Но мы — люди взрослые, — как правило, как-то умудряемсяв такой ситуации найти выход. Расставляем приоритеты по порядку, определяемриски, рассуждая по принципу: «А что будет, если я этого не сделаю?» В общем,как-то справляемся, хотя и у нас, надо признать, бывает, коса на камень находити что делать — непонятно. И хочется, и колется, и мама не велит… Неприятнаяистория, правда? А у ребенка это хроническое состояние! Он находится в процессебесконечной борьбы мотивов. Причем, что самое ужасное, он не способен ниприоритеты расставить по порядку за неимением еще соответствующей внутреннейиерархии ценностей, ни в будущее заглянуть, потому как это будущее в его голове— еще сущий призрак. Соответственно, риски ему не оценить, последствия непредставить, все как-то расплывается и меркнет.
Вот он что-то увидел и сразу пошел в соответствующемнаправлении, потому что предмет его заинтриговал. Но по дороге он услышалчто-то, что его отвлекло. Дальше он вспомнил о чем-то и забеспокоился, а в этотмомент его снова что-то заинтересовало. И вроде бы все логично, по крайнеймере, если смотреть изнутри движущегося объекта, а если смотреть со стороны —ну, никакой целенаправленности деятельности. Отвлекается, дурака валяет и нольсерьезности!
Мы выходим из себя и начинаем предъявлять ребенку своибесчисленные требования: «Сидеть смирно!», «Не ходить!», «Рот на замке!»,«Почему бабушку выводишь из себя?! У нее же сердце слабое!» В общем, добавляемв огонь масла и ждем, когда он потухнет. Логично, ничего не скажешь… Сам жеребенок не понимает, в чем его вина, потому как на каждом конкретном этапе онбыл занят делом и очень даже «концентрировался». В общем, все наши претензииповисают грозовыми тучами, от которых, правда, ни тепло ни холодно.
Итак, основная проблема, с которой вынужден жить ребенок доболее чем сознательного возраста, — это его неспособностьсистематизировать свой собственный внутренний процесс, то, что в нем самом и сним происходит. Когда мы требуем от него, чтобы он собрался с духом и навел всебе маломальский порядок, мы совершаем акт глумления над собственным ребенком.
Дети охотно всегда чем-нибудь занимаются. Это весьмаполезно, а потому не только не следует этому мешать, но нужно принимать меры ктому, чтобы всегда у них было что делать.
Ян Коменский
С равным успехом вас можно озадачить необходимостью встатьна пуанты и протанцевать все «Лебединое озеро» от начала и до конца. Причем,немедля. Думаю, что, если кто-то обратится к вам с такой просьбой, он быстробудет отослан куда подальше. Но ребенок никуда нас послать не может, мы в егожизни основались достаточно плотно… А поэтому у него ужас в голове, а ужас, какизвестно, лучший друг хаоса.
Примечание: «Опыт госпожи Монтессори…»
Мария Монтессори, чья школа педагогики известна сейчас вовсем мире, была настоящей подвижницей, открывая один за другим свои приюты иобучая детей сначала десятками, а потом и тысячами. Она дружила с великимфранцузским психологом Жаном Пиаже, который некоторое время даже возглавлял ееОбщество в Женеве, переписывалась с дочерью Зигмунда Фрейда — детскимпсихологом Анной Фрейд. В общем, работа кипела и опыт был накоплен гигантский.Были у системы Марии Монтессори и яростные противники, и не менее яростныеприверженцы. Причем, и те и другие сделали свое «правое дело», поскольку врезультате большого количества трансформаций система Монтессори в нынешнем еевиде, реализуемая без фанатизма, работает блестяще.
Какие же принципы Мария Монтессори положила в основу своеговоспитания? Коротко можно их сформулировать двумя словами — свобода и порядок.Возможно, звучит парадоксально, но так и есть. Ребенок помещается в порядокобстоятельств и условий, где он может в полной мере реализовать свою творческуюсвободу. Мария Монтессори считала, что взрослый не должен стараться сделать заребенка все, что только возможно, а помочь ему действовать самостоятельно. Онапрекрасно понимала, что малыш приходит в этот мир абсолютно неподготовленным —у него плохая координация движений, он неуверен в себе, не знает, что делать сокружающими его предметами, и это при том, что опираться на свой интеллект онсможет совсем не скоро. Ребенку тягостна зависимость от великанов по имени«взрослые», и чем раньше малыш почувствует, что ему многое под силу, тем лучшеон будет себя чувствовать и тем активнее будет развиваться.
Конечная цель всякого воспитания — воспитаниесамостоятельности посредством самодеятельности.
Адольф Дистервег
А ведь все начинается с мелочей — расстегнуть пуговицы накурточке, завязать шнурок на ботинке или перенести свой стул в удобное место. Всистеме Монтессори в возрасте от двух с половиной лет ребенку ужепредоставляется возможность научиться всему этому и еще многому-многомудругому. Взрослый только помогает, создавая вокруг ребенка нужный порядок.Масса предметов — разнообразные чашечки, подносики, губки и щеточки, палки икубики, бусины и стерженьки, карточки и коробочки — по сути, символизируетсобой хаос мира, который можно легко взять под контроль, если все расположить поместам, следуя определенной логике. Мария Монтессори считала даже, что порядокорганичен для ребенка, что чистая правда. Но другая часть этой правды в том,что он бы и рад, но не способен его самостоятельно организовывать.
Взрослый в системе Монтессори не проводит с малышом долгих,изнурительных и «душеспасительных» бесед, не пользуется образными,иносказательными выражениями, которые не вызывают в ребенке ничего, кромечувства недоумения. Он предлагает ребенку простое и понятное правило: «Взял,поработал, положи на место». Я по своему детству помню, какой внутренний ужасвызвал у меня тезис о необходимости убираться в комнате или навести порядок нарабочем месте. И это при том, что порядок я очень люблю и, если есть силы,всегда убираюсь с удовольствием! Но приступить к уборке… Однако же, Сонечка,которая с самого раннего детства живет по этому нехитрому правилу от МарииМонтессори, не испытывает никакого дискомфорта при слова «уборка». Поиграть ипотом сразу убрать за собой — это для нее обычное, рутинное, а в чем-то дажеприятное дело, которое она готова производить даже вне особой надобности.
Ребенку показывают, как с чем можно обращаться, а затем даютему возможность выделывать с этими предметами любые кренделя, которые емупокажутся интересными. Ребенок, разумеется, оказывается вовлечен в такуюработу, потому что он не чувствует, что на него давят, а кроме того, у него нетстраха нарушить инструкцию, ибо никакой уж особой инструкции ему и непредлагается. Так ему легче сосредоточиться, он не боится совершить ошибку, и унего огромное пространство для экспериментов. Интересно, как поступаютвоспитатели системы Монтессори, если им попадается шаловливый ребенок, которыйведет себя несносно и хочет досадить окружающим. Они подстраиваются к малышу,как бы двигаются вместе с ним, помогая найти то, что его заинтересует и поможетсконцентрироваться на работе. В результате энергия ребенка перестаетрасплескиваться, и от беспорядочной суеты он переходит к конструктивнойдеятельности.
