*
До конца первой четверти в ложе оказалось полно народу. Семья Эверли большая. И в ней много футболистов. Два ее дяди играли за «Мэриленд», пока не ушли на пенсию. Ее крестный отец играл за «Королей». А еще один дядя — бывший «морской котик»[xxvii], который предупредил меня, что ему не нужен Сэм Беневенти, чтобы убить меня, если причиню вред Эверли. Он знал сто тридцать один способ убить человека и избавиться от тела, не будучи пойманным.
В конце концов я сдался и спросил Сэма, который является отцом Мэддокса, почему все используют его в качестве угрозы.
Мэддокс рассмеялся, прежде чем отец дал ему подзатыльник.
— Это связано с работой, — говорит он и уходит.
— А в чем заключается его работа? — спрашиваю Мэддокса.
— Утилизация отходов, — говорит он с невозмутимым лицом и следует за отцом.
Подождите… что…?
Керриган подбегает и вскидывает руки вверх, пока я ее не подхватываю.
— Папочка… почти закончилось?
— Скоро, детка, — отвечаю ей и целую в макушку.
— Привет, маленькая леди, — говорит брат Эверли, Лео, двигаясь рядом с нами. — Тебе весело на твоей первой игре?
Она кивает головой, и два пучка, которые Беллами сделала для нее, покачиваются при этом движении.
— А как насчет тебя, парень? Ты любишь футбол?
Лео напоминает мне Ареса. Он высокий, худощавый, но мускулистый. Эверли упоминала, что он хоккеист в Кройдонском университете, и я это вижу.
— В смысле, это не хоккей, но неплохо, — говорю ему.
Он отхлебывает пиво и смотрит, как Каллен отлично справляется с поимкой мяча.
— Ага, я с тобой. Почти уверен, что папа плакал, когда у него вместо звезд футбола оказалось три хоккеиста.
— Да. Я могу это понять.
— Мне до сих пор не по себе от того, что я сказал девочкам несколько недель назад. Это действительно прозвучало неправильно. Очень здорово, что Эверли привела тебя в семью. Особенно всю семью. Я был знаком только с одним парнем, с которым она встречалась, и то потому, что я играл с ним в хоккей, а не потому, что она привела его в семью.
У меня в голове срабатывают тревожные звоночки. Наверное, мне не стоит спрашивать, но я, черт возьми, должен это сделать.
— Да? Ты играл с ним в школе или колледже? — внутри я молюсь, чтобы Лео сказал «в школе». Он всего на два года младше Эверли. Это могла быть старшая школа.
— В колледже. Кит был в команде КУxxviii до того, как «Питтсбург» задрафтовал его.
Лео аплодирует, когда «Короли» забивают, а моя голова словно раскалывается на две части. Но это не из-за гребаного сотрясения мозга.
— Кит… — Кит, которого «Питтсбург» задрафтовал два года назад. — Кит, мать его, Долан?
Вы должно быть издеваетесь надо мной.
— Да, чувак, но серьезно, не парься. Он хорош, но он не ты. И, как я уже сказал, она даже не познакомила его с мамой и папой. Это, наверное, одно из тех девчачьих испытаний, да?
Лео продолжает говорить, но чертова аэродинамическая труба в моей голове заглушает его.
Теперь я знаю, почему хоккей для нее — проблема.
Кит, мать его, Долан был выбран в первом раунде драфта в тот год, когда они выпустились.
И я, блять, собираюсь его убить.
Когда Кросс сказал мне, что его пригласили на ужин, я должна была догадаться, что моя мама пригласит всю семью. И под всей семьей я подразумеваю всех. Тети, дяди, кузены. Все они здесь, и все они шумные, а Керриган не отходит от моего бедра с тех пор, как мы вошли в дверь, и она посмотрела на меня своими большими ошеломленными глазами.
— Прости, — шепчу я Кроссу на ухо. Он был странно тихим, даже для него, с тех пор как мы приехали. — Мы можем уйти, как только ты будешь готов.
— Все в порядке, — это все, что получаю в ответ, прежде чем он уходит, оставляя меня гадать, что, черт возьми, произошло между этим утром и нынешним моментом.
— Привет, — Грейс задевает меня бедром. — Что происходит между тобой и…
Она смотрит на Керриган, потом на Кросса, который разговаривает с Калленом и Мэддоксом.
Я пожимаю плечами.
— Без понятия. На игре все было в порядке?
— Насколько я видела, — Грейси хватает Лео и Хендрикса, когда они проходят мимо. — Что-нибудь случилось с…
Грейси кивает в сторону Кросса, не желая произносить его имя в присутствии Керриган.
— У нее припадок? — Хендрикс спрашивает Лео.
— Это новое танцевальное движение или что-то в этом роде, Грейси? — спрашивает Лео, и я уверена, что этот тупица говорит серьезно.
Качаю головой.
— Вы двое отвратительны.
— Неважно, — Хендрикс протягивает руки к Керриган. — Привет, девочка Керри. Хочешь поиграть со мной на качелях?
Керриган смотрит на меня, как будто хочет получить мое одобрение, и я улыбаюсь ей в ответ, когда вижу на улице нескольких своих маленьких кузенов.
— Не дай пострадать ни одному волоску на ее голове, или я тебя кастрирую, — шепчу брату и перекладываю Керриган со своего бедра на его.
— Всегда такая жестокая, Злобный Близнец.
Я чешу нос средним пальцем, пока он уходит, и удивляюсь, почему кто-то доверяет нам своих детей, когда мы сами иногда ведем себя как дети-переростки.
Как только он уходит, Грейс пихает Лео к книжному шкафу.
— Выкладывай, суперзвезда.
— Оу… Я ведь суперзвезда, правда? — он широко улыбается, и мне кажется, что я его убью.
— Заткнись, Лео. Это просто хорошо звучало. А теперь расскажи нам, не случилось ли чего-нибудь во время сегодняшней игры. Ты больше всех был с Кроссом.
Грейс пробует себя в искусстве допроса, но у нее ничего не получается. Это больше похоже на то, как божья коровка кричит на таракана. Не совсем эффективно, но забавно наблюдать.
— Ничего такого, что я бы видел. Мы говорили о футболе и хоккее. И о том, что Эверли никогда не приводила Кита в семью, — Лео улыбается, и у меня сводит желудок. — О, и он хотел узнать, чем, черт возьми, на самом деле занимается дядя Сэм. Знаешь, я до сих пор не знаю, как на это ответить. Мы же не можем сказать, что он Крестный отец.
— Лео. Заткнись, — шепчу я, положив руку ему на грудь. — Ты сказал о Ките. Вернись туда.
— Да, Кит. А что?
Каждый волосок на моем теле встает дыбом.
— Почему вы говорили о Ките?
— Я просто сказал ему, что ты никогда не приводила его сюда. Что Кросс — единственный парень, которому ты доверила семью. В общем, то же самое, что говорил
