рук, она отшатнулась от меня. Фотография, уже изрядно помятая от ее хватки, упала на пол.
— В таком случае я не могу доверять тебе.
— Да, думаю, не можешь, — согласился я, чувствуя, будто сердце вынули из груди.
— Прощай, Эдди, — прошептала Амнезия, развернулась и ни разу не оглянувшись, вышла из дома.
А я остался стоять на том же месте, ощущая, как ее слова тяжелым грузом опускаются на плечи и буквально рвут меня на части.
Амнезия давно ушла, и только сейчас я смог прошептать:
— Пожалуйста, не уходи.
Но слова растворились в тишине.
Глава 26
Амнезия
Вся моя жизнь оказалась ложью. За красивым фасадом скрывалась уродливая правда. Хотелось просто закрыть на нее глаза, начать все сначала, отпустив те обстоятельства, что привели меня сюда.
Люди в этом городе знают больше, чем говорят. Я же словно потерялась в беспросветной тьме неведения, находясь в изоляции от собственной жизни, в которую меня так настойчиво пытаются не пустить.
Боль, отразившаяся на лице Эдди, едва не пошатнула мою решимость уйти.
Так же, как и моя мольба почти заставила его заговорить.
Однако «почти» ничего не значит, этого недостаточно. Уж точно не в случае с Эдди.
Я отчаянно хотела доверять этому парню. Но не могла: не после того, как он почти признался во лжи.
Если я решила начать новую жизнь с чистого листа, то он должен таковым и оставаться. Из-за вранья Эдди я чувствовала себя испачканной. Грязной и полной горечи.
Интересно, всему ли городу известно то, чего не знаю я? А Мэгги? Доктору Бэку? А может, и доктору Клайн? Их поведение свидетельствовало о желании помочь, но ложь — не лучший помощник.
Весь путь до дома Мэгги прошел как в тумане, тяжелые мысли заполонили голову, оставляя меня безучастной к происходящему вокруг. Ее машины на месте не оказалось, и я облегченно выдохнула. Прямо сейчас я не была готова встречаться с ней и устраивать очную ставку в попытке вытрясти сведения, которых она может просто не знать.
Открыв дверь своим ключом, я вошла внутрь. В доме стояла тишина. Куда бы Мэгги не собиралась, она, похоже, и Элмо решила прихватить с собой. Оказавшись в своей комнате, я чуть ли не с разбега плюхнулась на кровать лицом вниз. Хотелось зарыться головой в подушку и зарыдать, но слезы не шли. Я просто не понимала, о чем горевать.
Встала с кровати и потерла руками сухое лицо. Я действительно ощущала себя грязной. Кожа натянулась, будто в ответ на обуревающие меня эмоции по телу разлилось напряжение. Порывшись в шкафу в поисках чистой одежды, я отправилась в душ. Возможно, он смоет хотя бы часть того, что я чувствовала.
От одного только звука бегущей воды меня слегка отпустило, так что с нетерпением залезла под упругие струи. Что же мне теперь делать? Уйти? Но я хочу остаться здесь. По сути это место не было моим домом, но именно здесь я чувствовала себя именно так. Знала ли я всех этих людей, жила в этом городе раньше или дело в чем-то другом?
«В Эдди?»
Отмахнувшись от мыслей о нем, я повернулась и сунула голову под душ. Вода нежно массировала напряженные мышцы, и постепенно я расслабилась. Вздохнула, оперлась рукой о стенку душевой и позволила каплям свободно струиться по всему телу, пока в голове не стало пусто.
Я устала думать. Устала чувствовать. Устала от того, что ничего не понимаю.
Не желая, чтобы горячая вода закончилась до того, как помоюсь, я взяла с полки гель для душа и заставила себя подняться. Стеклянная дверь кабинки запотела, и ванная комната из-за влажности казалась утопающей в тумане. Я стояла, опустив голову, и смотрела на пластиковую бутылку в руках, пока вода струилась по моему телу непрерывным потоком, оседая небольшими капельками на ресницах и падая с кончика носа.
Внезапно я потеряла концентрацию, едва ли могла вспомнить, чем только что занималась. Моргая, снова сосредоточилась на геле для душа. Ах, да, я мылась.
Я так и стояла с опущенной головой, уставившись в одну точку, но на самом деле ничего не видя, а потоки воды стекали по голой коже. Пронзительный свистящий звук наполнил уши, и мир вокруг пришел в движение. В попытке сохранить равновесие я уперлась рукой в стену.
Неожиданно накатило ощущение некой легкости. Казалось, я оторвалась от земли и парю в невесомости, хотя физически оставалась под душем. Сознание стремилось сбросить телесную оболочку, пока, наконец, не отделилось полностью. И я смогла взглянуть на себя, мокрую и обнаженную, со стороны.
Мой разум атаковали мысли и образы; они возникали вспышками как на внезапно ожившем киноэкране. Картинка получалась нечеткой и тусклой, словно в старом фильме ужасов, транслируемом допотопным проектором.
В нос ударил сильный, резкий запах затхлости, на глазах выступили слезы. Смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к этой противоестественной вони? Может, и от меня начнет нести так же.
Я лежала щекой в холодной застывшей грязи, высохшей настолько, что больно царапала кожу. Невыносимо мучила жажда. Но пошевелиться я не осмеливалась, хотя как раз сейчас до меня никому не было дела. Обо мне просто забыли, бросили в этом рассаднике грязи и мерзости.
От звона цепей желудок сжался. Все тело сотрясала яростная дрожь, которую мне никак не удавалось унять. Я уговаривала себя успокоиться. Он поймет, что я очнулась. Придет за мной.
Открылась дверь, и на пол упала полоска яркого света. Не в силах остановиться, я двинулась к ней, мои грязные окровавленные пальцы отчаянно тянулись к свету, будто это кусочек рая посреди кромешного ада.
Но вскоре он погас, моя рука бессильно опустилась на грязный пол, глаза наполнились слезами. Внезапный звук тяжелых шагов заставил меня сжаться. Позабыв о намерении притворяться спящей, я быстро отползла от двери, прижавшись к холодной шершавой стене. Ее грубые края впивались в плоть, но я этого почти не замечала. К боли я уже успела привыкнуть.
— Сэ-э-э-э-э-ди-и-и, — пропел жуткий голос.
Я разрыдалась.
Он шел за мной.
Пытаясь заглушить всхлипы, я прикусила кулак, хотя он был весь в крови и грязи. Может, если вести себя очень тихо, он уйдет?
— С-с-с-с-сэ-э-ди-и-и, — снова протянул голос.
Характерный щелчок — и тьму прорезал луч фонарика. Но на этот раз свет не сулил ничего хорошего. И к раю не имел никакого отношения.
Он, скорее, был родом из ада.
Я наблюдала за перемещениями пятна света на полу и напряженно ждала, а он, словно играя, то вилял
