Это Дарья поняла, как только зашла в гостиную. Алексей был в гостях уже несколько часов, но раскрасневшихся от смеха лиц девушка не увидела. Все семейство было в сборе, все были до неестественности напряжены. Губы княгини были сжаты в тонкую ниточку, и только уголки чуть изгибались вверх в имитации улыбки. При виде дочери, мать семейства гневно втянула носом воздух, а вот в глазах отца появилось-ь что-то похожее на надежду. Даже младший брат выглядел так, словно его привели на расстрел, взгляд юноши метался по комнате в поисках предлога, чтобы уйти. Один лишь дядя Алексей был доволен собой и улыбался во все зубы. Заметив племянницу, он поднялся со своего кресла и, заключив Дарью в объятия, звонко расцеловал в обе щеки.
— А вот и наша красавица! Не слишком жизнерадостно выглядишь для молодой невесты. Хотя, учитывая, с каким рвением твоя мать устраивает этот брак, я могу тебя понять. Я и сам бы уксус пил с горя по своей молодой жизни.
— Это тебя не касается, Алексей, — подала голос княгиня.
— Как это не касается? — сверкнул глазами дядя. — Мы все семья, и то, что подобное решение было принято без моего участия — и тем более без согласия Даши — меня более, чем оскорбляет. Мы живем на грани новой эпохи, а решения принимаем, как в средневековье. И вообще…
Он повернулся к старшим-Аргутинская и принялся с жаром что-то доказывать. Для Дарьи его слова не несли никакого смысла, а вот родители от его речей вжались в кресла и смотрели на него невыразительными глазами, как истуканы. Дарья воспользовалась этим, чтоб поднырнуть к забившемуся на подоконник брату и тряхнуть его за плечо.
— Что тут происходит?
— Да как всегда, начали за здравие — закончили за упокой, — пожал плечами Алексей-младший. — Дядя узнал про твоё замужество, разбушевался и сказал, что твои брачные перспективы сейчас не самое главное, потому что нам всем грозит конец света. Ему так нагадали, и он сам видел видения. Там что-то про весь мир в огне, бунты, смерть Императора.
— Да быть такого не может!
— Я тебе клянусь, он это так расписывает, что можно брать сюжеты для книг, — ухмыльнулся младший. — Хотя вот уж от кого не ожидали Самое веселое в том, что всю эту кашу заварят магглы. Бред полный.
С этими словами юноша перевернул страницу книги, делая вид, что читает. Дядя Алексей из всей их семьи был самым прагматичным. Он требовал от себя и от других разделять магию и суеверия, не стучал по дереву, не плевал через плечо и не запрещал никому свистеть в доме. Ну и к предсказаниям и прорицательницу он относился как к лженауке. Но тут он говорил с таким рвением и жаром, что складывалось впечатление, будто его подменили. А может, это сказывался возраст и переживания, ведь после трагедии с Наташей, он совершенно потерял покой.
— Это все очень интересно, — натянуто проговорила княгиня. — Но я думаю, мы можем отложить это обсуждение до вечера. А сейчас — идемте ужинать.
— Конечно, конечно! Только сперва я скажу пару слов нашей прекрасной невесте, — дядюшка встряхнулся и подошёл к Дарье. Младший Аргутинский в глазах эксцентричного родственника прочитал приказ ретироваться и тут же скрылся из виду.
Дарья сложила руки на груди и наклонила голову чуть набок, как делала всегда, когда собиралась внимательно слушать своего собеседника.
— В чем дело, дядя? — спросила она.
— Как серьезно, право слово, — усмехнулся Алексей и сел на подоконник рядом с племянницей. Затем похлопал рядом, приглашая Дарью сесть. — Как ты в целом? Мать говорит, ты сама не своя.
— А что мне, танцевать и радоваться? — поджала губы девушка.
— Нет, конечно. Это бред, и браки по расчету, и что женщина неполноценна без мужа, и особенно это их «стремится-слюбится». Помни — это не работает. Никогда.
— Замечательно, — фыркнула Дарья. — Мне сразу полегчало.
— Так я и не собирался тебя обнадеживать, моя маленькая язвочка, — проворковал дядя. — Я бы даже сказал наоборот, я собираюсь саботировать твою свадьбу.
— Что?
— Я поговорю с твоим отцом, он наверняка тоже не в восторге. В крайнем случае, я тебя выкраду и увезу куда-нибудь во Францию или Англию…
— Или Америку, — выпалила Дарья чуть мечтательно. Алексей перехватил ее взгляд и улыбнулся одними глазами.
— Я как раз слышал, что в Москве сейчас гостит молодой мракоборец из МАКУСЫ. Ты о нем слыхала?
— Конечно, — кивнула девушка. От одного тона Алексея, чуть задумчивого, немного мурлыкающего, у Дарьи загорелись глаза. Дядя вёл себя так каждый раз, когда под его покровительством дети нарушали домашние правила и, например, шли таскать пироги с кухни или играли в войнушку отцовским оружием. Алексею всегда удавалось их прикрыть.
— Я думаю, мы можем задать ему этот вопрос, но так, вскользь. Когда будем обсуждать еще одно не менее деликатное дело.
— Какое дело?
— Личного характера, — поиграл бровями мужчина. — Если я тебя заинтриговал, организуй нам, будь любезна, встречу. Там все узнаешь.
— Завтра, — выпалила девушка. — В обед, в их отеле.
— Вот как? Сразу видно мое дурное влияние, ты до свадьбы времени не теряешь. Хвалю!
13. Новые надежды - старые долги
— Как тебе самой эти люди? — будничным тоном поинтересовался дядя, пока извозчик медленно тащился по нападавшим за ночь сугробам. Расчистить за утро ничего, естественно, не успели; а ударившие с новой силой морозы заковали все в ледяную корку. И теперь вся Москва скользила, убегала из-под ног, и, кажется, даже здания охотно глумились над поскальзывающимися горожанами.
За время поездки дядя и племянница Аргутинские успели обсудить последние новости, общих знакомых, погоду и прочую чепуху. Остались только серьёзные темы, и оба, как могли, старались кружить вокруг них, но не соприкасаться.
— Неплохие, мне кажется, — пожала плечами Дарья, отрывая взгляд от окна. — Англичанин, мистер Трелони, весьма предприимчивый, а вот американец, мистер Грейвз, весьма…
— Хорош собой? — предположил мужчина и с раскатистым смехом пихнул Дарью локтем. Девушка тут же раскраснелась и упёрла взгляд в свои перчатки. — Ну, Даша! Не дуйся. Это же абсолютно нормально, когда молодая девушка находит привлекательным молодого мужчину. Вот если бы ты считала своего жениха венцом творения, тогда я бы забеспокоился, а так…
— А смысл соблазнять себя тем, чего не может быть? — хмыкнула девушка. Алексей резко посерьёзнел, положил руку ей на плечо, мягко развернул, заставляя посмотреть в глаза.
— Милая моя, если ты лишаешь себя свободы в мыслях и мечтах, то кто угодно может лишить тебя свободы в действиях. Помни об этом. Пока ты позволяешь себе думать, рассуждать, мечтать, желать и разрешаешь уме следовать за сердцем, даёшь им слышать друг друга — ты по-настоящему свободна.
