выпитая ими кровь, почему не предположить, что её забирает себе Калиха? Почему Рихард так упёрто не хочет видеть очевидное?
Жрица тем временем налила черпачком крови в богато украшенный кубок и пошла с ним к нам. Я подобралась. Она подходила к каждому вампиру, обмакивала пальцы в кровь и благословляла, ставя прихожанину отметину на лоб.
Дошло до нас с Рихардом. Он наклонил голову, чтобы она смогла достать до его лба.
— Ах, какая прелесть! — эта мёртвая женщина посмотрела на меня. — Ваша? — перевела она взгляд на Рихарда. Тот сдержанно кивнул, а я схватилась за руку вампира и невольно шагнула за его спину.
— Не бойся, рыженькая, — улыбнулась женщина, и я заметила её клыки. Видимо, ритуал требовал держать их выпущенными. — Тебе очень повезло, правда? Тебя так рано благословила богиня. Ну же, иди сюда.
Сжавшись в комок, я шагнула навстречу. Бледные пальцы обмакнулись в кровь и коснулись моего лба. Я зажмурилась, а жрица уже шагнула дальше, оставив на моей коже ощущение влаги.
Выдохнув, я подняла глаза к Рихарду. У того на лбу красовался алый кружок с потёками. Видимо, символ солнечного затмения. И у меня на лобешнике такой же…
Стало совсем не по себе. Будто меня только что официально признали не человеком. Да, я помню, что Рихард говорил, будто бы вампиры тоже люди, только мёртвые. Но это весьма существенная оговорка. Приобщение к их обычаям заставило меня понять, что я уже не та, кем была меньше месяца назад.
Сёстры милосердия успели вернуться и теперь разбирали кубки да наполняли их кровью из общей чаши. Они подносили эти сосуды вампирам, приседая в поклоне. Перед Рихардом тоже присела такая и отдала кубок, который он, конечно же, принял. Одна из женщин в белом подошла и ко мне, но мой опекун её остановил:
— Ей не надо, она ещё живая.
Получается, женщины, прислуживающие вампирам каждую ночь, не могу с первого взгляда определить во мне живого человека? Это так полумрак действует, выравнивая цвет лица? Или я со страху побледнела и окаменела, как нежить?
Потом я наблюдала, как дёргается кадык у Рихарда, когда он залпом осушал поднесённый кубок.
Когда все собравшиеся упыри насытились, жрица благословила их снова, напутствовала оставаться верными детьми богини и не забывать о пожертвованиях на храм.
Собственно, когда мы выходили, Рихард правда бросил пару монет в ящик для сбора денег.
«Вы же говорили, что это бесплатно?» — едко напомнила я.
«Не забывай про вежливость, Ярочка. К тому же, это гораздо дешевле, чем в борделе».
Я сдержала смешок, и мы покинули храм ночи.
На площадке у ступеней, моя голова невольно повернулась к немного смущающей картине. Вампир в сером балахоне вылизывал запястье одного из мужиков, пожертвовавших сегодня кровь в храме. Рядом дожидались своего черёда ещё несколько людей, зажимавших пораненные конечности тряпками.
— А кто это? — тихо спросила я, дёрнув Рихарда за рукав.
— Послушник, проходящий испытание для усмирения гордыни. До посвящения в сан ему дозволено питаться только так. В эпоху становления культа, ничего подобного не практиковалось, сама идея жертвенной чаши возникла, чтобы избежать заражения лишних людей вампиризмом. Но сейчас, когда это уже не так просто, произошли некоторые реформы. Смертным очень не нравилось, что их предплечья покрываются росчерками шрамов, на этой почве произошло несколько серьёзных бунтов. Так что Первородная сообщила о получении очередного откровения от богини, которая якобы повелела даровать смертным исцеление в качестве платы за их щедрость.
Я ещё немного подивилась на вампира, смиренно зализывающего порезы, но опекун потянул меня за руку. Мы спустились по ступеням и, прогулочным шагом, двинулись прочь от храма.
* * *
На улице к нам подошёл какой-то дяденька, вампир. У него на лбу тоже запёкся кружок с потёками. Видимо, вышел вслед за нами.
— Извините, — улыбнулся он без клыков, — вы здесь проездом?
Рихард просто кивнул.
— Жалко, — покачал головой вампир. — А то смотрю, вы с дочкой. Тебя, как зовут, красавица?
Я подняла глаза на Рихарда, но тот кивнул.
— Яромира, — представилась я незнакомцу.
— Хорошее имя. А у меня тоже дочка есть, Элька. Твоего возраста, ну, она теперь всегда твоего возраста будет, — он поднял глаза к моему опекуну: — Мы с женой вот удочерили пару лет назад, думали, просто на всякий случай кровь дадим. Оказалось не зря, она случайно из окна выпала, теперь навсегда маленькой останется. Слёз было, кошмар. С живыми детьми больше не поиграет, их ночью не отпускают, да и вообще боятся. А все другие клыкастые ребятишки в городе мертвы уже слишком давно, мозгами-то повзрослели, им с нашей не интересно. Вот, вас увидел. Думаю, подойду, узнаю.
— Жаль, что с вашей так вышло, — бесстрастно сказал Рихард. — Пойдём, Ярочка.
Он тронул меня за плечо, и мы уже собрались уходить, когда этот вампир спросил:
— Слушайте, может, вы хотя бы в гости к нам зайдёте? Ненадолго, Элька бы так обрадовалась сверстнице.
Рихард вздохнул и посмотрел на меня, я пожала плечами.
«Вообще-то, мне интересно», — сообщила я мысленно.
— Ладно, на час-другой зайдём, — сдался Рихард.
— Отлично, тогда пойдёмте, у меня тут экипаж.
