международных отношениях. Впрочем, чему я удивляюсь? Живём в весёлое время.
— Живём во время перемен, — более корректно высказался Валуев. — Но, признаюсь, мне удивительно смотреть в новостях, как в Грин-парке стоит танк и стреляет по Букингемскому дворцу, и осознавать, что мы имеем к этому самое прямое отношение.
— Танк наш? — поинтересовался Романов.
— Нет. Английский.
— Значит, мы не имеем к этому никакого отношения.
— Вообще-то, имеем, — вздохнув, произнёс Валуев. — Это Белозерская. Наняла умельцев, которые собрали ей один работоспособный английский танк из трёх подбитых.
— Танк не наш, значит, мы ни при чём! Англичане именно так бы и сказали. Вот и мы так скажем, — улыбнувшись, произнёс Романов. — А если серьёзно, то, конечно, Белозерская нам все карты спутала.
— Да уж, — согласился генерал. — Мы ещё Британии войну не объявили, а она со своим другом Лондон громит. Впрочем, её можно понять.
— Можно, — согласился кесарь и, немного подумав, добавил: — И раз уж это всё началось, то пора объявлять войну, Игорь Денисович.
— Ну это уже не по моей части, Александр Петрович, — заметил глава КФБ.
— Знаю, что не по Вашей. Ваша задача — подготовиться к этой войне, мобилизовать ресурсы, поставить в строй всех боевых магов, находящихся вне ведения министерства обороны. Теми Василий Андреевич занимается.
— Сделаем, — ответил генерал. — Уже делаем.
— И будьте готовы к тому, что полноценные боевые действия начнутся уже в ближайшее время. Хоть мы и не планировали ударов по Лондону и другим городам, но раз уж Белозерская и Вильгельм Пятый устроили эту самодеятельность, мы сделаем вид, что это часть нашего плана, и что мы таким образом показали, на что способны. Теперь по горячим следам объявим войну и предложим врагу на выбор два варианта: сразу полная и безоговорочная капитуляция или встреча армиями где-нибудь подальше от населённых пунктов.
— А если ни то ни другое не выберут?
— Тогда, к сожалению, придётся нанести несколько точечных ударов, чтобы подтолкнуть господина Эджертона к правильному выбору.
— И куда будем бить? — поинтересовался генерал.
— По военным объектам, куда же ещё? — удивился кесарь. — Как Вильгельм по центру Лондона лупить и сносить там здания подчистую не будем.
* * *
Когда мы с бабушкой и Тойво вышли из портала в башне, Ристо нас уже там поджидал.
— Молодец! — с ходу похвалила княгиня Белозерская помощника. — Аккуратно всё сделал. Красиво.
— Я старался, Ваша Светлость! — произнёс эльф.
— И дважды молодец, что смог оттуда уйти. Я думала, королевская служба безопасности при виде танка любую магию заблокирует чуть ли не во всём Лондоне.
— А они и заблокировали. Я не смог ни портал открыть, ни в сдвиг уйти.
— И как ты тогда выбрался?
— Бегом, Ваша Светлость.
— И никто следом не побежал?
— Никто не побежал. Все стреляли. И попали раз десять, но хорошо, что защита от физического урона частично держалась. Поэтому остались лишь синяки, как от резиновых пуль.
— Я выпишу тебе орден! За взятие Букингемского дворца! — улыбнувшись, сказала бабушка, у неё явно было очень хорошее настроение, и это было неудивительно.
— Но я не взял Букингемский дворец, — ответил Ристо совершенно серьёзно, похоже, шутки он в принципе не воспринимал.
— Зато Вы единственный в мире, кто стрелял по нему из танка! — сказал я.
— Пока единственный в мире! — поправила меня бабушка. — Ещё не вечер.
Бабушка перекинулась ещё несколькими фразами с Ристо, дала ему и Тойво задание, после чего мы разошлись: эльфы отправились выполнять поручения, а мы пошли к дому.
— Я бы сейчас выпила чашечку кофе, — неожиданно сказала бабушка. — Хочешь кофе?
— Так, ужин скоро, — заметил я.
— Ты хочешь есть?
Ответить я не успел, так как у бабушки зазвонил телефон. Она достала аппарат из кармана — на экране высветился номер Романова. Бабушка приняла звонок и сказала:
— Здравствуйте, Александр Петрович! Рада Вас слышать.
— Взаимно, Екатерина Александровна, — донеслось из динамика, уровень громкости которого был выставлен на максимум.
Учитывая этот факт и то, что Романов говорил далеко не шёпотом, я слышал каждое слово. Но так как звонили не мне, я посчитал, что подслушивать нехорошо, и решил отойти, однако бабушка схватила меня за руку и знаком попросила остаться.
— Я смотрю, Вы войну начали, Екатерина Александровна, — сказал тем временем кесарь.
— Да что Вы, Александр Петрович! — ответила бабушка. — Какая война? Это, как выражается наша дорогая королева Виктория Вторая, просто частная инициатива. Мне просто захотелось сравнять дом моего друга Гарри с землёй, и я поняла, что не могу отказать себе в этом маленьком удовольствии.
— Судя по тому, что была полностью уничтожена резиденция премьер-министра, работа была для него вторым домом, — саркастично заметил Романов.
— Вы невероятно проницательны, Александр Петрович!
— Надеюсь, никто из ваших не пострадал.
— Никто. Ни из наших, ни из ненаших. Пострадал только дом Гарри.
— Не только, Екатерина Александровна, — заметил Романов. — Включите телевизор, как будете дома.
— Мы уже дома, на каком канале включить?
— На любом новостном.
— Хорошо, включу, — пообещала бабушка. — Но я и так знаю, что в Лондоне, скажем так, кое-что сгорело.
— Не только в Лондоне, Екатерина Александровна. Включите телевизор, Вас ждёт большой сюрприз.
Романов попрощался, бабушка сбросила звонок, посмотрела на меня и произнесла:
— Что-то мне это не нравится. Пойдём-ка в кабинет и включим-таки телевизор.
— Не думаю, что произошло что-то ужасное, — сказал я. — В этом случае Александр Петрович не стал бы говорить загадками, не такой он человек.
— Через пару минут узнаем, такой или не такой, — произнесла бабушка, и мы ускорили шаг.
Едва войдя в кабинет, княгиня Белозерская включила телевизор. Мы прыгали с канала на канал минут десять, и за всё это время лишь пару раз натолкнулись на небольшие сообщения о происшествиях в Лондоне. Основная тема дня была другой: нападение Ацтлана на Канаду. Жуткие кадры горящего Монреаля заполонили эфир всех каналов.
— Похоже, Хосе с Гарри не заодно, — заметила бабушка, глядя в экран телевизора. — Мексиканец не соврал, когда сказал Вилли, что не при делах.
— А мы ему не поверили, — сказал я.
— И видимо, он
