игру ты ни играла, просто, блин, остановись. Это совсем необязательно. Я и так весь твой. Всегда был. Я думал после того, как ты прочла мои записи, я доказал тебе это.
— Так, внимание всем, — говорит Элисса в микрофон. — Сейчас будет получасовой перерыв, пока мы готовимся к следующей сцене. Спасибо.
Итан слезает с меня и хватает свою рубашку. Затем спускается со сцены, ни разу не оглянувшись.
Мое лицо начинает гореть, когда чувства сожаления и вины проникают в меня сквозь вены. Я прикрываю глаза руками, словно так смогу спрятаться от самой себя.
Он так старается показать мне, что изменился, а я целенаправленно пытаюсь втянуть его обратно в состояние наших прошлых отношений. Почему? Потому что это привычно? Потому что так я чувствую спокойствие? Что хорошего это может дать кому-то, и в особенности, мне?
— Кэсси?
Я открываю глаза и вижу Элиссу, стоящую надо мной.
— Ты в порядке?
Внезапно мне хочется истерически засмеяться. В чем я точно уверена, так это в том, что я не в порядке.
— Конечно, Элисса. Все отлично.
Она кивает, но тонкая линия ее губ говорит мне, что она не повелась на это.
— Хмм. Итан выглядел взбешенным. Что ты сделала?
Я сажусь и запускаю руки в волосы. Может совесть Итана и взяла выходной, но моя-то – нет.
— О, ну знаешь. Как обычно. Натравила на него свою внутреннюю стерву.
Она снова кивает. Ее неодобрение окутывает меня подобно ядовитому облаку.
— Как ассистент режиссера, я должна напомнить тебе, что необходимо поддерживать профессиональное поведение со всеми членами труппы. А как сестра Итана, хочу, чтобы ты знала, что он проделал путь в Ад и обратно, чтобы стать лучшим человеком для тебя, и если ты понимаешь, что у него нет никаких шансов наладить с тобой отношения, скажи ему об этом сейчас и позволь жить своей жизнью.
— Под «в Ад и обратно» ты подразумеваешь аварию?
Она хмурится.
— Он рассказал тебе об этом?
— С неохотой.
— Тогда ты знаешь через, что он прошел.
Я киваю.
— Знаю. И я хочу, чтобы у нас все наладилось, но я не могу измениться за одну ночь.
— Понимаю. Он тоже не может, но хочет. А ты?
Марко пересекает сцену, явно раздраженный.
— Элисса! Ты мне нужна. У меня есть твердое намерение поймать Лэнса и спустить с него шкуру. Мне надо, чтобы ты остановила меня.
— Уже иду.
Она уходит, и я остаюсь сидеть одна на фальшивой кровати в фальшивом доме, пытаясь понять, как собрать воедино все фальшивые частички себя и сформировать в настоящего человека.
Я стучусь в дверь гримерной.
Ответа не следует.
— Я не говорил, что можно войти, — недовольно бубнит Итан, когда я вхожу.
— Ну, еще ты не сказал, чтобы я отвалила, так что я решила воспользоваться шансом.
Я закрываю дверь и прислоняюсь к ней. Итан сидит на диване напротив зеркала, голова откинута назад, глаза прикрыты рукой. Он переоделся в свои джинсы, что вполне объяснимо, учитывая произошедшее.
— Чего ты хочешь, Кэсси?
— Поговорить.
— Нет, я имею в виду, что ты хочешь от меня? Скажи, что я делаю не так, потому что я очень стараюсь, но такое ощущение, что все, что я делаю – это только нахожу новые способы потерять тебя.
Он не двигается. Не смотрит на меня. Я прислоняюсь спиной к двери. Это напоминает мне о том, что позвоночник нужен не просто для того, чтобы соединять кости друг с другом.
— Прости, — шепчу я.
Меня охватывает стыд. Страх, что после такого количества времени, именно я уже не достойна его. Что теперь он лучше, чем я когда-либо была.
— Тебе не надо извиняться, — говорит он, потирая глаза. — просто у меня очень романтичные мысли о том, как все будет, когда мы снова станем близки. Странно, конечно, но кончить полностью одетым во время технической репетиции, не входило в планы.
Он все также не двигается. Я сажусь рядом с ним и убираю руку с его лица. Он весь красный, и мне непонятно, от стыда или от злости. Возможно, причина и в том, и в другом.
— Да, я видимо упустила этот намек. Прости, что заставила тебя кончить против воли.
Он смеется.
— Это иронично, учитывая сколько раз я чуть ли не умолял тебя прикоснуться ко мне таким образом. Я даже почти забыл, как быстро ты можешь заставить меня кончить, если надумаешь. Это унизительно.
Он по-прежнему не смотрит на меня. Вместо этого, он смотрит на свои руки, которые поддевают подол моей юбки и время от времени касаются моего бедра.
— Я не знала, имею ли я еще на тебя такое влияние, — признаюсь я. — я думала... что возможно... ты перерос это.
Теперь Итан смотрит на меня с недоумением. Попеременно открывает-закрывает рот и моргает. Затем он с хмурым видом переводит взгляд на пол, на стену и зеркала, после чего издает звук полный неверия и снова смотрит на меня.
— Ты как будто первый день меня знаешь. Эй, это я – Итан. Бухой ночной звонила. Навязчивый любитель потрогать твою задницу. Вечно эрегированный в твоем присутствии дрочер. Как я, черт побери, мог перерасти это? Если уж на то пошло, то с годами это только усилилось. Разве ты только что не стала свидетелем того, как я кончил от того, что ты ласкала мой член меньше трех минут?
Его полнейшее недоумение вызывает у меня смех.
Он качает головой.
— Какое же это бредовое заявление! Ты думаешь, что не привлекаешь меня? Господи. — Он замолкает. — Что ж, тайна раскрыта. Тебе было приятно наблюдать, как я потерял голову в рекордно быстрое время?
— Есть немного.
Он кивает.
— Ну, по крайней мере, ты честна со мной.
Честно, так и есть. Раньше он говорил мне, что я буду шокирована, если узнаю мысли, которые ежедневно крутятся у него в голове. Теперь все наоборот. И все же, я знаю, что между нами ничего не изменится, если я буду продолжать что-то скрывать от него.
Я делаю глубокий вдох и говорю:
— Элисса сказала, что мне нужно понять, справляюсь ли я с этой ситуацией, и если нет, то мне нужно позволить тебе жить своей жизнью.
Он поворачивается ко мне. Выражение его лица напряженное и взволнованное.
— Я люблю свою сестру, но лучше бы ей перестать давать тебе отстойные советы.
— Она пытается защитить тебя.
— Мне не нужна защита.
— Разве? Ты не думал, что возлагаешь все свои надежды на что-то, что обречено на провал?
Это заставило его замереть. Он пристально посмотрел на
