— Точно и они здесь тебе всё вытопчут и распугают бабочек. Так как будем договариваться, остроухий?
— Мы можем решить всё мирно, — произнесла Мидэя, уверенно выпрямившись в седле.
***
— Итак? — Данат обвёл взглядом столпившихся женщин. — Винс, вы всех согнали?
— Нас не согнали, ваша светлость, мы сами пришли! — зычно бросила ему в ответ одна из женщин, та, что была постарше. Но страха не было в глазах ни у одной из них. — Где хранительница, князь?
— Сам намереваюсь узнать. Её выкрали у границ Ползущего леса, и вольверины меня заверили, что это дело рук эльфов и что только девы света смогут проникнуть к этим шельмам! Правда ли это? Либо я вас зря укрываю на своих землях? Предупреждаю, я не в духе!
— Это и за версту видать даже дитю малому! — фыркнула ведунья. — Сдаётся мне, о помощи просят иным тоном. А пришли мы сюда кто пламенем призванный, кто спасаясь от люти Гратобора, и на всё это есть ваше согласие, вы его хранительнице дали. Так что стращать нас не надобно, — сказала и замолчала, с интересом уставившись на Даната. Причём не она одна, на князя таращились и все остальные ведуньи и наблюдающие за этим действом рыцари. Всем было интересно, явится ли им невидаль, как вздорный князь Фараса вежливо просит помощи у тех, кого он до недавно считал ведьмами. Он был похож на строптивого коня, гарцующего на месте.
— Для вас Мидэя может и хранительница, ведающая тайнами и оберегающая святыню, но для меня … она вместилище моего сердца, хрупкая трепетная дева, которую я хочу взять в жёны. И я места себе не нахожу, опасаясь за неё теперь денно и нощно, — по его взгляду ни одна ведунья не сказала бы, что в данный момент он лжёт. Князь говорил сердцем, его душа говорила за него. — Нижайше прошу вас сплотиться и помочь мне вернуть мою невесту, а вам вашу последнюю искру. Мы связаны с ней заклятьем, если это поможет вам её отыскать.
— Искренние слова завсегда прожигают тьму и впускают свет, — изрекла ведунья. — Моё имя Талай. Мы сделаем всё, что в наших силах, князь. Нужна твоя кровь, да вели разложить большой костёр, будем искать нашу девицу.
— А нам что делать велишь? — бросил Хезер.
— Охранять ведуний и глаз с них не спускать! Возьми с десяток воинов в подмогу, они же пусть и костёр возведут. Винс, Бродерик, Ринат и Фаромир вы ступайте за мной! Остальные остаются с Хезером!
Развернув карту княжества, Данат склонился над ней вместе со своими верными рыцарями.
— Я хочу, чтобы вы объехали все заставы, утроив там количество воинов, пусть стерегут каждую тропу, на каждой дороге, ведущей в княжество пусть усилят досмотр. Всех подозрительных заворачивать, а то и головы с плеч долой. Глядите в оба по ситуации — посланников само собой отправлять сюда ко мне. Я хочу, чтобы ты Бродерик встал на северной заставе, Винс — на южной, тебе Ринат — запад, а тебе Фаромир — восточная граница. Вам в помощь даны перстни, берегите их как зеницу ока, и любого, кто попросит снять, дабы рассмотреть или кто в кости решит на них сыграть, либо ещё что, будто то ребёнок, красотка или старец, если перстень укажет в нём колдуна — я приказываю убить! Тёмные силы, как говорила Мидэя, приближаются и они могут принимать любой облик, а перстни чувствуют магию и защищают нас от её воздействия. Мы ожидаем лазутчиков морока и нападения северян. Будьте бдительны, если понадобится подкрепление — отправляйте гонцов. А мы в свою очередь постараемся отыскать Мидэю и Лионеля.
— Всё сделаем как должно, можешь на нас положиться, — степенно кивнул Бродерик. — Половина войска останется здесь, вторую половину мы разделим меж собой на четыре части.
— Желаю тебе, Данат, поскорее вернуть свою зазнобу, — подмигнул князю Ринат.
— Эх, только жаль всё веселье пропустим! — вздохнул Винс.
— Вот уж не думаю, что вы там от тоски скиснете, — нахмурился Данат. — Предчувствия у меня недобрые.
— Эй, князь, там эти бабы, что-то узрели, — сунул в двери голову Фин, и рыцари как один рванули к выходу.
Вокруг костра, взявшись за руки стояли ведуньи, бормоча заклятье в один тихий голос.
— Посмотри в огонь, князь! — обратилась к нему Талай. — Что ты видишь?
Данат долго вглядывался в пламя костра, пока перед ним вдруг отчётливо не проступила залитая солнцем сочная поляна и три фигуры, двоих из которых он тут же узнал. Это была Мидэя и Ахилл. Они о чём-то спорили с третьим, высоким, остроухим, длинноволосым мужчиной.
— Ахилл всё же её отыскал, — пробормотал Данат. — Это и есть эльф? Она у них?
— Хранительница действительно находится на земле эльфов, а это один из эльфийских принцев — Авьен. И только потому что он слишком увлечён жарким спором, мы смогли проникнуть за завесу, — и тут словно услышав её слова, резко обернувшись, сверкнув в их сторону ярко-зелёными глазами, эльф крутанул своим посохом и видение исчезло.
— Этого мало! Как мне туда попасть?! — выкрикнул раздосадованный князь. — Если туда проник оборотень, значит, путь имеется!
— Не так всё просто, — вздохнула Талай. Ведуньи разомкнули руки и пламя костра потухло. — Эльфийский народ горд и высокомерен, они презирают людей, считая нас слабыми, грязными и прочными существами. Они и на вольверинов смотрят сморщив носы, и принимают союз с ними лишь потому что те принадлежат первородной ветке. Эльфы не допустят людей на свои земли, проходы опечатаны эльфийской магией. Хранительницу они обидеть не посмеют, она жива и здравствует. … Самое страшное то, что священное пламя сейчас по всем признакам слабо. Нужно приложить все усилия, чтобы возродить его мощь, тем самым мы поможем Мидэе. Она возвратится, это я вам, ваша светлость, обещаю.
— И какими способами можно возродить святыню? — упавшим голосом, поинтересовался Данат.
— Добрыми поступками, преумножением радости, любовью, светлыми сторонами наших душ, — улыбнулась Талай.
— Как говаривала моя матушка — тьма напускается быстрее, чем пробивается свет, — задумался Данат. — Отыщите мне кого-нибудь из оборотней, …уж будьте так добры. Мне необходимо связаться со Станисом. Ведуньи могут разместиться в замке. Я отдам распоряжение управителю.
***
— И что за мысли посетили тебя, фрэя? — с интересом взглянул Авьен на Мидэю. — Весь во внимании.
— Я если что на стороне хранительницы! — вставил Ахилл.
— А я если что проведу новую границу своих земель, прямо перед твоим носом и ты и шагу больше не сможешь ступить, а так же угрожать мне расправой своего мохнатого племени! — вспылил эльф и зелень его глаз потемнела.
Тронув лошадь, подъехав ближе, Мидэя коснулась руки эльфийского принца:
— Это всё близость морока, Авьен. Тьма пытается забраться к тебе в душу, забросив споры злости. Боритесь с ней! Я хочу, чтобы вы оба меня выслушали с достоинством мудрых и честных мужей!
— Тогда нам лучше вернуться в мой замок. Здесь я и, правда, слабею, — кивнув Ахиллу и Мидэе, Авьен пришпорил своего коня, бежав от края наползающей тьмы, смутившей мысли светлого эльфа.
