class="p1">— Он напал на тебя, Эверли. Ты кому-нибудь рассказывала? Девочкам? Полиции? Своей семье?
— Бринли знает. Но это все. Мой отец… мои братья… ребята… любой из них убил бы его. Действительно физически убил бы его, и я не смогла бы жить с последствиями их действий для их жизней и для моей совести. Они бы убили его, Кросс.
— Значит, он все еще на свободе?
— Да, — она замирает, ее глаза смотрят в мои. — И так он и останется. Потому чтоне стану сейчас это раскапывать.
Еще один повержен в прах
Вчера вечером все красавицы из Кройдон-Хиллз были на показе мод в Ле Дезире. Так много пар из Кройдона, как бывших, так и нынешних, нарядились в свои лучшие вечерние наряды, чтобы понаблюдать за новой волной It girls, демонстрирующих свои наряды на суперсексуальном черно-серебристом подиуме. Но именно финал лишил репортера дара речи. Новая, всеми любимая, известная своей закрытостью пара It-дизайнеров сделала громкое заявление, когда Эверли Синклер выставила напоказ свои вещи, украшенные именем и номером Кросса Уайлдера. Похоже, еще один из них исчез. Вы команда #УфйлдСин на всю жизнь? Я здесь для этого.
#ХроникиКройдона
ГЛАВА 20
— Увидимся через несколько часов, детка! — я притягиваю Эверли к себе и прижимаюсь к ее губам. — Люблю тебя.
Эверли улыбается, но улыбка не достигает ее глаз, когда она проводит пальцами по моим волосам.
— Я тоже тебя люблю, — она двигается рядом со мной и приседает перед Керриган. — Послушайте, маленькая мисс. Грейси зайдет с подарком для тебя, хорошо?
— Подарок? — ее глаза расширились. — Для меня?
— Да, мэм, — Эверли целует Керриган в макушку. — Увидимся после игры. Встретимся в ложе.
Мы с Керриган наблюдаем, как она уходит, а я смотрю на свою дочь и тихо молюсь о том, чтобы она всегда была в безопасности.
* * *
Спустя несколько часов Арес, Беллами и я входим в личную ложу Синклеров на стадионе «Королей» с обоими детьми и достаточным количеством игрушек, бутылочек и детских принадлежностей, чтобы казалось, что мы переезжаем, а не приезжаем на несколько часов.
Первой нас замечает Аннабель и направляется прямо к Керриган.
— Привет, милая девочка. Я вижу, ты получила свой подарок.
Керриган кружится по кругу и улыбается, глядя на розовую пачку с блестками. Грейси заходила к ней раньше с пачкой и черной майкой «Королей» с фамилией Синклер и номером восемьдесят один в розовых блестках на спине. Очевидно, это номер Каллена.
А потом, поскольку, по словам Грейс, они нужны каждой девочке, она также подарила Керриган сверкающие розовые ботинки «Доктор Мартинс». Теперь моя трехлетняя дочка одета более модно, чем я.
— Ты такая красивая. Ты голодна? — спрашивает ее Аннабель и протягивает руку.
Керриган смотрит на меня в поисках разрешения.
— Ты можешь пойти с миссис Синклер, милая.
Она тихонько берет Аннабель за руку и визжит, когда та говорит ей, что капкейки специально для нее, наблюдаю, как Керриган ведут к группе женщин, включая владелицу «Сладких искушений», которая стоит рядом с Грейс.
Увидев Грейс, мне становится немного легче дышать.
Кейтлин хватает Беллами, и они переходят на места снаружи, а мы с Аресом остаемся в стороне.
— Хочешь пива, Кросс?
— Нет. Пока не получу разрешение на катание, — говорю брату, а затем отстегиваю Джекса от переноски и беру его на руки.
В ложе полно членов семьи Эверли, включая ее отца, который подходит, как только я усаживаю Джекса.
— Кросс.
— Мистер Синклер, — неловко отвечаю я.
— Серьезно, зови меня Деклан.
— Хорошо.
Он долго смотрит на меня.
— Аннабель сказала, что я должен быть вежливым.
— Напомните мне поблагодарить вашу жену.
Джекс хнычет в моих объятиях, пока я не достаю из автомобильного кресла его пустышку и не сую ее ему в рот.
— Ты ведь мало говоришь, правда? — спрашивает он, заказывая бурбон у бармена в углу ложи.
— Немного, — видимо, пришло время стать мужчиной. — Но я имел в виду то, что сказал вчера вечером. Я люблю вашу дочь, сэр.
— Не называй меня сэром. Я и так отрицаю, что моя малышка уже достаточно взрослая, чтобы встречаться с мужчиной, у которого есть свои дети. Сэр делает только хуже, — он смотрит в сторону Аннабель, где Керриган стоит на стуле, чтобы ей было лучше видно. — Вот увидишь. Они растут так чертовски быстро. В один день они носят пачку и вашу джерси, а на следующий день танцуют за вашу команду в самой крошечной форме, которую вы когда-либо видели, а их парень приводит свою семью на игру в пачке и джерси.
Это меня настораживает.
— Мы можем уйти…
— Не надо. Это вышло не так, как должно было быть. Грейси говорит, что ты очень хороший парень. И Белль тоже. И моим мальчикам ты тоже нравишься. Мне просто трудно принять Эверли во взрослых отношениях. Ты придешь к нам на ужин после этого?
— Да, сэр. То есть, да, придем. Очень мило с вашей стороны пригласить нас сегодня. У нас будет не так много выходных, когда мы сможем прийти на игру, когда начнется сезон.
Джекс выплевывает свою пустышку, и Деклан, смеясь, подбирает ее, а затем бросает на автомобильное кресло.
— Вот, — он протягивает руки. — Почему бы тебе не дать мне подержать его. Эверли вот-вот выйдет на поле. Ты же не хочешь пропустить выступление моей девочки.
Он смотрит на меня с грустью.
— Неважно, сколько им лет, Кросс. Они всегда будут твоей девочкой. Наслаждайся ими, пока они маленькие и все еще думают, что ты повесил чертову луну.
Я осторожно протягиваю ему Джекса и наблюдаю, как загораются глаза Деклана, когда Джекс дергает его за волосы.
— Что скажешь, Джексон? Может, тебе, в отличие от моих детей, футбол понравится больше, чем хоккей.
Сомнительно. Но держу это при себе, пока подхожу к стеклу и наблюдаю за гигантской группой поддержки, вышагивающих на поле в одежде чуть больше, чем Эверли надевала на сцену прошлой ночью. И, черт возьми, она невероятна. То, как она двигается, как улыбается. Она светится там ярче самой ясной звезды.
— Папочка, — снова визжит Керриган. — Посмотри на мисс Эви. Посмотри, какая она красивая, папочка.
— Она идеальна, — шепчу я, и Деклан хлопает меня по плечу.
— Никто не идеален, Кросс. Но она чертовски близка к этому. Так что не облажайся.
Я не пытаюсь его поправить.
Но он ошибается.
Эверли идеальна.
Идеальна для меня. Для нас.
И не собираюсь все испортить, потому что эта женщина — любовь всей моей жизни.
* *
