие представители земной власти, а с правой представители более высокой власти – духовной. Посередине же непонятно кто: ни то, ни другое, ни третье. Непонятно что явилось и начало отдавать распоряжения по-свойски, будто пришло раньше всех и раньше всех всё знало. Однако к основному делу это чудо значение не имело, скорее так, поглядеть пришло, по этой причине я и оставлю его тут, на этой строчке.
Сказать, что пир этот был беспричинный, я право не имею, так как сами яства служили ничем иным, как просто приманкой для самих приглашённых, которые, судя по всему, без подачек обычно не приходили, да и не считали нужным отвечать на письма, отправляющиеся в оба края. Потому, принято было решение угощать всякого, кто готов прийти на Межмировой Совет. Причина, по которой нас собрали, являлась проблема, и была она довольно неоднозначной. Решать её предстояло немедля, а потому обязан я был досидеть до конца, как бы не выдавая своего истинного намерения удалится из того места, в котором я был не надобен. Я не любил подобные совещания по той причине, что был абсолютно негоден к важным вопросам, ума во мне не водилось, и потому я просто сидел. Изначально, планировалось делать умный вид и слушать, что вещает выступающий, но не сдержалась воля моя, отвлёкся я на великую думу и прикорнул. Лишь изредка, доходили до моих ушей разговоры по поводу проблемы, из которой судя по всему и начал выстраиваться мой сон.
Вот сплю я, и вижу небо, обнимающее гору, на которой проводится Межмировой Совет и великий горизонт, разделяющий землю от мира духов. Солнечный свет освещал всё вдоль земного шара, а я сидел за столом и глядел на происходящее со мною чудо. Тихо стало внезапно, и белый слой покрыл находящихся вблизи меня важных советников. Облака расплылись со всеми моими мыслями и закрыли сидящих рядом своей густой шевелюрой. Снится мне, как я сижу и вижу сквозь туман людей. Забавные такие: движутся, говорят, думают и вроде как живут. А я вроде уже и нет, сижу же сверху, откуда бы мне жизнь жить. Слышу я их говорливость и суетливость, и так спокойно становится… Приметил глазом какое-то общество и стал наблюдать за их хождениями взад и вперёд. Ходят они, что-то ищут, а чего ищут и сами не знают…
"Долго они так могут ходить", – подумал я, и случайно произнёс свою мысль вслух.
– Пожалуй, да… – ответил мне кто-то, сидящий на облаке.
– Это кто говорит?! – с удивлением я осмотрелся и начал выискивать глазами кого-то из говорливой дымки.
– Это я, – шёпотом произнёс старец и показался из розового облака.
– Ну, здравствуй… – максимально приветливо я поздоровался и улыбнулся.
Лицо старца было таким умиротворенным, что казалось, нет ничего спокойнее, чем мой сон и его внешний облик.
– Я пришёл посидеть с тобой, понаблюдать. Искренне надеюсь, что ты не против.
– Как я могу быть против, если ты зло мне не несёшь.
– Да что ты, что ты! – успокоил меня старик. – Какое там… Разве я могу причинить кому-то вред?
– Ну, это всякий может, у кого рука дрогнет или вздрогнет,– смело произнёс я, как бы надеясь, что он того ещё невразумел, а я, произнося это, открываю ему секретную особенность мира.
– Ты только посмотри на них… – обратил моё внимание старец на людей внизу.
– Ну?– неторопливо высказал я.
– Кажется, им там плохо без меня…– с сожалением проговорил он.
– Так ты оттуда? С нижнего света? А как ты здесь оказался? В это место обычно просто так не приходят, только по великой нужде, али по велению вышестоящего.
– Это я по собственной воли прибыл, сгинул с лица земли, да и канул в воду, как в вечность.
– А там, внизу, как тебе было? За какой надобностью в воду нырнул?
– Жить надоело, вот и утопился.
– А было-то что?
– Дело житейское… Да только не у всех такое было… У кого не было, не поверят, а кто знает, да и те не поймут.
– А вдруг у меня было? Или я поверю? Может, поведаешь, пока я сон вижу, а? – с дружественным желанием выклянчил я.
– Ну так, – немого погодя сказал дед, – слушай. Дело было ещё в молодости, когда меня ничего не обременяло. Так хорошо было тогда, пока не получил я великую силу от прадеда.
– Что это ещё за сила великая? Мог что-то высшее? – с интересом подвинулся я к нему и стал расспрашивать.
– Вот людей лечить мог и мысли читать мог, и по глазам всю правду знал. Всякое мне удавалось, да только надоело мне это страшно ещё в юности. Величие силы состояло более из проклятия, нежели из действительной пользы. Всё, от чего спасал, на близких переходило. Больно было наблюдать, как родные умирают, они для меня были большим, чем для тебя.
– А для меня что?
– А я сверху видел, как ты себя на похоронах ведёшь, даже слезу не проронил – сердце у тебя нет.
– Как так нет? Бьётся же внутри. Чего более?
– Не включай дурака. Я всё про тебя знаю, близких завести не смог, потому что трус.
– Да не трус я, а защищался. Были они у меня, да всплыли. Обижали, вот я и вырос скрягой.
– Да врёшь ты всё, не так всё было! На придумывал себе лишнего, важное слово пропустил мимо ушей, а за плохое зацепился как мог, за сорняк.
– Вовсе нет, просто пытаюсь понять, почему они так говорят.
– Какая разница почему, ты слушай, что говорят, а то с ума сойдёшь. В конце концов, это не повод не иметь никого. Хоть бы к матери привязался.
– А она ко мне? Я что должен что-то к ней чувствовать?
– Ещё как, поганец! – и стукнул меня своей тростью.
– Это ещё за что? Бес проклятый! – ополчился я.
– За что, спрашиваешь? Спастись не хочешь, вот и получай от меня тростью теперь, – и начал меня колотить, покуда силы не закончились.
– Да хватит тебе меня мучить, ты лучше расскажи, что с твоей силой великой! –воскликнул я, желая прекратить
