и смотрели на Петеньку и рыцаря Джона с укором.
— Ладно уж, — пробормотал Петенька сконфуженно. — Давайте поможем детской стране. Не будем терять время, истории дорог каждый час. Попробуем что-нибудь придумать сообща.
— А что, если смазать ось сливочным маслом? — пробормотал рыцарь Джон, внимательно изучая ось. — Помнится, мы так поступали с дверьми нашего родового замка. То есть у нас была всего одна дверь, но она так ужасно скрипела, что все наше фамильное сливочное масло уходило на смазку петель. Правда, это было тысячу лет назад.
— И тем не менее эта идея любопытна до сих пор! — воскликнул Петенька.
— А масло, пожалуй, найдется у меня, — сказал Барбар с готовностью.
Он сбегал в свой звездолет и принес два килограмма сливочного масла.
— Сам съесть мог, но видите — жертвую, — пояснил Барбар, облизываясь. — Уж исправлять свои ошибки так исправлять.
— Ах, Барбар, Барбар! И как же вы это не подумали о детишках? — говорил Петенька, засучив рукава и смазывая ось масляной тряпочкой.
— Увлекся, Петенька, увлекся. Ослепило вдохновение. Ведь я в своем роде тоже артист, — отвечал Барбар, помогая Петеньке и рыцарю Джону.
Повозившись, они очистили ржавчину и смазали ось калорийным сливочным маслом. Потом они подтолкнули планету ногами, и шар заскрипел и завертелся вокруг своей оси. С каждым оборотом он вертелся все быстрей и быстрей…
И вот уже наступили долгожданные сумерки, а за ними опустилась ночь. Потом рассвело, и дни замелькали за днями. Уставшие труженики развели костер, и только теперь Петенька позволил себе заняться своим личным делом.
— Я сказал вам сущую правду, Петенька, — ответил Барбар, глядя на огонь. — Мне и в самом деле теперь неизвестно, где Марина. Вот почему я сейчас не у дел.
Костер трещал, стреляя угольками. В чайнике, собираясь закипеть, тихонько посвистывала вода.
— И все случилось из-за того, что мы решили не удирать далеко и принялись оставлять там и сям следы, чтобы потом было интересно спасаться от погони. Мы ушли с головой в это занятие и не заметили, как нас застали врасплох с той стороны, откуда мы уж совсем не ждали, — сказал Барбар и помолчал, собираясь с мыслями.
ГЛАВА XX,
в которой растут ряды освободителей Марины
— Выходит, нас бессовестно надули? А мы-то считали Барбара несчастным молодым человеком и решили помочь, — сказал один из толстяков.
— Дело в том, что в газетах появилось объявление: «Ужасно ловкие и хитрые люди ищут интересные интриги и заговоры». Как вы поняли, это объявление принадлежало нам. Потому что мы и есть ужасно ловкие и хитрые, — сказал второй толстяк.
— Поэтому он к нам и пришел, Барбар. Он заплакал, пожаловался, будто его разлучили с любимой девушкой Мариной, и предложил устроить исключительно увлекательный заговор. Ну, а нам только это и нужно было, и вот мы стали веселыми заговорщиками, — добавил третий толстячок.
— Но где же теперь Барбар и Марина? Мы обшарили все помещения и не нашли даже кота, — сказал командир,
— Мы ничего не знаем, — сказал второй толстячок и виновато вздохнул.
— Мы бы очень хотели вам помочь. Но нам и в самом деле ничего не известно, — сказал третий толстячок.
— Потому что напали пираты. Как взяли они звездолет на абордаж и как поднялась невообразимая кутерьма… — начал первый толстячок.
Но второй перебил его:
— Они топали по коридору сапожищами и орали на весь корабль: «Где этот бесстыдник Барбар? А ну-ка подать его сюда! Наконец-то мы до него добрались, до этого авантюриста!» И у них был такой рассерженный вид, что мы…
Но второго толстячка, в свою очередь, живо перебил третий:
— А нас, как всем известно, не запугаешь. «Не на таковых напали», — сказали мы и, не мешкая, закрылись здесь в комнате. Как вы, наверно, догадались, это привело пиратов в панический ужас. Вот тут-то они и удрали, наверно от страха прихватив бедняжку Марину и этого лгуна Барбара.
— Таким образом, кое-что прояснилось, — сказал командир с облегчением.
— Понятно. Начинаем искать пиратов? — произнес Саня, поднимаясь с готовностью.
Тут толстячки пришли в неописуемое волнение.
— Возьмите нас с собой! Без нас вы непременно пропадете! — закричал первый толстячок, еще более порозовев от возбуждения.
— Мы самые умные! Самые ловкие! — засуетился второй, загибая пухлые пальчики.
— А уж такие прирожденные заговорщики — прямо страсть! — сообщил третий, просительно заглядывая в глаза командиру.
— Вот как? — сказал командир и задумался.
— Тсс… — прошептал по привычке первый толстячок.
— Да-да, тсс… — согласился второй.
— Да тсс же!.. — рассердился третий. — Он прикидывает.
— А что думает юнга? — спросил командир.
— Они славные ребята. По-моему, не подведут, — сказал Саня, стараясь замолвить словечко.
Толстячки со страхом ждали, что решит сам командир.
— Так и быть, зачисляем в эскадру. Теперь у нас целая эскадра, все-таки два корабля. Но ходули выбросить за борт. Мы никогда никого не пугаем, пусть все видят, какой мы добрый, безобидный народ, — предупредил командир.
Описать радость толстячков просто невозможно. Потом, успокоившись, они завалили стол «Искателя» самыми хитрющими планами. Один из них, которого звали Пип, предложил пририсовать Луне глаза, нос и рот. Никто не мог толком понять, зачем это нужно, но Пип то и дело тоненько хихикал про себя, видно представляя, как попадутся пираты на его приманку.
Второй, по имени Фип, долго уговаривал остальных устроить засаду за планетой Венера.
— Вот тут-то мы и выскочим прямо перед их носом! — говорил он, потирая ладошки с азартом.
— Но Вселенная велика, — мягко возражал командир. — И пиратам, может быть, нечего делать в районе Венеры.
— Есть, есть чего, наверняка им найдется что делать! — посмеивался Фип, очень довольный собой, но не мог ничего объяснить вразумительно.
Третий, Рип, даже лишился на время дара речи — настолько его поразил собственный план. Он хотел поменять жениха и невесту местами. Петеньку подсунуть пиратам, а Марину отправить туда, где сейчас находится Петенька, и тогда… Тут ему напомнили, что никто не знает, где Петенька. Но Рип бурно и сбивчиво заговорил, и никто не решился с ним спорить.
В довершение всего, толстячки едва не поссорились, потому что каждому из них казалось, будто именно его план
