— Ты так сюда стремилась, — продолжала Эмирин, смотря на дочь со смесью любви и беспокойства во взгляде. — Не разочаровалась? Всё хорошо?
— Всё, — кивнула Дин, но потом поправилась: — Ну, почти всё. Если не считать, что Дрейк вытер об меня ноги во время дуэли и я получила дисциплинарное предупреждение…
— Ты же знаешь, что именно запрещено в академии. Я не могла не вынести всем дисциплинарное предупреждение, Дин.
— Я понимаю. Просто… это оказалось обидно, мам. Я раньше думала — ну что тут такого, всего лишь вести себя прилично и не нарываться. А выяснилось, что это нелегко, когда обижают того, кто тебе дорог.
Эмирин понимающе кивнула.
— Этот Коуллар Родос…
— Он вспыльчивый и не очень любит людей, Дин. Но не дурак. Больше не полезет.
— А зачем ему вообще наша академия? У них же там своя есть.
— А тебе зачем? — Ректор лукаво улыбнулась дочери. — Ты тоже могла учиться в Арронтаре.
— Со мной другой случай. Ты же знаешь, как я обожаю это место… Детская мечта. Но эльф, ненавидящий людей, не мог мечтать здесь учиться.
— Верно, не мог. Это воспитательный ход отца Коуллара. Мальчишка настолько зарвался, что не выдержал даже этот древний и уважаемый эльф. Попросил меня присмотреть за Коулом, а ему самому сказал — если не продержится здесь хотя бы год, лишит наследства.
— Серьёзно, — хихикнула Дин. — А папа там — важная шишка?
— Очень важная, — кивнула Эмирин. — Важнее только Повелитель, но все его дети уже выросли…
Ректор на секунду помрачнела. Чуть тряхнула головой, словно сбрасывая оцепенение, и продолжила:
— Что касается дуэли… Дин, Дрейк просто не хотел брать в соперники никого другого. Ты и сама знаешь, насколько хороша в этом. Да ещё и студентка-артефактор… Он одним выстрелом сразу двух волков убил. Но если хочешь, я попрошу Дрейка поговорить с тобой…
— Нет, — перебила её Рональдин. — Не хочу. Совершенно. Не надо, мам.
— Ты всё ещё злишься, — понимающе улыбнулась Эмирин. — Зря, волчонок. Ты же умная девочка, взрослая, а по отношению к Дрейку иногда ведёшь себя как ребёнок.
Дин отвела глаза.
— Я не похожа на тебя, мам. У меня нет такой терпимости к чужим ошибкам.
— Ну, тебе и не сто пятьдесят лет, милая. Но мы отвлеклись. В записке ты написала, что хочешь о чём-то меня попросить. О чём?
Рональдин вздохнула, нервно сжала пальцы на руках.
— Шайне снятся сны. Постоянно снятся. Она сказала, это какой-то дар, который иногда проявляется у полукровок… Но её эти сны очень мучают, после них болит голова… Я сделала амулет, но он не помог. И я подумала… Может, ты поможешь ей?
Эмирин несколько секунд задумчиво рассматривала взволнованное лицо дочери.
— Тебе нравится Шайна, Дин?
— Да. Знаешь, мне впервые кто-то нравится настолько, что хочется продолжать общаться и дружить… Так ты поможешь?
Ректор кивнула.
— Убрать сны не получится, но я могу снять их последствия — головную боль и прочие мерзости. Это не сложно. Передашь Шайне — пусть зайдёт ко мне в пятницу вечером, ладно? После занятий с Дрейком.
— Передам, — радостно улыбнулась Дин.
42 ***
Шайна Тарс
Я всегда была любопытна, просто патологически любопытна. Но кажется, впервые в жизни от собственного любопытства я испытывала неприязнь.
Впервые в жизни я забивала собственные мысли поглубже в голову. Потом, потом… не сейчас. Пожалуйста. Мне нужно время, пожалуйста…
Смеялась и шутила вместе со всеми. Улыбалась принцессе, рассказывающей какие-то забавные случаи из своей дворцовой жизни, подбадривала Мирру, ужасно ревновавшую Дин к Эвану, болтала с самой Дин о пустяках и отвечала на вопросы её кавалера. Дочка ректора бросала на меня обеспокоенные взгляды, видимо, что-то ощущая своей клятой эмпатией, но ничего не спрашивала.
И хорошо. Я просто не смогла бы ответить.
Ответ на вопрос до сих пор не сформировался в моей голове. Точнее, там не сформировался ещё даже сам вопрос…
В среду на второй лекции по боевой магии первокурсников разделили. С магистром Дархом пришли двое других преподавателей, долго смотрели на нас, заставляли показывать умения, совещались. И в конце концов поделили на три группы.
Я, к своему полнейшему огорчению, оказалась отделена как от Мирры, так и от Дин. И вообще почему-то со мной в группе было очень много студентов с боевого факультета. В том числе Коуллар Родос.
Он удостоил меня целого презрительного взгляда. Какая честь!
Группа «номер один» и «номер два», как их именовали преподаватели, осталась в том полигоне, где мы занимались в первый раз, а вот я вместе с остальной группой «номер три» перешла в соседний полигон. Он был гораздо меньшего размера, но в остальном то же самое. Такие же серые стены, в одном из углов в кучку свалены старые пыльные стулья. Тоска.
Нашим мучителем — или преподавателем, тут как кому больше нравится, — был назначен… ну конечно, магистр Дарх. Как же, я — и вдруг без этого эльфа.
— Встаньте, пожалуйста, в линию.
Надеюсь, он не будет заставлять нас делать зарядку? Встаньте в линию, на первый-второй рассчитайтесь… Плавали, знаем. Матушка Роза практиковала подобное пару лет назад среди работниц борделя. Для, как она выразилась, «разгону застоявшейся кровушки». Но после того, как рыжая Кэрри однажды заявила: «Я всю ночь на мужике скакала, моей крови не разогнаться надо, а остыть! А то скоро думать начну не головой, а причинным местом!»… В общем, отказалась матушка Роза от этой идеи. Поворчала, побранила девчонок лентяйками, и отпустила с миром обратно в кроватки. В смысле спать. «Спать в одиночестве — лучшая награда для шлюхи». Так она мне тогда сказала. И я уже тогда поняла, что совершенно не хочу знать, почему.
Дрейк выглядел уставшим. Он был немного бледен, под глазами залегли тени. Опять пытался снять проклятье при помощи какого-нибудь сомнительного ритуала? Он не говорил мне этого, но я понимала, что все десять лет магистр наверняка развлекался подобным образом.
Как же… стыдно.
Обвёл нас задумчивым взглядом, рассматривая каждого секунд по пять. На мне не задержался.
— Магистр, могу я узнать, почему нас поделили именно так? — раздался чей-то надменный голос откуда-то слева. Явно товарищ из боевиков. Я его понимала. Может, он один из лучших, а тут я — какая-то безнадежная кошель с целительского, — два дрожащих парня-духарика с артефакторики и три девчонки — одна тоже лекарь, а две другие с прикладной магии. Они взирали на Дарха с таким скептицизмом во взгляде, словно он собирался учить их спать на голове.
