Мы помолчали, думая каждый о своем. Шумно плеснула волна, зябкий ветерок пробежал по спине, заставив поежиться. Липкий туман, принимая замысловатые очертания, не спеша сполз с гор, месяц попытался скрыться за полупрозрачной вуалью из редких облаков, гонимых ветром.
— Пойдемте в дом, — предложил я Эллине, замершей рядом.
— Да, конечно, — откликнулась она, вздрогнув. Сделала шаг к дверям, зябко поводя плечами, но вдруг остановилась, словно что-то вспомнила. Медленно оглянулась, жемчужно-серые глаза заглянули в мои глаза.
— Знаете, Марк, сегодня, когда я тонула…, — она замялась, взгляд серых глаз устремился к морю, но все же она продолжила: — Я словно сон видела. Чьи-то руки, холодные, но сильные, в какой-то момент поддержали меня, даже к берегу подтолкнули…, — девушка внимательно посмотрела на меня, будто ждала объяснения странному происшествию. Потом молча отвернулась, и я проводил озадаченным взглядом фигурку, скрывшуюся за дверью. Почему она рассказала это все мне? Почему не Мажеровскому? Пожав плечами, я тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. Подумаю об этом завтра, при свете дня.
Глава 24
Утром, после завтрака, Мажеровский с Эллиной отправились обживать дракабль. Александр задался целью научить девушку управлять животным и девушке не терпелось приступить к очередному уроку. Азар, что-то напевая под нос, удалился на кухню, я же воспользовался удачным стечением обстоятельств и решил тайно осмотреть комнаты хозяев замка.
В будуаре Эллины в глаза бросился огромный портрет Мажеровского. Мало ей оригинала. В некоторую растерянность меня привело количество разнообразных коробочек, шкатулочек, каких-то ящичков и мешочков, расставленных везде, где только можно. Каждая драгоценная безделушка имеет свой футлярчик, каждая ракушка, поднятая Мажеровским со дна моря, аккуратно упакована в персональный мешочек. На трюмо выстроились, словно солдаты на плацу, крема и притирания из обычного женского арсенала, с помощью которого милые дамы с легкостью кружат головы мужчинам.
Я осторожно все осмотрел, следя за тем, чтобы каждая безделушка вернулась на место, заглянул даже за портрет, с которого на меня укоризненно смотрел Мажеровский, но, как я и думал, ни малейшего намека на тайник. В ящиках комода тоже не нашлось ничего, способного пролить свет на загадку, только женские невесомости, разложенные аккуратными стопками. Впрочем, я и не надеялся обнаружить в комнате Эллины что-либо, способное пролить свет на загадку кристалла. Мажеровский слишком трепетно относится к девушке, чтобы подвергать её даже тени опасности.
Уходя, я обозрел комнату в последний раз. Все в порядке, все осталось на местах. Не хватало еще смутить девушку следами бесцеремонного вторжения, тем более обыск все равно ничем не помог, никаких намеков на кристалл, кругом только свидетельства безграничной любви Мажеровского…
Кабинет тоже не оправдал надежд. Я бегло, но внимательно просмотрел книги, на набранный код откликнулся тайник, медленно открыв нутро. Разноцветные флаконы приветливо заблестели, подмигивая, вот только что-либо сказать толком отказались. Ну и бог с вами, дойдет очередь и до вашего разноцветного содержимого. В ящиках стола масса бумаг, свитки, письменные принадлежности, но ни намека на кристаллы. Я даже в корзину для бумаг заглянул. Ничего! Обведя взглядом кабинет, я задумался: если бы я был кристаллом, где бы спрятался?
Взгляд натолкнулся на аквариум, пучеглазая рыбина с любопытством уставилась на меня, лениво помахивая шлейфом хвоста. Жабры задвигались, словно рыба хотела что-то сказать.
— Вот крабий хвост. Скоро совсем с ума спрыгну с этими загадками, — пробормотал я, отводя взгляд от аквариума. — Едва рыбину не начал допрашивать.
Ну что ж, нулевой результат, тоже результат. Хотя кое-что все же нашлось. В углу, за аквариумом, у самой стены обнаружилась крохотная капля воска. Что-то Мажеровский тут разглядывал. Но сколько я ни простукивал стены и пол, так ничего и не обнаружил. То ли искал не там, то ли стучал не так…
Кабинет наотрез отказался делиться хозяйской тайной. А может её просто не существует? Ошибся Скорпио, не там ищет?
Мне катастрофически не хватает информации, в том числе и о кристаллах, а в шкафу я приметил солидный фолиант, который так и называется: «Кристаллы и мантика». Нужно будет при случае попросить у Мажеровского, почитаю на досуге…
Немного разочарованный, я отправился на кухню искать Азара. Еще не дойдя до двери, я услышал зычный голос тролля, распевающего что-то на тролльем языке, а восхитительный аромат задразнил обоняние. Оказалось, на камбузе все путем, тролль возвышается над тушкой козленка, нашпигованного специями.
— Что случилось? — спросил Азар, удивившись моей недовольной физиономии. — Вина налить?
— А…, — отмахнулся я. — Слушай, Азар, ты мне запас «эликсира русалки» обеспечить можешь? В герметично закрытом флаконе.
— Много?
— На два-три хороших заплыва.
— Зачем столько? — не удержался от вопроса тролль.
— Пить буду. Вино твое надоело до смерти.
— Э-э-э! Зачем так говоришь? — возмутился Азар. — Моё вино не может надоесть. Оно силу дает! Да.
— Вот-вот. А у меня своей девать некуда.
Азар внимательно посмотрел на меня и неодобрительно покачал головой.
— Ты часто шутишь, — сказал он. — Только шутишь от злости. Неправильно это. Нужно шутить от радости. Тогда к тебе потянутся люди. Так, да.
Еще один проповедник на мою голову. Можно подумать, радостей у нас хоть отбавляй. А насчет людей я как-то фразу слышал: «Чем больше я узнаю людей, тем больше я люблю собак».
Очень верная, на мой взгляд, фраза…
Я пошел к себе, оставив тролля ворожить над козленком. Выглянул в окно. На пришвартованном у берега дракабле мелькает белокурая головка Эллины, рядом маячит капитанская фуражка Мажеровского. У самого борта резвится дракон Буревест, вытягивая шею, чтобы рассмотреть, что там на палубе творится. Дракабль, косясь на дракона, недовольно пофыркивает, но сохраняет невозмутимый вид, только крылья-паруса чуть подрагивают, готовые в любой момент раскрыться.
В дверь постучали, в комнату вошел Азар, неся в руках солидную флягу литра на полтора.
— Хватит?
Я кивнул. Вполне. Еще и останется, если все пойдет так, как я задумал.
— Спасибо. Мажеровский не говорил, когда они с дракабля возвращаться думают?
— Говорил. Просил обед к ним на борт подать и ужин тоже. Они решили сегодня там заночевать. В романтической обстановке, да.
Ну-ну. Лишь бы за борт не попадали.
— Не волнуйся, их Буревест охраняет, — сказал Азар, заметив тень недовольства на моем лице.
— Мне то что? — буркнул я, пряча флягу в рюкзак. Если честно, мне просто не понравилось, что Мажеровский не счел нужным посвятить в свои планы меня. Романтика – это очень мило, пусть тешатся, пока можно. Но именно я на данный момент отвечаю за их жизни. Нужно будет при случае обсудить этот вопрос с Мажеровским, поставить на вид.
